«Старый волшебник выглядит истощенным, – подумал Даффи, – пожалуй, даже больше, чем я. И в то же время более могущественным, чем когда-либо раньше».
– Вот, – добавил Аврелиан, бросая увесистый мешочек, который зазвенел, упав на палубу. – В знак благодарности от Запада.
Рикард Буге поднялся и потянулся, затем сказал что-то, обращаясь к Даффи. Ирландец вопросительно взглянул на Аврелиана. Волшебник улыбнулся.
– Он говорит: Сурт обращен вспять и должен теперь отступить в Муспельсхейм. Курган Бальдра в безопасности, и этой зимой нам не суждено увидеть Рагнарёк.
– Аминь, – ухмыльнулся Даффи.
Аврелиан сошел со сходней на берег, остановился, чтобы вытащить доску, и весла, недолго поерзав в уключинах, ритмично стукнули. Волшебник отвязал канат, позволив ему скользнуть между пальцами в воду. Осторожно поднявшись на ноги, ирландец встал у борта.
– У тебя не найдется змеи? – обратился он к уже плохо различимой фигуре на берегу.
– Держи.
Волшебник достал одну из кармана и, легонько размахнувшись, бросил.
Даффи поймал ее и раскурил от кормового факела.
Ладья уже набрала ход, и Даффи присел в глубокой тени высокой кормы, так что единственным признаком его присутствия, который волшебник мог видеть до тех пор, пока корабль не повернул на ближайшем изгибе и пропал из виду за каменной аркой, был крошечный тлеющий огонек головки змеи.
ЭПИЛОГ
Четырнадцатое октября
Было ясно, что Сулейман готовит штурм. Со своего насеста на шпиле Святого Стефана фон Зальм сквозь предрассветный туман мог различать выстраивающиеся на равнине ряды конных янычар и беспорядочную толпу акинжи. За стенами Вены солдаты бегом спешили от казарм к проломам, проделанным минами неприятеля, пар от их дыхания кружился в холодном воздухе. Испуганные, с заплаканными глазами женщины выглядывали из окон, священники торопливо переходили от одного отряда к другому, раздавая общие благословения за неимением времени благословлять каждого в отдельности, а напуганные общей суетой собаки яростно лаяли из-под телег на всякого проходящего.
Мерлин стоял на северо-восточном углу стены, улыбаясь с некоторой грустью. Набравший за ночь силу западный ветер растрепал его седые волосы, когда он поднял и положил на край одной из амбразур тяжелый меч. Мерлин высунулся в широкий проем и задумчиво посмотрел вниз, на мутную воду Винер-Баха.
«Прощай, Артур, – подумал волшебник. – Жаль, в этот раз нам не выдалось достаточно времени для бесед. Прощай и ты, Брайан Даффи, старый сварливый ирландец. Хлопот от тебя было больше, чем я рассчитывал, но ты пришелся мне по сердцу. А вот Вернера нет… Бедняга Вернер, он умер от раны, как раз когда ты отплывал сегодня на корабле Буге. Кстати, ты был прав по поводу Заполи. Стража нашла на стене около южных ворот спущенную вниз окровавленную веревку. Наверное, он теперь на пути в Венгрию».
– Доброе утро, сударь, – угрюмо поздоровался дородный охранник, минуя волшебника в свой очередной обход.
– А? О, доброе утро.
Он вздохнул и перевел взгляд на полосу темных облаков на востоке, отступающих перед свежим ветром.
«Да, – подумал он, – вопреки всем препятствиям и собственному нехотению вы двое сделали то, что были призваны сделать. Вы сберегли пиво и тем спасли короля и Запад. Предстоящий турецкий штурм уже ничего не изменит – это будет лишь последняя отчаянная попытка побежденного врага оставить после себя побольше руин».
Мерлин ухватил старый меч обеими руками, взглянул на него последний раз, точно пытаясь запечатлеть его образ в памяти, и с размаху швырнул вниз, так что меч закрутился, падая в воду. Он повернулся и задумчиво двинулся к лестнице.
«Надо думать, я отправлюсь в Англию через неделю, – высчитывал он. – Пивоварню снова передадим в надежные руки Гамбринуса… Дома же найдутся другие дела, в которые не мешало бы сунуть нос. Быть может…»
Запыхавшийся стражник догнал его.
– Как это понять?
– Как понять – что? – ответил озадаченный Мерлин.
– Тот меч, что вы бросили в Винер-Бах, – вы не видели, как он упал?
– Нет, – улыбнулся волшебник. – Что я пропустил?
– О, через туман я видел не вполне ясно, но я готов поклясться, что из воды поднялась рука и… – Стражник замолчал, почесал нос и нахмурился.
– Продолжай, – вежливо попросил Мерлин. – Рука и… – Ветер вновь растрепал ему волосы, и рукой он убрал их с лица.
– Простите, сударь, – вяло пробормотал стражник. – Мне наверняка почудилось. За последние дни почти не было времени поспать.
Волшебник сочувственно улыбнулся:
– Мало у кого оно было.
Он прошел к ведущим вниз ступеням и спустился на засыпанную пеплом улицу. С юго-востока начали палить турецкие пушки, но ветер относил грохот в сторону, и для Мерлина он звучал едва ли громче тяжелых шагов, затихающих вдали.
