В его темных глазах блеснуло негодование, но я была настроена решительно.
— Я тебе тогда поверила. И я ничего не забыла. Но мы уже не дети и не можем идти на поводу у своих эмоций. — Я обрадовалась, увидев, как сузились его глаза. — Нам обоим, как никому другому, известно, что личные желания плохо уживаются с политической целесообразностью. Любовь вполне способна зачахнуть под грузом требований долга и чести. — Я гордо вскинула подбородок, рассчитывая подлить масла в огонь его негодования. — Помнится, я слышала о твоем намерении жениться на Марии Бургундской.
— Из этой затеи так ничего и не вышло. Зато ты вышла замуж за Эдуарда Ланкастера.
Упрек прозвучал очень жестко. Его глаза потемнели. Раньше я усмотрела бы в этом ревность. Теперь я решила, что мне удалось окончательно вывести его из себя.
— Ну и что? Моего согласия никто не спрашивал.
— Зато какие-либо чувства ко мне скоропостижно угасли, как только перед тобой замаячила корона Англии, — с горечью заключил Ричард.
Я затрясла головой. Меня привело в ужас то, что он пришел к такому выводу, даже не выслушав меня. Наконец я обрела утраченный было дар речи.
— Я уже почти месяц при дворе. Если все это время ты мечтал о нашей свадьбе, почему ты не попытался привлечь к себе мое внимание или затронуть мои чувства? Должна тебе сообщить, что своим безразличием ты причинил мне сильную боль.
Ричард глубоко вздохнул, но даже столь яростные обвинения не заставили его опустить глаза.
— Знаю. Я понимаю, что ты чувствовала. Я виноват, и мне нет оправданий. Но если ты думаешь, что мне было легко видеть твою боль и… — Он умолк. — Прежде чем я все тебе объясню… Раз уж ты во мне сомневаешься, позволь доказать тебе искренность моих намерений. Пойдем со мной.
— Куда?
— Не спорь. Я вижу, что ты сохранила привычку возражать по любому поводу. Ты и с принцем спорила?
Я покраснела. Я не могла сказать Ричарду, что спорить с принцем было слишком опасно.
— Вижу, что спорила.
Ричард распахнул дверь и изящным жестом пригласил меня следовать вперед. Я замерла в нерешительности, но он ожидал, пристально глядя мне в глаза. Думаю, если бы я отказалась, он просто схватил бы меня за руку и поволок за собой. Поэтому я высоко подняла голову и прошествовала мимо него.
Оказавшись в коридоре, я предприняла еще одну попытку.
— Куда мы идем?
— Скоро узнаешь.
Я поняла, что больше мне от него ничего не добиться. Похоже, на мою долю выпал вечер сюрпризов.
Глава шестнадцатаяМы с Ричардом шли по длинным коридорам и просторным залам. Некоторые из них я знала хорошо, другие видела впервые. Везде царили тишина и полумрак. Дворец давно покинули толпы придворных дам и галантных кавалеров. Отправились отдыхать и обычно снующие взад-вперед переписчики с озабоченными лицами и неизменными стопками документов. А впрочем, скорее всего, в эти комнаты им и вовсе никогда не было доступа. Мне показалось, что мы находимся в жилых покоях какой-то семьи. Мы шли молча. Наконец Ричард коснулся моей руки и указал на какую-то закрытую дверь. Он осторожно постучал и, услышав приглашение войти, толкнул дверь и замер, пропуская меня вперед. Я вошла, сама не зная, чего ожидать. Если он привел меня сюда, чтобы попытаться соблазнить, он меня плохо знает… От удивления я замерла на месте, после чего поспешила присесть в неуклюжем реверансе. Я никак не ожидала оказаться в личных покоях короля.
Королева тоже была здесь. Супруги наслаждались обществом друг друга, и моему взору предстала в высшей степени трогательная сцена. Эдуард сидел у камина, откинувшись на спинку кресла, облаченный в роскошный халат, наброшенный поверх рубашки и рейтуз. В руке он держал кубок с вином. Гончая собака, разомлев от тепла, вздыхала, положив голову на его скрещенные лодыжки. Елизавета сидела на полу, опершись спиной о колени короля. Ее прелестные волосы были распущены и золотистой волной струились по плечам. В том, как лениво король поглаживал эти шелковистые волосы, безошибочно угадывалось удовлетворенное сексуальное желание. Почувствовав себя нежеланным гостем, без приглашения вторгшимся в чужую частную жизнь, я попятилась, но Ричард остановил меня, крепко обняв за плечи.
Я замерла в изумлении. В присутствии короля и королевы все мое внимание было приковано к стоящему у меня за спиной мужчине. Я не осознавала ничего, кроме тепла его рук у себя на плечах и легкого дыхания на своем затылке. Это длилось всего мгновение. Затем он отстранился, и вот уже я стою одна.
— Мы побеспокоили тебя, Эдуард? — спросил Ричард.
— Да! — Король смотрел на нас, лениво улыбаясь. — Но поскольку вы уже здесь, вам лучше войти. Неожиданный, но приятный визит. Входите и садитесь.
Высвободив ногу из-под головы собаки, он небрежным движением подтолкнул ко мне стул.
Все еще испытывая чувство вины, я вспомнила, как точно так же сидели у камина граф и графиня… мои родители… Но моя семья уже никогда не соберется вместе. Она запятнала себя предательством и была разрушена. Нахлынувшие на меня эмоции были такими сильными, что мне с трудом удалось сдержать слезы. Меня охватила такая жалость к себе, что я тщетно пыталась возродить в своей душе гнев на Ричарда, на Эдуарда и на мир в целом.
— Присаживайся же, Анна, — тихонько засмеявшись, повторила приглашение Елизавета. Она дружелюбно улыбалась, хотя в ее смехе мне послышалась издевка. — У тебя усталый вид. И, осмелюсь добавить, несколько потрепанный. Что случилось?
Я заметила, что все еще сжимаю в кулаке остатки смятой вуали. Мне страшно было даже представить себе, на кого я сейчас похожа.
— Это длинная история! — вздохнула я.
— Ну так расскажи ее нам, — предложил Эдуард.
Я молча оглянулась на Ричарда.
— Понятно! — рассмеялся Эдуард. — Так что там стряслось, Дикон?
Я опустилась на стул, предоставив Ричарду возбужденно расхаживать по комнате и излагать суть происшедшего. В характерной для себя манере он сразу перешел к делу и заявил:
— Я хочу на ней жениться.
Эдуард тут же перевел взгляд на меня. Присмотревшись ко мне внимательнее, он ощутил исходящую от меня враждебность.
— Ясно! А что думает об этом сама леди?
— Она… колеблется. Она сомневается в моей искренности.
— Что меня совершенно не удивляет, — вмешалась Елизавета. — В последнее время ты мало напоминал влюбленного поклонника. Дамы не любят, когда их игнорируют, словно пустое место.
Я чувствовала себя странным созданием, невзначай обнаруженным под перевернутым камнем. Три пары глаз пристально изучали мое лицо, пытаясь проникнуть в мои мысли. Я залилась румянцем, а Ричард неловко дернул плечом. Он ни за что не согласился бы признать свою вину вслух, но я с восторгом отметила, что он смущен не меньше, чем я.
