каждой из ее скул широкие жерди с тросом и предохранительным тросом (подвешенным в бухтах под водой), ведущими от каждой раковины к верпу с той стороны. Не было времени тщательно обучить людей обращению с орудиями, и чтобы они произвели свое действие в полном объеме, необходимо было осуществлять постоянный надзор со стороны офицеров. Британцы страдали от того же недостатка, но ни одна из сторон не чувствовала большого затруднения, потому что гладкая вода, стационарное положение кораблей и достаточная дистанция делали огонь обеих сторон очень разрушительным.
Залив Платтсбург глубокий и открывается на юг, так что ветер, который позволил бы британцам плыть вверх по озеру, заставил бы их биться при входе в залив. Восточная сторона устья залива образована Камберленд-Хед, вход составляет около полутора миль в поперечнике, а другая граница, к юго-западу от мыса, представляет собой обширную отмель и небольшой низкий остров. Остров этот назывался Краб, и на нем находился госпиталь и одно шестифунтовое орудие, которое в случае необходимости должно было укомплектовываться самыми сильными пациентами. Макдонаф встал на якорь в линии север – юг немного южнее устья Саранака и вне досягаемости береговых батарей, в двух милях от западного берега. Начало его линии было так близко к Камберленд-Хед, что попытка его повернуть подвергла бы противника очень сильному огню, в то время как южнее отмель предотвратила атаку с фланга. «Игл» стоял к северу, окруженный с каждой стороны парой канонерских лодок, затем подошла «Саратога» с тремя канонерскими лодками между ней и следующей в очереди «Тикондерогой», затем прибыли три канонерки и «Пребл». Четыре больших корабля стояли на якоре, галеры находились под их тралами и образовывали вторую линию примерно в 40 ярдах позади, некоторые из них сохраняли свои места, а некоторые нет. При таком расположении его линия не могла быть сдвоена, не было места для якоря на его борту вне досягаемости его карронад, и противник был вынужден атаковать его, стоя на носу.
Утро 11 сентября открылось легким ветерком с северо-востока. Флот Дауни снялся с якоря при дневном свете и спустился по озеру с почти задним ветром, гики двух шлюпов развернулись на правый борт. В половине седьмого[124]люди на кораблях могли видеть верхние паруса своих противников над узкой полосой земли, заканчивающейся Камберленд-Хед, до того, как британцы обошли последнюю. Капитан Дауни лег в дрейф со своими четырьмя большими судами, когда он почти вошел в залив, и ждал, пока подойдут его галеры. Затем его четыре судна развернулись на правом галсе и, идя вровень, направились к американской линии, «Чабб» – на север, держа курс далеко на наветренную сторону от «Игла», к носу которого направлялся «Линнет», в то время как «Конфианс» должен был идти поперек клюза «Саратоги», «Финч» с двенадцатью канонерскими лодками должен был идти с подветренной стороны и атаковать тыл американской линии обороны.
Когда английская эскадра храбро выстроилась, молодой Макдоноу, совсем не боявшийся своих противников, но очень боявшийся своего Бога, на мгновение преклонил колени со своими офицерами на шканцах, а затем последовало несколько минут совершенной тишины, люди с мрачным предвкушением ждали начала боя. Первым длинноствольными 18-фунтовиками заговорил «Игл», но безрезультатно, поскольку залп оказался недолетом. Затем, когда «Линнет» проходил мимо «Саратоги», он дал залп из длинноствольных 12-фунтовых орудий, но залп также не увенчался успехом, за исключением одного выстрела, который попал в находившийся на борту «Саратоги» курятник. Внутри был охотничий петух, и вместо того, чтобы испугаться внезапной свободы, он вскочил на орудие, захлопал крыльями и громко закукарекал. Моряки засмеялись и заулюлюкали, и сразу после этого сам Макдоноу произвел первый выстрел из одного из длинноствольных орудий. 24-фунтовое ядро попало в «Конфианс» возле клюза и пролетело по всей длине его палубы, убив и ранив несколько человек. Теперь открыли огонь все американские длинноствольные орудия, и им ответили британские галеры.
«Конфианс» стоял, не отвечая. Но он был обескуражен переменчивым ветром и вскоре был сильно изранен, потому что оба его левых носовых якоря были сбиты, и он понес такие большие потери, что был вынужден повернуть руль на правый борт и приводиться к ветру, когда до «Саратоги» оставалось еще почти четверть мили. Капитан Дауни в блестящем стиле бросил якорь, тщательно закрепив все вещи, прежде чем выстрелить из пушки, а затем открыл огонь ужасным разрушительным бортовым залпом. «Чабб» и «Линнет» были дальше и встали на якорь перед траверзом «Игла». Тем временем «Финч» при поддержке канонерских лодок поравнялся с «Тикондерогой». Таким образом, основное сражение должно было произойти между авангардами, где «Игл», «Саратога» и шесть или семь канонерских лодок вступили в бой с «Чаббом», «Линнетом», «Конфиансом» и двумя или тремя канонерскими лодками, в то время как в тылу «Тикондерога», «Пребл» и другие американские галеры вступили в бой с «Финчем» и девятью или десятью оставшимися английскими галерами. Бой у подножия линии американцы вели, чтобы предотвратить обход своего фланга, а англичане – чтобы добиться этой цели. Сначала бои шли на дальних дистанциях, но постепенно британские галеры приблизились, очень хорошо стреляя. Американские галеры на этом конце линии были в основном небольшими, вооруженными одной 12-фунтовой пушкой каждая, и они постепенно отступали под шквальным огнем противников. Примерно через час после выстрела из первого орудия «Финч» приблизился к «Тикондероге» и был полностью изуродован парой бортовых залпов последнего. Он беспомощно дрейфовал по линии и сел на мель возле острова Краб, некоторые из выздоравливающих пациентов управляли шестифунтовой пушкой и произвели в нее пару выстрелов, когда «Финч» спустил флаг, почти половина его экипажа была убита или ранена. Примерно в то же время британские канонерские лодки выбили из строя «Пребл», после чего он перерезал якорный канат и дрейфовал к берегу, выйдя из боя. Две или три британские канонерки уже были достаточно повреждены выстрелами из длинноствольных орудий «Тикондероги», чтобы заставить их осторожничать, и противостояние на этом участке линии сузилось до состязания между американской шхуной и оставшимися британскими канонерскими лодками, которые объединились, чтобы предпринять на нее самую решительную атаку. Эскадру оснащали так поспешно, что многие запалы для ее орудий в последний момент оказались неисправными. Командиром одного из дивизионов был гардемарин, всего лишь шестнадцатилетний Хайрем Полдинг. Когда он обнаружил, что запалы плохие, он выстрелил из орудий своей секции, направив на них вспышки пистолетов, и продолжал так стрелять на протяжении всего боя. Командир «Тикондероги» лейтенант Кассин сражался на своей шхуне наилучшим образом. Он продолжал ходить у гакаборта под ливнем мушкетных пуль и картечи, хладнокровно наблюдая за движением галер и приказывая заряжать орудия картечью и мешками с пулями, когда противник пытался идти
