на самом деле она была достаточно безответственной ученицей. Потому что в то время все, чего она хотела, – это вылечить своего отца.
Однако сейчас, пусть и было поздно его лечить, она хотела достичь большего.
Цзюнь Чжэньчжэнь, сидя за столом, выпрямилась.
То, что она всей душой горела какой-то целью, не означало, что она не могла параллельно с этим делать что-то другое. Небеса подарили ей шанс начать новую жизнь, ей следовало беречь эту возможность.
Большинство своих знаний учитель хранил у себя в голове, так что после его смерти многое кануло в Лету. Однако некоторые записи все-таки остались.
Время от времени он что-то записывал и зарисовывал, но ей смотреть не позволял. А сама она никогда не подглядывала. Как принцесса, она считала это выше своего достоинства.
Даже после погребения его тела девушка просто перевезла все его вещи в столицу и никогда их не распаковывала.
После смерти родителей ее статус изменился. Со всеми этими вещами она перебралась из императорского дворца в резиденцию Хуай-вана. Затем закопала их на берегу озера, в саду с декоративными миниатюрными скалами. Выглядело это так, словно она похоронила первую половину своей жизни.
Необходимо раздобыть эти вещи.
Это не половина ее жизни, это целая жизнь учителя. Она не могла позволить, чтобы это все навеки осталось в земле.
Поездка в столицу.
Она старалась выкинуть из головы эти мысли и все забыть, но воспоминания вырвались наружу. Чжэньчжэнь вдруг растерялась и пошатнулась.
– Лю-эр! – громко вскрикнула она.
Уже через мгновение Цзюнь Чжэньчжэнь услышала звук быстро приближающихся шагов, в комнату ворвалась ее служанка.
– Да, моя госпожа? – откликнулась Лю-эр.
Цзюнь Чжэньчжэнь на самом деле находилась на грани того, чтобы свалиться на пол, поэтому она упиралась руками в стол.
– Какое сегодня число? – спросила она.
Меня позвали только ради того, чтобы об этом спросить? Молодая госпожа забыла, какой сегодня день? Это точно семья Фан вывела ее из себя!
– Сегодня восемнадцатое число четвертого месяца, – еле сдерживая свое возмущение, ответила Лю-эр.
Четвертый месяц.
Те люди говорили, что свадьба ее сестры и Лу Юньци запланирована на шестой месяц.
Осталось два месяца. Получится ли у нее добраться до столицы за такой промежуток времени?
Цзюнь Чжэньчжэнь хранила молчание.
– Выпейте немного чаю, – робко предложила Лю-эр, передавая ей чашку.
Цзюнь Чжэньчжэнь сделала глоток и снова взглянула на свиток.
– А что это такое? – осторожно попыталась разговорить ее Лю-эр.
– Местонахождение резиденций семьи Фан, – ответила ей Чжэньчжэнь и вытянула руку, указывая на отметки на карте. – Вот здесь одна, а здесь другая. Где будет лучше всего?
Лю-эр начала без умолку что-то комментировать и давать оценку каждому месту. Цзюнь Чжэньчжэнь как раз успела за это время успокоиться, однако не проявляла абсолютно никакого интереса к разговору.
– Завтра решим, – подытожила она.
– Верно, нам некуда торопиться, – согласилась Лю-эр.
Цзюнь Чжэньчжэнь свернула карту. Нельзя было допустить, чтобы кто-то случайно ее увидел, в противном случае он мог бы доложить об этом в местные органы власти, и последовало бы наказание.
Однако эта карта у старой госпожи Фан, должно быть, находилась уже очень давно. Раз она так спокойно принесла ее своей внучке, вероятно, это все-таки не являлось чем-то незаконным.
Семья Фан – дельцы с определенным статусом. Раз местная власть за столько времени их ни разу не тронула, то, возможно, они смогли бы избежать наказания, даже если правда оказались бы в чем-то виноваты.
Невольно размышляя об этом, Цзюнь Чжэньчжэнь подошла к книжной полке и протолкнула туда свиток. Из-за того, что мысли ее были заняты не тем, она случайно задела шкатулку. Та с треском повалилась на пол. Из раскрывшейся шкатулки выпало несколько писем.
– Позвольте мне, я сама все уберу. – Лю-эр села на корточки и начала все собирать.
Чжэньчжэнь посмотрела вниз и заметила, что это ее личные вещи.
У юной госпожи Цзюнь их было не так уж и много. В этой шкатулке лежало несколько писем, которые принадлежали ее отцу, Цзюнь Инвэню. Похоже, это было свидетельство о праве на владение домом.
Цзюнь Чжэньчжэнь не думала об этих достаточно рутинных вещах, а юная госпожа Цзюнь – и подавно.
После свадьбы с Фан Чэнъюем она перенесла эту шкатулку с одной книжной полки на другую и с тех пор не открывала.
Чжэньчжэнь взглянула еще раз. Вся эта пожелтевшая бумага свидетельствовала о том, что письмам уже достаточно много лет. Цзюнь Чжэньчжэнь отвела взгляд, но резко развернулась.
– Постой, – бросила она.
Лю-эр уже успела сложить всю бумагу в шкатулку и собиралась ее закрыть. Услышав приказ, она подняла голову.
– Дай мне взглянуть, – попросила Чжэньчжэнь.
Лю-эр эта просьба немного озадачила, однако она не стала медлить и передала госпоже шкатулку.
Цзюнь Чжэньчжэнь окинула взглядом три письма и взяла одно из них.
– Это принадлежало семье Цзюнь? – спросила она с сияющими глазами.
Лю-эр посмотрела на нее и кивнула.
– Да. Вы что, забыли? Это нашей семьи, – улыбнулась она.
– Понятно, – бросила Чжэньчжэнь. Ее пальцы еще раз коснулись иероглифов, написанных на бумаге, после чего она отдала письмо Лю-эр.
– Положи на место.
Лю-эр взяла его и убрала в шкатулку. В этот момент Цзюнь Чжэньчжэнь взяла с полки свиток, который положила туда несколько минут назад.
– Я зайду к старой госпоже ненадолго, – сообщила она.
Разве старая госпожа не ушла только что?
– Зачем вам к ней? – не удержалась от вопроса Лю-эр.
Цзюнь Чжэньчжэнь обернулась и помахала перед ней свитком.
– Я выбрала, в какую резиденцию мы отправимся.
Цзюнь Чжэньчжэнь отправилась в путь уже на третий день после того, как всем сообщили о принятом решении. Никто не знал, связано ли это с тем, что молодой госпоже не терпится родить ребенка от Фан Чэнъюя, или все из-за переживаний госпожи Фан и старой госпожи о том, что она возьмет свои слова обратно.
Прошлой ночью началась активная подготовка к отъезду, и уже утром повозки с лошадьми были готовы.
Фан Юйсю с тревогой наблюдала за тем, как ее бабушка с мамой лично провожали Цзюнь Чжэньчжэнь и Фан Чэнъюя.
В спешке к ней присоединилась Фан Юйсю. Увидев ее, Фан Юньсю вздохнула с облегчением, но уже через секунду нахмурилась.
– А где Цзиньсю? – спросила она у сестры.
Фан Юйсю махнула рукой.
– Лучше молчи, – бросила она.
Фан Юньсю нахмурилась сильнее.
– Что она опять натворила? В тот день Цзиньсю сказала, что собирается пойти к бабушке, но в итоге этого не сделала, ушла в сад и полдня там просидела. Сегодня наш младший брат уезжает, а она даже
