Эйдан учился в течение столетий, так же как и Грегори.Учился использовать свою силу, но все равно не мог делать таких вещей, какГрегори. Эйдан не смог бы почувствовать бестелесный дух, находясь в земле. Онбыл поражен Грегори, сумевшим сделать не только это, но еще и создать туман,помогая ему. Эйдан поймал себя на том, что улыбается. Грегори не был вампиром.
До того как подняться в спальную, он нежно прикасалсяпальцами к ее волосам, смотря на лицо Александрии. Она всегда засыпала вкровати и пробуждалась там же. Но пока в городе орудовал вампир, Эйданпереносил ее в целебную почву, где ее было невозможно обнаружить.
«Кильватер, piccola. Проснись и посмотри на своего Спутника».
Нежно шептал он, опасаясь ее боли, которая заставлялапоявляться комок в его горле.
Когда она сделала свой первый мягкий вдох, он нашел путьпрямо в его сердце. Голубые глаза открылись, и пристальный взгляд остановилсяна нем. Ее тепло сразу окружило его, вытесняя холод из тела. Она с любовьюсладко улыбнулась ему, и стрела словно пронзила его душу.
– Что случилось? – спросила она. Алекс, подняв руку, нежнопроследила контур его губ кончиком своего пальца. – Что ты сделал с собой? Тывесь серый, Эйдан. Тебе нужно питаться.
Ее голос был мягким приглашающим.
– Александрия, – он только произнес ее имя и ничего более.
Она удивила его, как делала всегда. Ее глаза потемнели,голос опустился на несколько октав ниже, а тело напряглось.
– Он жив? – не было даже намека на осуждение или гнев за то,что он не уберег ребенка.
Он закрыл глаза, не в состоянии выдержать ее пристальноговзгляда. Он просто кивнул.
Александрия сделала глубокий вдох и стала рукой ласкать егоподбородок.
– Посмотри на меня, Эйдан.
– Я не могу, Александрия. Я поговорю с тобой, когда вернуДжошуа снова домой. В твои руки, в безопасность…
– А я говорю, посмотри на меня. – Кончики ее пальцев были наего подбородке, заставляя его подняться.
Эйдан не мог сделать ничего, кроме как выполнить еепожелание. Она наполнила его изнутри своим пониманием, нежностью, согласием.Его золотые глаза, пылая, смотрели на нее. Затем он почувствовал ее, сливаясь сней мгновенно, так быстро и настолько полно, что у него не было ни единойвозможности скрыть даже мелочи. Ни зверей, которые напали на тех, кто охранялее брата, ни боль Мэри и Стефана, ни страх Джошуа, ни его собственные усилия иболь от солнца, ни обуглившуюся человеческую марионетку. Все это быловыставлено перед ней во всей неприглядной действительности, со всеми деталями.А она когда услышала мягкий шепот своего имени на губах Джошуа, она издалавсего лишь один звук.
Ее боль была настолько глубокой, что Эйдан почувствовал,как демон оживает и бросается через его тело, вырываясь из-под контроля.Медленный смертоносный звук родился из глубин его горла. Его золотые глаза,накалялись смертельным желанием.
– Как он посмел такое сделать? – его голос был также смертоносен,как и взгляд. – Как он посмел использовать мальчика, чтобы добраться до меня?
– Шш, Эйдан, – она приложила палец к его губам. – Ты неимеешь права ругать себя. Иди ко мне. Возьми то, что нужно тебе, чтобы вернутьДжошуа.
Она медленно отодвинула в сторону шелковую рубашку, котораябыла надета на ней, обхватывая его шею стройной рукой и заставляя наклонитьголову к своей груди.
– Я буду охотиться. Тебе не нужно этого делать, – он сжалзубы, пытаясь удержать под контролем голод, буквально бьющий изнутри.
Она прижалась к его коже грудью. Ее аромат окружил его,приглашая, искушая, делая невозможным любое притворство.
– Ты посерел, Эйдан, ослаб. Это мое право и обязанность –помогать тебе, разве не так? Я – твоя Спутница жизни. – Кончики ее пальцев массировалиего шею, а рот прикасался к его волосам и лбу. – Сделай мне подарок, Эйдан. Позволь мне помочь тебе.
Он красноречиво упирался, но демон в нем требовал крови,необходимой для возвращения силы. Его тело проснулось и болезненнопульсировало. Проклиная свою собственную слабость, он нагнул золотую голову кее коже, такой мягкой, такой совершенной… Ее кровь манила его обещанием тепла,неподражаемым вкусом. Тело девушки напряглось, когда его язык прикоснулся к еепульсу.
Она была теплом и светом, и обещанием рая. Его руки обнялиее за очень узкую талию и маленькую грудную клетку. Ее груди легли в еголадони, наполняя их своей мягкостью.
– Cara mia, – прошептал он у ее бархатистой кожи. – Я люблютебя.
Его язык прикасался и ласкал, посылая импульсы дрожи черезнее. Ее руки сильнее сжались вокруг него.
«Пожалуйста, Эйдан, сделай это сейчас, – шептала она в егомозгу, произносили ее губы в его волосах. – Мне нужно сделать тебя сновасильным. Мне нужно забрать твою боль».
И она это сделала. Она знала о каждой минуте, проведенной имна ужасном солнце, о том, как он страдал за нее, за Джошуа. Ей не нужно былобольше ничего в жизни, кроме как накормить его. Показать этим ее сильную любовьк нему, ее поддержку.
Она вскрикнула, голова откинулась назад, а тело сталовыгибаться, теснее прижимаясь к нему, когда он проколол ее грудь. Слезынавернулись на глазах, пока она укачивала его голову на своих руках. Он былневыносимо добр, отвечая на ее любовь нежностью, словно она была самымдрагоценным сокровищем в этом мире. Она чувствовала, как слабеет, а у негопоявляется сила. Она ощутила силу сначала в его уме, потом в ударах сердца и всокращении сильных мышц. Это было невероятное ощущение. Чувство того, чтоименно она обеспечивает Эйдана силой и целью. Ее тело напряглось изапротестовало, когда он прикоснулся языком к ранкам, грубой лаской закрываясвязь между ними.
Он обнял ее руками.
– Этого достаточно, cara, – его руки гладили ее волосы. – Ядолжен уйти. Я рассчитываю на тебя, успокой Стефана и Мэри. Стефан ругает себя,когда не может предотвратить действий вампира против нас.
– Мне придется пойти с тобой. – Она обхватила его руку. –Вампир ведь хочет именно меня. Как мне найти его? Скажи, что мне надо сделать,Эйдан. Я сделаю все, что угодно, лишь бы вернуть Джошуа. Все, что угодно.
В ее глазах стояли слезы, но подбородок был смело вздернут.Кошмар поймал ее снова. Маленький Джошуа оказался в руках холоднокровноговампира.
– Я верну его обратно, – спокойно уверил ее Эйдан.
– Нет, я не хочу рисковать кем-то из вас. Он хочет меня. Я ипойду. Посмотрим, может он обменяет меня на Джошуа? – проговорила она отчаянно.– Это не твоя вина, не вина Стефана. И не твоя обязанность. Я пойду к нему.
Эйдан свысока посмотрен на нее, а затем его лицо принялохолодное выражение.
– Я не могу тебе позволить так рисковать. Это моя битва, –поклялся он.
