памяти, станет лордом с собственным имением при Черном Дворце.
Мое тело одеревенело. С такой наградой – как Малин теперь вообще сумеет выйти под солнце? Люди будут охотиться на нее по всем регионам.
Малин прочистила горло.
– Так и что нам делать? Мы все – мишени, куда бы ни пошли.
– Теперь тебе и стоит найти и забрать то кольцо.
Мы все обернулись на тихий голосок. Вместе с Гуннаром вошла Эрика. Принцесса фейри была странной. Всегда говорила о том, что еще только будет.
– Откуда ты так много знаешь о кольце королевы? – спросил Никлас.
Эрика улыбнулась Фалькину.
– Я его видела.
– Да, но как?
Джуни хихикнула.
– Никласу нравится разбираться в новом месмере.
– Мне тоже, – сказала Эрика, занимая место за столом. Она выглядела юной, но, наверное, была старше, чем я считал. Фейри зачастую сохраняют юный вид до самой смерти. Принцесса улыбнулась, когда Гуннар сел с ней рядом. – Я вижу события, которые еще не произошли.
– Значит, будущее? – спросил Никлас.
– В некотором роде. Будущее всегда меняется. Но в тот единственный раз, когда я предстала пред вашим правителем, он назвал меня оракулом.
Малин перегнулась через стол, широко распахнув глаза.
– Говорили, королевы старины могли видеть кусочки будущего, как оракулы.
– Об этом я ничего не знаю, но я видела многое, что привело меня сюда. Серебряную стрелу во тьме, – она взглянула на Гуннара. – Это был ты. Мне нужно было встретиться с тобой. Каким-то образом ты поможешь мне объединить три королевства.
– Не уверен, что я лучше всех подхожу для этой задачи, – сказал Гуннар. – Прямо сейчас мира мне как-то не хочется.
– И все же, – мягко проговорила Эрика, – это ты.
В задней части комнаты стоял Хаген. Он что-то прошептал своему брату, стоящему рядом. Бард усмехнулся и кивнул.
– Но как только я увидела тебя, – сказала Эрика Малин, – несколько мгновений будущего пришли ко мне четко: это выборы, что ты должна сделать. Я видела вероятную силу, которая может прийти, когда ты заявишь права на то, что принадлежит тебе.
Малин фыркнула.
– Вероятную.
– Как я и говорила, будущее всегда меняется, в зависимости от наших выборов, – сказала принцесса. – И мы должны быть готовы принять последствия.
Никлас испустил долгий вздох.
– Я устал от драк, от риска, от смерти. Но наша Принцесса фейри, возможно, дело говорит. Нам весь Восток в шею дышит, придумывая, как нас прибить или поработить. Насколько я вижу, вариантов у нас несколько, – Никлас поднимал палец вверх на каждую идею. – Мы сбежим и позволим Востоку набрать слишком много силы от союза с Югом. Мы продолжим прятаться и станем подземным народцем, будем питаться корнями и грязью. Или можем дать отпор. Украдем это проклятое кольцо и отдадим трон истинной наследнице.
Малин поерзала на стуле.
– А если я не хочу править?
– У нас есть Лука, – сказал Никлас. – Он станет славным королем.
Лука надул губы.
– Я стану безответственным королем.
– Малин, у тебя есть сила, – сказала Джунис. – Я видела, что может стать с землей, когда избранный судьбами наследник берет эту силу и принимает свое предназначение.
Она говорила о Севере. Я кое-что знал о том времени, что она провела с про́клятым королем той земли. Со слов Джуни, он противостоял пути, ведущему его к короне. Но когда все же принял ее, над Севером взошла новая заря, и они отвоевали свою свободу.
Я не хотел здесь сражаться в войнах и битвах. Не хотел видеть Малин в центре всего этого. Пекло, да я всю жизнь пытался не подпустить ее к этому чертову кольцу. Но как же она сможет быть в безопасности, да и вообще по-настоящему свободной, когда столь многие охотятся за ней?
Одно Иро сказал верно. Ивар умел убивать потомков королевской крови. Он делал это множество раз, чтобы сохранить свою власть. Ниалл будет еще хуже.
Я взял руку Малин и поцеловал кончики ее пальцев.
Она посмотрела на меня и прошептала:
– Я не знаю, что делать.
– Нам не нужно решать прямо сейчас, – сказал я. – Мы составим план, как и всегда, а затем сделаем выбор.
Малин обвела взглядом комнату, задержавшись глазами на Фиске в конце стола.
– Перемены начались бы, если бы мы поехали в Хемлиг.
– Что?
– Фиске говорил о переменах. Наша гильдия изменилась с потерей Вали, – она произнесла его имя с почтением. – Но что, если это тоже часть перемен? Новое королевство, – она помедлила, а затем покачала головой. – Но как? У нас и шанса не будет против скидгардов, если с ними будут армии Юга.
Комнату заполнила мрачная тишина. Нас было слишком мало. Да, у нас были внушительные Таланты в месмере, но достаточно ли этого, чтобы на равных вести битву под стенами Черного Дворца? Это станет кровавым концом для гильдий.
– Значит, будь у нас армии, тебе кажется, что путь к трону – был бы верный, Мал? – спросил Гуннар.
– Я не знаю, но… что-то держит меня здесь. Словно что-то призывает меня остаться, – призналась она. – Бежать кажется мне неправильным. И боюсь, мы все поубиваем друг дружку, если останемся под землей.
Вокруг стола раздалось несколько осторожных смешков.
Малин вздохнула.
– Но у нас нет армии.
– А мы не страшимся невозможного, – пробормотал Раум.
Все глаза обратились к нему. Он мало говорил с тех пор, как потерял Вали. Он уперся взглядом в Малин.
– Кривы, Фалькины – мы не страшимся невозможного. Мы планируем, мы крадем, выстраиваем замыслы, пока не поймем, какие шаги предпринимать.
Малин шмыгнула носом и кивнула.
– Верно.
– Значит, наш новый замысел – это найти армию и спрятанное кольцо, – сказал Фиске. – Звучит довольно просто.
Это был безнадежный план. Для реализации такого я не видел варианта обойтись угрозами и взятками. Если не было способа провести Малин через это живой, то я просто увезу ее куда-нибудь на дальний край мира и буду беречь до конца наших дней.
* * *
Почти десять дней спустя давление охоты на гильдии лишь возросло. Было замечено, что фейри объединяются со скидгардами, от чего Эрике стало не по себе. Она послала весточку своему кузену, объясняя, что с ней стало. Ответа она пока не получила.
Даже отщепенцы, те, что прежде боготворили Кривов или проворачивали с ними коварные сделки, стали предателями. Два Фалькина чудом избежали засады на торговой площади, собирая еду для гильдий.
Я начинал верить, что единственный выход – навсегда покинуть Восток. Может, укрыться где-то на Севере. Но всякий раз, как кто-нибудь об этом заговаривал, Малин морщила нос, словно в комнате начинало чем-то вонять, и мягко настаивала на
