— Ты действительно можешь быть порочной женщиной, Мойра, — хрипло выдохнул он.
Она улыбнулась и даже не попыталась ускорить процесс. Ласки в ванне принесли бы более быстрое удовлетворение, но это удовольствие, получаемое на расстоянии, было невероятно возбуждающим.
Раздевшись наконец, она приподнялась на цыпочках и медленно подняла руки, чтобы распустить волосы. Ее груди раскинулись в стороны и поднялись вместе с ее движением, и она тянула время, видя, как он смотрит на нее, наслаждаясь результатом, читаемым в его глазах. Длинные распущенные волосы покрывали ее тело, как ажурная мантия, сквозь которую вырисовывалась точеная грудь и бедра. Она потянулась за подушкой на другом конце кровати, ее волосы упали вниз, открывая другой, не менее эротический вид, и распласталась на животе прямо перед Аддисом.
Он продолжал мыться в десяти футах от нее, ни на секунду не выпуская ее из виду.
— Ты слышала какие-нибудь новости о Кенилворте? — спросил он, как будто они в этот момент не занимались мысленно любовью на разделявшем их расстоянии.
— Слухи о здоровье и настроении короля. Больше ничего. Говорят, он в сильной меланхолии.
Его взгляд скользил по ее плечам, спине, ягодицам, ногам. Мойра оперлась на локти, и он отметил ее соблазнительную позу, подчеркивающую роскошную форму груди, выставленной Аддису напоказ.
— По крайней мере, есть какие-то слухи. Это хороший признак.
Аддис натер намыленным куском ткани грудь. Мойра смотрела на него как завороженная, представляя, как ее язык движется по его телу сверху вниз, все ниже… ниже…
— Ты все еще беспокоишься о его безопасности?
— Его смерть выгодна слишком многим. Повернись. Она повернулась, растянувшись во всю длину, искоса наблюдая за его взглядом.
— Что с ним сделают бароны?
Им обоим требовалось прикладывать невероятные усилия, чтобы поддерживать тон обыкновенного разговора. Вибрирующие волны возбуждения безраздельно овладели ее сознанием.
— Я полагаю, это зависит от него. Эдвард, должно быть, сильно испуган. Без сомнения, он слышал, как Герефорд казнил Хью, и казнь была такой же жестокой, как и унижения, которым был подвергнут Гэйвстон. Архиепископ Кентерберийский молча согласился с неизбежным и стал оказывать поддержку королеве. Через месяц он уже не будет королем. Сейчас сядь.
Она едва слышала его, но ее тело повиновалось. Ее ноги свисли вниз с края высокой кровати. Он мыл свое невидимое под водой тело, и мысленно она ему помогала. Ждать осталось недолго. Она не подозревала, что можно возбудить в себе такое желание без единого прикосновения.
Он вылез из ванной и стал вытираться возле огня. Мойра испытывала наслаждение от созерцания этого тела, озаренного огнем камина и очаровательно возбужденного, что наглядно демонстрировало силу его желания. Судя по выражению его лица, проблемы короля Эдварда исчезли из его мыслей.
— Когда я был в отъезде, в своих мыслях я обладал тобой каждую ночь. Я представлял тебя такой, как сейчас: ждущей меня на этой кровати, со сверкающими глазами и возбужденно трепещущей грудью. Это особо не помогало моему отдыху, но все время я с нетерпением ждал приближения этого момента. А ты грезила мною?
— Да.
Она посмотрела на два эротично манящих соска своих грудей и приподняла их руками, предлагая Аддису ощутить их трепет.
— Я мечтала о тебе. О твоих руках, твоих устах. Здесь. Везде. Я мечтала обо всем. Обо всем.
Он отбросил в сторону полотенце и подошел к Мойре. Она все еще держала в руках свои пылающие от страсти груди. Аддис слегка прикоснулся пальцами к возбужденным соскам.
— А вот так, любимая?
Взрыв непередаваемых ощущений чуть не подбросил ее на кровати. — Да! Он нежно потер сосок большим пальцем.
— А вот так?
Она почувствовала теплое напряжение внизу живота.
— Да.
Его ладонь слегка поддразнивала ее, в то время как он наклонялся, чтобы поцеловать Мойру в губы, осторожно пощипывая и поглаживая ее, пытаясь показать ей, насколько он сдержан. Все это указывало на предстоящее долгое занятие любовью и вызвало в ней сладкий взрыв возбуждения. Наклонив голову, он весело спросил:
— А так?
Он надавил языком ее сосок, затем соблазнительно прошелся вокруг него.
Она думала, что умрет. Обняв его талию, она придвинула его ближе к себе.
— Да. А вот так?
Предвидя ее действия, он встал во весь рост. Аддис был ошеломлен, когда она вложила все его воплощенное желание в долину между своих грудей, держа его так, что он ощущал биение ее сердца.
— А так?
Ее язык начал дразнить его так же, как он только что делал с ней.
— Ах, Мойра, ты действительно порочна, — сказал он, вздыхая, и продолжил руками оказывать знаки внимания, ее вздымающейся груди.
Они доставляли друг другу божественное удовольствие, пока она не начала неистово сотрясаться от желания. Она расслабилась и снова обняла его, потершись об его живот щекой и гладя по спине.
— Я больше не могу уже ждать, — тихо сказала она. Он встал на колени так, что их тела плотно сомкнулись.
Желание Мойры усугубило ее чувства, и она крепко сжала его голову в объятиях и страстном поцелуе.
— Я думаю, что тебе все равно придется подождать. Понимаешь, все это время меня терзали фантазии, рожденные в моих мечтах. Это продолжалось месяцами. Ты не возражаешь, если одна из них превратится в реальность?
На этот раз он взял ее грудь в руки, поднес их к своим губам и языку, что безумно возбудило ее. Нетерпение открыло дорогу смирению: она закрыла глаза и дала волю своим чувствам.
— Ты такая горячая, Мойра, — он гладил ее ноги и бедра, ощущая влажные завитки, слегка касающиеся его руки. — Влажная. Готовая принять меня. Скажи мне, что ты полностью моя.
Более чем готовая. Жаждущая. Ее тело пульсировало от поразительного желания, парализующего все остальные мысли. Она что-то пролепетала, едва слыша свои слова.
Он шире расставил ее ноги.
— Ляг на спину.
Она с радостью сделала это, схватившись за его плечи, и увлекая его за собой. Он тихо рассмеялся и ослабил свои объятья.
— Не сейчас. Потерпи, пока ты не будешь кричать от желания обладать мной.
Его губы и руки нашли способ добиться этого. Вскоре она стала издавать звуки желания и возбуждения, хор страсти, приглушенный ее притупившимся слухом. Примитивные звуки перерастали в крики мольбы. Они становились все громче, пока он не взгромоздился на нее, чтобы слиться в единое целое, чего так неистово желало ее тело.
Он устроился сверху, а затем прижал ее ноги к груди. Разведя руки в сторону, он поднялся и посмотрел вниз на просвет между ними, наблюдая за тем, как входит в нее. Одновременно произнесенные вздохи вызвали дрожь у них обоих.
