камень на ветке над лежащим на земле камнем закрепить никак не удавалось. Вскоре Лиара сообразила, что можно сначала поместить мелкий камень на ветку, а затем под ним положить большой. Дело пошло, за пару часов она смогла наладить с десяток сигнальных ловушек и раскидала надломанных веток там, где такую ловушку установить не удавалось.
Она вернулась в лагерь, набрала еще камней и снова собралась отправится в лес.
— Постой, — прошептал Кенрон. — Брось все это, я что-то слышал.
Лиара не могла похвастаться, что тоже услышала сработавшую ловушку, но спорить не стала. Кенрон поманил ее жестом, она бросила камни на землю и подошла к нему, почувствовала его руку на своем плече.
— Я скрыл нас камуфляжем, — сказал Кенрон. — Я должен все время касаться тебя, так что не дергайся.
Лиара никак не ощутила того, что к ней применили магию, тем не менее, спорить не стала.
— Может, камень сам упал? — спросила она. — Я ведь раньше такого не делала, наверное, плохо закрепила.
— Может и сам, — согласился Кенрон. — Может, ветер его сбил или какой-то мелкий зверек. И все же мы отнесемся к этому серьезно.
— Долго мы сможем так прятаться?
— С моими ранами часа два, не больше. Боль не дает концентрироваться.
— Это убийца или дикий зверь? — спросила Лиара. — Что будем делать?
— Сперва попытаемся понять, с чем имеем дело. — Кенрон глядел в направлении, откуда раздался звук и почти не обращал внимания на свою спутницу. — Смотри и слушай внимательно, я могу что-то упустить.
Лиара кивнула. За деревьями недалеко от них раздался хруст веток, она почувствовала, как пальцы Кенрона сильнее сжали ее плечо.
На торфяной пол клетки, в которой со связанными руками уже второй день сидели Фэй и Баллира, упала полудохлая рыбина. Болшеп, который принес ее, тут же скрылся за ближайшим нагромождением веток, служивших кому-то домом. Фэй все еще надеялась, что болшепы пойдут на переговоры, возможно, хотя бы дадут им с Баллирой отсрочку перед казнью, даже несколько выигранных часов могли спасти им жизнь. Увы, единственный из дикарей, кто проявил к ним хоть какую-то доброту, только что сбежал, не дав даже поблагодарить себя. К тому же Фэй до сих пор не смогла выяснить, понимают ли болшепы хотя бы один из языков, которые она знала.
В проем между двумя горами веток высыпали пятеро болшепов. Издалека Фэй не могла разобрать, как много полос они нанесли на свои маски, их одежда из высохшей травы выглядела более пышной, чем та, которую носили охранники. Фэй решила, что к ним явились не обычные жители деревни, а кто-то из высшей касты. Болшепы стояли и глазели на происходящее в клетке с безопасного расстояния.
Фэй нагнулась к полу и ухватила чешуйчатую тушку зубами. Затем поднесла рыбину к носу Баллиры и сдавила тельце так, чтобы рот рыбы открылся.
— Приятного аппетита, — сказала Баллира. — Навряд ли, нам дадут еще одну. Как будто они хотят глянуть, подеремся мы из-за нее или нет. Я их разочарую. Лучше отдать еду тебе, чем развлекать этих дикарей.
Фэй раскрыла рот, рыбина упала ей на колени.
— Ты увидела паразита? — спросила она.
— Что я увидела? — усмехнулась Баллира.
— Есть во рту этой рыбины паразит или нет?
— Да какая разница?! — воскликнула Баллира. — Ты все еще хочешь выслужиться перед этим дайгонцем? Не пора ли подумать о собственной шкуре?
— Ты не слишком-то и думала, как нам выбраться, когда улеглась спать.
Баллира недовольно фыркнула.
— Зато я выспалась и, как видишь, ничего важного не пропустила.
— Нам обещали по десять тысяч золотых, если найдем паразита, — напомнила Фэй.
— Нет, не золотая эта рыба, — сказала Баллира. — Во рту у лишь ее собственный язык. Хотя, удачливой ее не назвать, раз она очутилась здесь с нами.
— Похоже, они решили провести над нами какой-то опыт. — Фэй прищурилась, разглядывая болшепов в проулке. — Вон, стоят и наблюдают.
— Я уже догадалась и развлекать их не стану.
— Тогда ешь эту рыбину.
— Какая щедрость, — усмехнулась Баллира. — Не хочешь ее разделить? Мы обе не ели почти сутки. Тебе поди непривычно.
— Если у кого и есть шансы сбежать, так это у тебя, — сказала Фэй. — Ты бегаешь быстрее, тебе нужны силы. Мне не поможет. Я ни бегать, ни драться не умею.
— Как знаешь, подруга.
Баллира ухватила зубами рыбину, задрала голову, чтобы та провалилась в рот и принялась с хрустом пережевывать кости. Затем она проглотила перемолотую острыми кобольдскими зубами массу и выплюнула хвост.
— По вкусу так себе, если тебе от этого станет легче.
Болшепы, которые наблюдали за клеткой издалека, один за другим развернулись и, кажется, потеряв интерес к происходящему, направились в сторону главной улицы. Вскоре все они скрылись из виду.
Фэй вдруг поняла, что, возможно, они только что крупно ошиблись. Она стиснула зубы, коря себя за поспешность. Неужели, они только что провалили испытание, лихорадочно размышляла она.
— Не знаю, чего они от нас ждали, нам не стоило есть эту рыбу, — с дрожью в голосе проговорила Фэй. — Откуда им вообще знать, что кобольды едят мясо сырым?
— И что же нам стоило делать, закопать ее в землю? — Баллира осталась как всегда невозмутима. — Или держать при себе, пока они не начнут топить нас в реке?
— Мы поспешили, — прошептала Фэй, опустив взгляд. — Упустили последнюю возможность наладить с ними общение.
Глава 33
Фэй подтянула ноги к груди и положила подбородок на колени. Сквозь прутья клетки наблюдала за тем, как болшепы суетятся на участке болота, который считался главной улицей их поселения. Она ни о чем не думала, ей хотелось, чтобы это все поскорее закончилось. Смерть в лесу всегда представлялась ей быстрой —, если на кобольда нападет монстр, долго страдать не придется. У большинства лесных тварей хватит сил, чтобы оборвать жизнь кобольда мгновенно. Сейчас же ее неминуемая смерть растянулась на долгие часы и даже дни, связанные руки болели, ей хотелось есть, ее донимал холод, который ближе к полудню почему-то только усилился. Она могла подавить болевые рецепторы, это обычно затуманивало сознание кобольда, словно он выпил несколько кружек пива, только без вкуса и радости.
— Надеюсь, ты что-то придумываешь, вид у тебя такой, как будто ты яйцо высиживаешь, — сказала Баллира.
— Почему бы тебе что-то не придумать и не оставить меня в покое, — бросила Фэй, затем шепотом добавила. — Он все знал. Конечно, знал.
— Что знал? Кто?
— Когда Кенрон сказал, что отправит за меня письмо, он понял, что мы не выберемся из леса, — сказала Фэй. — Стоило и тебе передать ему последнюю
