Книга Радикс - Бретт Кинг

Фолкнер кивнул. Потом позвонил по мобильному телефону.

Джордан достала свой смартфон — проверить, совершился ли перевод на счет в Люксембурге. Что-то сказала. Фолкнер рассмеялся. И она, довольная, развернулась и зашагала обратно. Шла к фургону, и на лице сияла улыбка, рыжие волосы развевались на ветру.

— Как же все просто, — произнес вслух Мецгер.

Но он ошибался. Фолкнер сунул руку во внутренний карман пиджака, выхватил пистолет. Мецгер рванулся из машины, но Фолкнер успел выстрелить Джордан в спину. Она упала. Фолкнер выстрелил еще раз.

Жаль, большая потеря. Мецгер вздохнул, опустил бинокль, достал оружие.

Убийца вышел из машины. Ночь выдалась такая ясная. Фолкнер наклонился, схватил смартфон Джордан. И направился к «Мерседесу» вместе с телефоном и поддельным Радиксом.

— Прошу прощенья, — окликнул его Мецгер.

Мужчина обернулся, удивленно уставился на него.

— Совести у тебя нет, — укоризненно заметил Мецгер. И продолжал, прихрамывая, надвигаться на него. — Стрелять женщине в спину. Куда это годится? Ты просто трус.

Фолкнер снова полез во внутренний карман. Мецгер выждал, пока он достанет оружие. Затем приподнял ствол и выстрелил. Пуля срезала Фолкнеру два пальца. Пистолет выпал из руки. Мецгер улыбнулся. Ну, прямо как в вестерне!

— Не подходите! — взвизгнул Фолкнер и устремился к своей машине.

Мецгер прошел мимо тела Джордан, но смотреть на него не стал.

— Я не стану стрелять тебе в спину, трус, — крикнул он. — Но все равно убью. Никаких иллюзий на этот счет.

Стоя спиной к «Мерседесу», Фолкнер открыл дверцу, затем стал залезать в салон. И оглянулся — всего лишь на секунду. То было роковой ошибкой. Пуля Мецгера пробила стекло и попала Фолкнеру в правый глаз. Он упал на песок. Убийца подошел, толкнул безжизненное тело носком ботинка, перекатил на бок. Сунул руку в карман пиджака, достал смартфон с информацией о счете в люксембургском банке. Затем пинками ботинка закидал песком окровавленное лицо Фолкнера.

И вернулся к Джордан. Слегка тронул безжизненное тело, прекрасное даже после смерти. Какая потеря. Он приподнял пробирку, долго рассматривал корень в лунном свете.

— Надо же, — удрученно пробормотал Мецгер маленькому корешку. — Ты умудрился создать столько проблем стольким людям!

Лас-Вегас

21.14

Лас-Вегас никогда не спит. Ну, разве что только на окраинах. И если вы оказались там ночью, поймать такси практически невозможно. Отчаявшись, Бринстон обернулся, окинул взглядом стоянку перед больницей, подыскивая какую-нибудь старую машину. У многих автомобилей выпуска восьмидесятых был двигатель с карбюратором и трамблером, поэтому завести такую машину можно было простым соединением проводков.

Тут он вдруг заметил подростка, доставившего пиццу в больницу. Остановил паренька и предложил ему тысячу долларов за право попользоваться его машиной. Сам сел за руль, и, следуя указаниям доставщика пиццы, доехал до магазина. Остановились они у супермаркета на Тропикана, затем сделали еще одну остановку. Ближайшая аптека была закрыта. Пришлось поехать в другую, расположившуюся на перекрестке Спенсер и Фламинго.

Ворвавшись в аптеку с большим фирменным пакетом из супермаркета, Бринстон схватил с полки коробку и разорвал ее. Пластиковые губки так и разлетелись в разные стороны, Бринстон схватил одну. Бросив коробку на пол, он, едва не сбив с ног какого-то покупателя, промчался дальше по проходу.

Продавец вызвал управляющего.

Найдя все необходимые фармацевтические составляющие, а также то, что приобрел в магазине, Бринстон схватил миску из пластика, сорвал с нее крышку. Затем упал на колени в четвертом проходе от кассы, и высыпал в нее содержимое из фирменного пакета, купленного в отделе здорового питания. Добавил в миску бальзам и жаропонижающее, посыпал сверху солью, добавил шалфея, алоэ, несколько фиг и остальные необходимые ингредиенты. Схватил пакетик с содой и тоже высыпал его содержимое в миску, все хорошенько размешал, закрыл глаза и только тогда смог перевести дух и открыть медальон, подаренный Кори. Бросил отросток Радикса в миску. Он понимал, что ошибиться никак нельзя. Перед глазами стояло личико Шай, и Бринстон осторожно измельчил корень, затем схватил ложку и стал методично мешать все то, что находилось в миске. И вдруг малоаппетитная кашица преобразилась в жидкость всех цветов радуги.

Он начал переливать ее в бутылочку, когда к нему подошел мужчина арабской наружности в белой рубашке и полосатом галстуке.

— Вам следует заплатить за все это, мистер.

Бринстон протянул управляющему стодолларовую банкноту.

— Извините… за беспорядок.

Он бросился к двери. Белый елей был готов.

Париж

6.15

Утреннее небо было сплошь затянуто облаками, когда полицейский автомобиль, в который посадили Кори, остановился у здания участка. Офицер распахнул перед ней дверь, другой протянул руку в белой перчатке, чтоб помочь выйти из машины. На нем были темные брюки и светло-голубая рубашка с красным эполетом на плече.

Кори увидела молодого человека, стоявшего в окружении офицеров полиции. Стройный, в элегантном черном костюме и с красивой стрижкой, держался он необыкновенно уверенно. Спорил о чем-то со старшим инспектором. Мужчина указал на Кори и произнес что-то по-французски. Инспектор кивнул стоявшему рядом с ней офицеру. Тот снял с Кори наручники. Мужчина подошел к ней, оттеснив всех остальных.

— Не беспокойтесь, мисс Кэссиди. Я забираю вас домой.

— Кто вы? — удивленно спросила Кори.

— Позвольте представиться, Стивен Анджелилли. Я из ЦРУ. Дайте мне пару минут, надо закончить разговор со старшим инспектором. А после этого сразу отправимся в аэропорт. Все объясню, когда мы вернемся в Штаты.

Она поблагодарила агента Анджелилли, а потом вдруг вспомнила слова Вёрма о том, что нынешний директор ЦРУ — рыцарь Мальтийского ордена. Неужели в ЦРУ уже знают о том, что произошло в соборе Нотр-Дам?

Но спрашивать она не стала.