Джонни-Бой скрывался у Кармеллы. Бадди вытащил его оттуда, чтобы произвести сенсацию.
— Прошло уже более двадцати одного года, — сказал Роб. — Может, это уже и не преступление за давностью лет?
— На убийства это не распространяется, — заметил Бадди.
Мы все замолчали.
И тут меня осенило. Эврика! Я знаю, кому позвонить. Я знаю, кто поможет.
Глава 47
Сам Уилл Рафферти, исполнительный продюсер «ДБС ньюс», приехал с командой в дом матери в понедельник в одиннадцать утра. Наша семья — мать, Роб и я — расселась вместе с ними вокруг обеденного стола, и мы начали излагать им свою историю. Около часа, когда мать пыталась заставить нас съесть сандвичи и салат, Абигейл яростно залаяла на крыльце. Я выбежала из дома и увидела сидящую на корточках Александру, подставляющую Абигейл лицо.
— Большое спасибо, — сказала я после того, как она, дав Абигейл возможность лизнуть ее в последний раз, распрямилась.
— Интересная история, — сказала Александра, вздрогнув при виде моих черных синяков под глазами и воротника-шины на шее.
Я пригласила ее в дом. Александра отрекомендовалась моей семье, села и сразу приступила к делу. В три из «ВСКТ» в Нью-Хейвене приехала телевизионная машина. В пять мать снова подала сандвичи. В семь тридцать группа телерепортеров рассредоточилась по всему округу.
Я поехала домой. На заднем дворе я обнаружила Спенсера, бросавшего Скотти теннисный мяч. На Спенсере старые спортивные шорты и футболка. В этой одежде он выглядел совсем по-домашнему.
Сила лежала на полотенце.
— Ты все еще здесь?
— Салли! — Он бросился мне навстречу. — Как идут дела? Я хотел позвонить тебе, но потом передумал. — Он чмокнул меня в щеку.
— И хорошо, что не позвонил, — ответила я зевая. — Все было так долго, что казалось, никогда не кончится. Все равно что совещание НАСА в доме моей матери. Однако им с Робом понравилось. Хотя бы что-то сдвинулось с места.
— А что думаешь ты?
Скотти протиснулся между нами и прижал к бедру Спенсера слюнявый мяч, давая понять, что хочет продолжения игры.
— Ну разве ты не разбойник? — спросила я Скотти, наклонившись к нему. — Нет, не смей прыгать, хороший мальчик. — Я бросила мяч. — Если можно что-то сделать, они сделают.
Обняв за плечи, Спенсер повел меня в дом.
— Значит, нам остается только молиться.
— Да. От нас мало что зависит. — Я повернулась, чтобы посмотреть на него, и почувствовала боль в шее. — Чем ты занимался весь день?
— Приделал ножку к столу в твоем кабинете, — сказал он.
Скотти бросил мяч к нашим ногам и залаял. Я улыбнулась. Сейчас он чувствовал себя прекрасно.
— О! — внезапно воскликнул Спенсер. — Вот что я еще сделал. — Он указал на выросшую поленницу дров.
— Вот это да! Кто бы мог подумать, что ответственный редактор такой рачительный хозяин?
— Я люблю тебя. — Он улыбнулся и обнял меня за талию.
— Не устаю повторять тебе, что это преждевременно.
— Хорошо, — согласился он. — Я преждевременно люблю тебя.
— Между нами пропасть, — сказала я, положив голову ему на плечо.
— Да! — весело согласился он.
— И ты живешь в Нью-Йорке.
— Да.
— А я живу здесь.
— Да.
— Так как нам разрешить эту проблему?
— Предлагаю арендовать здесь дом и приезжать сюда на уик-энд.
— А как насчет дома в Кенте?
— Я его больше не арендую.
— Думала, он твоя собственность.
— Нет. У меня нет никакой собственности. За исключением Силы.
— На что же ты тратишь деньги?
— На то, чтобы жить в Манхэттене, вот на что.
— А машина марки «миата» твоя?
— Нет. Я ее арендую.
— Кошмар! А я думала, ты богатый.
— Нет, не богатый. И мои родители тоже. — Он немного подумал. — Если бы я жил в таком месте, как это, меня можно было бы считать обеспеченным. Купил бы дом и машину.
— На свою зарплату ты мог купить пол-Каслфорда.
— Его нельзя назвать процветающим, не так ли?
— Можно, если любишь чизбургеры и кино на открытом воздухе.
— У вас есть кино на открытом воздухе?
— Меньше мили отсюда.
— Шутишь! — воскликнул он, возбуждаясь. — Мы можем туда поехать? Я не посещал кино на открытом воздухе с тех пор, как вырос.
— Конечно. Фильмы начинают показывать после заката. Если хочешь, можем поехать.
Он был так восхищен, что я решила: чем черт не шутит, возможно, ему понравится жить здесь. Или по крайней мере приезжать сюда. Или, может…
Ну ладно, как говорит мама — время покажет.
Мы вошли в дом, чтобы принять душ и переодеться. Накормив животных, решили, что поедем на его «миате», поскольку там нельзя парковать мой джип. Мы уже сели в машину, опустили верх и решали, как лучше выехать, когда на дороге заклубились облака пыли, а громкие гудки возвестили о приближении «кадиллака».
— Только не это, — сказала я, зная, кого сюда несет. А мне хотелось забыть обо всем хотя бы на пару часов. — Пожалуйста, принеси диктофон, Спенсер. В правом ящике стола есть чистая кассета. Поставь ее, включи диктофон и возвращайся.
Спенсер понесся в дом.
«Кадиллак», гудя и вздымая пыль, ворвался на мою лужайку. Мотор продолжал работать, когда дверца распахнулась и миссис О'Харн обрушила на меня свой гнев:
— Да как ты смеешь такое говорить о нас, Салли Харрингтон! Твой отец переворачивается в гробу!
— Уверена, что да, — ответила я, не выходя из машины.
— Кто эти люди, которые нарушили право частной собственности? — потребовала она ответа. — Они у нас и в офисах, и на стройках, и в доме!
— Полагаю, они ищут мистера О'Харна.
— Мистер О'Харн в служебной командировке!
— Тогда скажите им, где он, — предложила я. — И они оставят вас в покое.
Она выскочила из машины и стала ругаться пуще прежнего:
— Я знаю тебя с рождения, Салли. Как ты смеешь обвинять моего мужа в несчастье, которое постигло вашу семью?
— Стена в гимнастическом зале не сама по себе обрушилась, миссис О'Харн.
— Вода во время наводнения разрушила фундамент! — кричала она.
— Наводнение здесь ни при чем! — крикнула я в ответ. — Стену кто-то подорвал, и она обрушилась на моего отца! — Я тоже выскочила из машины. — А ваш муж послал людей, чтобы уничтожить улики!
