Книга Жестокий континент - Кит Лоу

В истории существуют моменты – по счастью, редкие, – когда судьба миллионов зависит от решений одного человека. Один такой момент имел место вечером 9 октября 1944 г. во время встречи Черчилля и Сталина в Москве, не столь важной, чем любая конференция «Большой тройки» в Тегеране, Ялте и Потсдаме. Американцы отсутствовали, и Рузвельт телеграфировал Черчиллю и Сталину, настоятельно требуя, чтобы любые соглашения «принимались нами тремя, и только тремя». Несмотря на это, Черчилль предъявил, по его выражению, «несколько неприличный документ» – пол-листка бумаги, на котором написал ряд цифр, иллюстрирующий соответствующие сферы влияния Великобритании и СССР в послевоенном мире. Румыния, например, должна была на 90 % оказаться под влиянием России, и только на 10 % – «других держав». Болгария должна была стать на 75 % «русской» и на 25 % – «других держав». Венгрия и Югославия – поделены 50 на 50. Единственная страна – Греция, – попадавшая в сферу влияния Великобритании на 90 % (вместе с США), становилась английской зоной влияния и только на 10 % – русской. Чтобы обозначить свое согласие с этими цифрами, Сталин протянул руку и пометил документ большой синей галочкой.

Послевоенная судьба этих пяти стран, несмотря на многие внешне случайные действия, была скреплена печатями, хотя на самом деле явилась кульминацией нескольких месяцев тайных переговоров между дипломатами обеих стран. Тем не менее это чрезвычайно важно. К тому, что произошло в Венгрии и Румынии, я вернусь в следующей главе. Главное то, что Сталин был готов ратифицировать британское присутствие в Греции – решение, которому суждено было оказывать сильное влияние на эту страну на протяжении последующих тридцати лет.

Англичане всегда имели в Греции свой интерес. Греция главенствовала в Восточном Средиземноморье и контролировала подходы к Ближнему Востоку и Суэцкому каналу, поэтому имела значимость для стратегических интересов Великобритании. Черчилль рискнул оказать помощь Греции в 1941 г. во время вторжения Германии и, несмотря на разгромное поражение, всегда был полон решимости вернуться. В октябре 1944 г., за несколько дней до начала Московской конференции, англичане снова высадились на Пелопоннесе. В этом смысле большая синяя галочка, поставленная Сталиным, просто признание реальности: английские войска уже двигались по направлению к Афинам.

Однако власть англичан в Греции не вполне свершившийся факт, как оказалось. Они не единственная сила, стремившаяся контролировать страну. Как в Италии и Франции, здесь также отмечалось значительное количество партизан – еще задолго до появления англичан эти andartes уже контролировали основную материковую часть Греции, заставляя немецких оккупантов сидеть в крупных городах. Самой крупной группой Сопротивления был Национальный фронт освобождения (ЕАМ) и его военное крыло – Народно-освободительная армия Греции (ELAS). В то время как обе эти группировки внешне представляли массовое движение andartes, в реальности обе они находились под контролем Коммунистической партии Греции, верной Сталину. Во время войны англичане пытались создать противовес силе левых, снабжая оружием и деньгами альтернативные движения Сопротивления, но никакая сумма не могла изменить тот факт, что руководимые коммунистами ЕАМ и ELAS гораздо более популярны, чем все остальные группы сопротивления, вместе взятые.

Поэтому, возможно, влияние России в этой стране было столь же значительным, как и Великобритании, и, безусловно, тянуло больше чем на 10 %, которые значились на листке бумаги Черчилля. Если бы Сталин дал указание греческим коммунистам захватить власть в стране, вполне возможно, они могли бы это сделать. Красная армия находилась уже недалеко от севера страны, на границе Болгарии, и партизаны-коммунисты Югославии тоже шли на соединение со своими товарищами в Северной Греции. Английское присутствие там в октябре 1944 г. ничтожно по сравнению с силами EAM/ELAS, и, когда англичане прибыли в Афины, они обнаружили, что andartes уже освободили город. Несмотря на это, коммунистическая партия не предприняла попытки захватить власть на государственном уровне. Отчасти это произошло потому, что движение Сопротивления было довольно дезорганизовано, а отчасти потому, что в структуре ЕАМ преобладали некоммунисты, угрожавшие лишить фронт своей поддержки, если он захватит власть для себя. Однако главным образом это произошло потому, что Сталин сдержал свое слово: накануне Московской конференции отправил в Грецию делегацию с целью дать указания греческим коммунистам сотрудничать с англичанами.

Подобно Франции и Италии, многие рядовые коммунисты Греции и даже руководство компартии не могли понять, почему они должны отступить и позволить другим взять власть. В своей горькой речи, обращенной к Центральному комитету партии, летом 1944 г. генеральный секретарь ЕАМ Танасис Хадзис объявил, что движение Сопротивление предали. EAM/ELAS несколько лет сражались с оккупантами и установили свою власть на большей части территории Греции. Почему же теперь они должны склониться перед англичанами? «Мы не можем идти двумя путями, – настаивал он. – Мы должны сделать выбор». Многие лидеры греческого сопротивления подозревали, что англичане хотят превратить Грецию в колонию, управляемую марионеточным правительством, как до них это сделали немцы.

За недели после освобождения напряжение между англичанами и членами EAM/ELAS усилилось. Английские военные не доверяли мотивам andartes, как во Франции, и считали их непостоянной по составу группой непрофессионалов, склонных стрелять ради самой стрельбы. Сам Черчилль заявил, что ожидал столкновения с ЕАМ, и отправил указания главнокомандующему силами союзников в Греции генералу Рональду Скоуби в любой момент ожидать государственного переворота. Если бы он осуществился, Скоуби, согласно инструкциям, должен был использовать все необходимые силы, чтобы сокрушить ELAS.