злой, – соглашается неожиданно, резко поднимается. – Пошли, задабривать будешь.
– Валид!
Я возмущаюсь, когда оказываюсь на плече этого бандюгана. Несёт меня в спальню как какую-то добычу.
Тема оказывается закрытой, потому что Валид чётко дал понять, что его это не волнует. Но я ведь тоже не могу просто проигнорировать это.
Как только оказываюсь на кровати – резко сажусь, чтобы высказать своё мнение. Но палец Валида надавливает на мои губы.
– Тише, сладкая. Будем сейчас нашей историей заниматься.
На самом деле, я хочу возмутиться.
Мне не нравится происходящее.
Втягивать девушек в мужские разборки – так себе поступок.
Ладно.
Меня Валид втянул и это обернулось очень приятным окончанием. Но ведь у Васи жених есть. Вряд ли она с Данияром сойдётся.
Мужчина тот специфический. И пугающий.
Так что…
Да, я собираюсь возмутиться.
Но не успеваю.
Валид стягивает с себя футболку, красуется. А я залипаю на том, как переливаются его мышцы. Мужчина их специально напрягает?
Кажется, за эти несколько месяцев он стал ещё больше. Качался в отъездах? И татуировку новую сделал. Когда только успел?
Я усаживаюсь на край кровати, пока Валид подходит ближе. Касаюсь ярко-чёрных линий. Очередной неразборчивый символ.
Что-то вроде ворона. По крайней мере, именно так закручиваются линии.
Это единственный рисунок, в котором есть хотя бы капля цвета. Глаза птицы отдают серебристым оттенком. Стальным.
Веду пальчиками по рисунку. Смелею, прикасаюсь губами. Откровенно наслаждаюсь тем, как напрягаются мышцы от этого.
– Не там трогаешь, Александра, – мужчина насмехается.
– Иди ты.
Фыркаю, но краснею. Вечно с ним смущаюсь. И это не проходит. Кажется, не исчезнет никогда.
Как и то, что внутри всё больше тепла, когда мужчина рядом. Целует, обнимает. Вздыхает показательно, когда мы сериал смотрим.
Постоянно я с ним будто в горящем коконе.
И это странно и прекрасно одновременно. Потому что в постели между нами не остаётся недосказанности. Мы откровенно обо всём говорим.
Даже пошлость Валида больше не терзает сознание. Кажется естественной и приятной. Он открыто говорит о своих желаниях. Я тоже.
Не проблема попросить сильнее или медленнее. Я будто открываюсь с каждым днём всё больше.
Просто в моменты прелюдии предвкушение охватывает так сильно, что я снова чувствую себя неопытной девственницей. С тонной смущения в крови.
– Выше надо.
Подсказывает мужчина, а я хмурюсь. Совершенно не этого я ожидала. Запрокидываю голову, желая рассмотреть, что я там должна потрогать.
Ого.
Улыбаться хочется, но каждый мускул в теле немеет. Растерянно смотрю на Хасанова, не зная, как реагировать.
– Валид, – прокашливаюсь, поднимаюсь на ноги. Они почему-то дрожат. – Ты… Серьёзно?
– Ты же кидала мне предъявы? – обхватывает моё запястье. – Получи, распишись.
Валид укладывает мою ладонь к себе на грудь. Абсолютно гладкую, выбритую грудь. Без привычной растительности она кажется чужой.
Вот что меня так смущало, когда я лезла под футболку. Ни одного волоска нет. Зачем мужчина так поступил?
Ну, я пару раз фыркала на это, просто ради того, чтобы хоть что-то сказать. Помню даже когда этот аргумент привела.
Мы ехали к друзьям Палача, ругались. Я всякую ерунду несла, а мужчина потом надо мной насмехался.
– С чего вдруг? – улыбаюсь, поглаживая эту сталь пальцами. – Ты ведь знаешь, что я просто так ляпнула.
– Нет-нет. Аргументы у тебя были чёткие, – отрезает мужчина, а я чувствую, что за давнюю ссору мне прилетит сейчас. – Кем ты там меня назвала? Убийцей?
– Это было давно. И ты вёл себя как мерзавец. Валид…
– Молчи и кивай когда надо. Так вот, всё закончилось. УДО мне впаяли, а так – свободный мужик перед тобой. Почти законопослушный. С легальным бизнесом. Так?
– Так?
Произношу неуверенно. Совсем не понимаю к чему этот разговор. Почему вместо секса Хасанов вдруг заговорил об этом.
Я осознаю, что не просто так всё. И горло сдавливает спазмом от волнения. Мозг ещё не может сообразить, а сердце – уже.
– Зарядила, что мне поебать на остальных, – продолжает мужчина, хорошо всё помнит. – Вроде решили, что это не так. У меня есть список людей, которых я ценю. Ты – в нём.
– Я знаю.
– Вроде больше не издеваюсь и не играю с тобой. На чувства твои мне не насрать. Факт?
– Да. Факт. Но…
– И грудь, самый важный аргумент, больше не волосатая. Всё? Канает для твоих требований?
– Требования для чего?
– А ты не помнишь, к чему это перечисляла? На какую я там роль не подходил?
Я хмурюсь. Правда стараюсь вспомнить, но это не так легко. А то, что лезет в голову, кажется глупостью.
Но ничего другого нет.
Только…
Дыхание спирает.
Будто миллионы маленьких бомб обрушиваются на лёгкие и сердце.
– Это было… – говорить сложно, на глаза накатывают слёзы. – Когда ты… Аргументы почему я никогда не выйду за тебя замуж.
– Аргументов не осталось?
Меня хватает только на то, чтобы покачать головой. Божечки, он серьёзно? Он…
Я едва осознаю, что происходит. В ушах шумит. Тело, привычно рядом с этим мужчиной, будто транквилизатором накачивает.
Ни двинуться не могу, ни моргнуть лишний раз.
А Валид этим пользуется. Опрокидывает меня на спину, нависает сверху. А моя ладошка всё так же касается его груди.
– Ты серьёзно? – спрашиваю, не в силах поверить, что мужчина действительно делает мне предложение. Даже грудь ради этого побрил.
– Я, бля, не юморист, чтобы такими шутками разбрасываться.
– Но… Ты не спросил.
– Чего, блядь?
– Спроси, Валид. Как полагается.
– Не перегибай, лапуль. Иначе вместо кольца получишь наручники. Мне понравилось, как ты в них выглядишь.
– Может быть потом. Но сначала спроси. Пожалуйста.
– Женой моей будешь.
Это ни капли не вопрос, но я всё равно отвечаю согласием.
Этой ночью звучит сотня других моих «да».
Впрочем, как и всю жизнь после.
Эпилог. Валид
– Нет, – отрезает Александра, перехватывая мои руки. – Не трогай.
– Ты меня с цирковым клоуном не перепутала, лапуль?
Я сбрасываю руки девчонки.
Стягиваю удавку с шеи.
Нахуй эти галстуки.
– Ты и так оделся не так, как я просила! – придирчиво осматривает меня. – Я же выбрала тебе белую рубашку. А ты чёрную надел.
– Скажи спасибо, что я на костюм согласился.
– Спасибо, – бурчит. – Но белая выглядела солиднее.
– Зато ты от чёрной
