— Лечу передать срочную посылку, — она махнула шарфом, — не скучай, Владимир. К вечеру вернусь и глазом моргнуть не успеешь!
— Госпожа, ваш отец меня уб…
Лиза шагнула в портал, слова охранника остались позади. В отеле «Николаев» города Казани. В то время, как его хозяйка, графиня Сорокина Елизавета Павловна в обличии Королевы Нищих шла по Перми, в поисках лагеря бездомных.
Но вот выбросить шарф рука не поднялась. Она так и застыла возле мусорного бака. Сентиментальность или же любовь?
Кто знает. Она улыбнулась, набросила шарф на плечи и пошла на встречу судьбе.
* * *
Лошадь лежала на боку, всё её тело покрывала сеть зелёных прожилок. Она дёргала левым копытом, из носа и глаз сочилась кроваво-ядовитая желчь.
— Ты была лучшей, Мария, — Виктор Тасманов отбросил пустую колбу с мутагеном.
Растительный допинг выведенный в лаборатории и напичканный силой макров. Предназначен в первую очередь для солдат. Обволакивает разум, рисует картину прекрасного мира. Кровь в их глазах превращается в разноцветные краски. А плохо вооруженные крестьяне, вздумавшие бунтовать, а также их жены, их дети, под действием препарата, казались страшными монстрами с Изнанки.
Идеальное средство прокачивающее способности магией, выводя пределы живого организма на совершенно новый уровень. Пусть и разрушительный для употребившего. Он все равно этого не почувствует, его разум будет затуманен. Поэтому препарат выведенный Тасмановым так и называется «Туман».
Благодаря ему Мария смогла вырваться вперед на гонках. Виктор надеялся, что передышка на третьем этапе ей поможет, но нет. Тело лошади не выдержало.
Оставалось лишь одно. Милосердие.
Выстрел в голову. Еще. Ещё и ещё. «Туман» делает очень живучим, даже когда почти убивает носителя.
«В который раз ты не смог спасти свою ненаглядную. Столько лекарств. Столько препаратов. И все ради чего, Виктор? Чего ты добился?»
— Признания, — оскалился Тасманов, доставая из кармана пиджака Люм, — то, чего вы не смогли достичь, мама.
«Вы только послушайте его. Наглец! Надо было переломать тебе все пальцы. Затем излечить зельем и переломать вновь, чтобы они срослись, как кривые ветки!»
— Но в этом я тебя опередил, братец. Только я отрезал их тебе. Но должен признать зелье исцеления хорошо помогало. Ты продержался дольше всех. И громче всех кричал.
«Я говорила отцу, что ты больной, Виктор! На всю голову чокнутый псих! Посмотри на себя, говоришь с голосами у себя в голове. Единственное признание, которого ты заслуживаешь это признание о невменяемости!» — Старшая сестра брызгала ядом. Впрочем, как и всегда. Пока он самолично не свернул ей шею.
— Чушь! Семейка психопатов, пытающаяся убить собственного сына. Хороши, ничего не скажешь. И ладно бы только его, — Виктор Тасманов смотрел в отражение лужи крови и видел силуэты мертвых родственников позади себя. Пустые провалы глазниц, как черные воронки смотрели на него и… шептали, шептали, шептали и шептали!
«Ты о Марии? Не о той кобыле, что ты пристрелил, а о младшей сестре? Ох, эта несносная девчонка только всё усложнила своей болезнью! Если бы не её хворь у нас в кармане была бы вся Империя! Но из-за этой мелкой дряни сделка сорвалась. Слышишь, Виктор! Кто захочет сотрудничать с фармацевтами, что даже собственную дочь не могут поставить на ноги. А? Никто! Нужно было её прикончить, когда был шанс, но эти сантименты, это… этот нелепый родительский долг. Лучше бы вы оба вовсе не рождались на свет.»
— Вот ты бы заткнулся, папаша. В отличие от тебя, я не ныл, и не искал виноватых! — он с размаху наступил на пустую колбу шприца. Стекло захрустело под подошвой, — я всё сделал правильно. Я добился того, чтобы нас признали! Чтобы с нами считались! Я почти…
«Ты почти нашел лекарство…»
Её мягкий голос раздался в голове, перекрывая гомон недовольного семейства. Она была единственным светочем для него в новом, чуждом мире. Они вместе оказались в нем. Они вместе пытались найти в нем место. Два попаданца. Два двоедушника в семье мясников.
И только он, как старший брат сделает всё, чтобы вернуть её к нормальному существованию.
С ресурсами Мышкина, он сможет довести формулу до идеала и вернуть сестру, что нынче обращена в камень хворью Изнанки.
Он обязательно найдет средство. Ценой всего.
* * *
На следующий день. Пермь. 10 часов по местному времени
На главной площади сегодня будет много людей. Сам император решил посетить этап гонки, ради такого устроили целый парад. Надо ли говорить, что охраны здесь было столько, что хватило бы полностью захватить город?
Множество делегатов дружественных стран. Да, иностранцы тоже любят ставки и смотреть на шоу. Кречет обещал, что следующие гонки будут международными. Что-то вроде путешествия с Запада на Восток. Долгое, полное опасностей и с непомерной наградой. Потому как миллион это до обидного мало. Конечно, тут больше вопрос престижа, но все же. И получается как в тех сказках, принцесса и полцарства в придачу. Если принцесса сойдет за авторитет и всеобщее уважение, статус, как никак. То вот миллион никак не тянет на половину царства, в лучшем случае на глухую деревеньку в Сибири.
Только вот среди дружественных стран были и те, кто в дружбе начал сильно сомневаться. Франция активно вела беседу с дипломатами Российской Империи по поводу убийства их граждан в отеле «Николаев».
Конечно же, все старались замять дело и обязательно поймать убийцу, благо он известен и ориентировки с его мордой сейчас есть у каждой дворовой собаки.
Лиза облокотилась на подоконник и выглянула в окно. Солнце поднималось над черепицей покатых крыш кирпичных зданий. Внизу сновали экипажи, высаживая у тротуара галантных мужчин в дорогих костюмах. И не менее модных дам с зонтиками, что подавали руки в перчатках своим кавалерам.
Если информация осведомителей верная, то Виктор Тасманов поселился в номере отеля напротив. Если забраться на карниз отеля, в котором пребывала Сорокина, то можно перемахнуть с одной крыши на другую. Не без помощи троса, протянутого бродягами. А затем она спрячется, надев кольцо, что ей оставил Тимофей и устроит ублюдку засаду.
