в тридцати, дальше открытое поле полосой. Может, поляна. Метров сто оно, дальше снова опушка леса, и на опушке трое финнов позицию оборудуют. Пулемёта нет, три автомата. Двое работают, один охраняет и следит за этой стороной. Если мне ДП дадут, я их отсюда срежу. Больно удобно устроились.
Пулемёт тут же принесли, я пытался поставить на снег сошки, но почва неудобная, так пулемётчик лёг, и я его спину как бруствер использовал. Сначала прикинул, поводя стволом по каждой цели, двое вместе были, а наблюдатель отдельно сидел, вот с него я и хотел начать. Дал короткую очередь, видя, как пули сбили его, тут дистанция-то всего сто пятьдесят метров, длинной очередью стал поливать двух других. Одного точно срезал, вот второй успел нырнуть за дерево, в своё укрытие. Правда, я ногу рассмотрел, смог зацепить её короткой очередью, и когда тот схватился за неё, высунувшись, добил диск, но поразил его.
– Все трое готовы, – тут же доложил я командиру. – Но лучше в разных местах на поле выходить, чтобы групповой целью не быть.
Тут и бойцы стрелкового взвода подползли, пулемётчик менял диск, а мы, выйдя на поляну, быстро пересекли её, осмотрев секрет. Уничтожен, даже подранков не было. Сержант горевал, один автомат разбит пулями. Он на груди у наблюдателя висел, но зато боезапас с него сняли, да и два других автомата и трофеи прихватили. Стрелки с завистью за нами наблюдали, но знали, чьи это трофеи. Правда, взводный их пообщался с Буровым, и оба трофея ушли стрелкам, о чём-то видимо договорились. А мы уже шли дальше по следам. Судя по бинтам и крови, раненые среди финнов точно были. В двух местах я мины обнаружил, сам снимать не стал, среди разведчиков нашёлся специалист, но тот посоветовал просто обойти, что мы и сделали. Чуть позже, на стыке двух советских батальонов нашей дивизии и нагнали финнов, где дали им бой. Тут и бойцы из батальонов подтянулись, но ускользнуло мало, я троих видел. Одного из карабина снял, двое ушли. Дальше Буров умотал куда-то, а потом повёл к штабу одного из батальонов. Тут вообще снежные дома настроены, живут в лесу, палатки снежными блоками обложат, внутри печка или просто огонь разводят, так и обогреваются. Именно такая палатка была и у местного комбата в звании старшего лейтенанта. Тот вышел из неё и, осмотрев строй нашего отделения, взвод, что нам придали для усиления, рядом стоял, сказал:
– Бойцы, отобрать не имею право, а вот попросить могу. Не поделитесь трофеями? Автоматы очень нужны, особенно дозорным и часовым. У меня трое только и успели по выстрелу сделать, как их убили. А такая быстрая машинка шансов им больше даст.
– Товарищ старший лейтенант, а гранаты? – подал голос кто-то из строя.
– Не успевают использовать.
– Товарищ старший лейтенант, – подал в этот раз голос я. – Готов обменять свой автомат и трофейный пистолет с боезапасом на ту самозарядную винтовку, что у вас в палатке у входа висит.
– Глазастый, – улыбнулся комбат. – Эту винтовку прошлой ночью колонна привезла, целый грузовик, новейшие, месяц назад только выделывать на заводе начали. Сегодня днём её получили. Добро, меняемся.
Я снял автомат, подсумки, пистолет достал из вещмешка с кобурой, ещё один остался, и получил винтовку, к ней штык-нож и четыре подсумка с запасными магазинами, пятый торчал в самой винтовке. Это была СВТ. Осмотрев затвор, увидел, что тот в открытом положении, и вопросительно посмотрел на комбата.
– Сложное оружие, решили испытать, четыре выстрела дала и заклинила. Так что, боец, теперь она твоя.
– Ухаживать за оружием нужно, товарищ старший лейтенант, тогда оно вас никогда не подведёт.
Я всё равно был рад и вернулся в строй, под недовольным взглядом Бурова. Автоматы уже ценились, вон, даже простые стрелки выменивали их, как со мной произошло. А ведь в дивизиях были свои автоматы, ППД, но их почему-то перед самой войной изъяли, и вот трофеи теперь собирали и выменивали. Комбат с разрешения Бурова выменял ещё четыре автомата на довольно неплохие вещи. После этого нас отправили обратно к штабу дивизии, куда мы и добрались с рассветом. Дальше сержант писал рапорта. Меня долго расспрашивал, что и как я делал, что видел. Сам я винтовкой новоприобретённой занимался. Эти ухари её даже от консервационной смазки не почистили, так сверху прошлись. Я разобрал винтовку, тщательно почистил, отрегулировал газовый регулятор, смазал оружейным маслом и всё собрал. Зарядил – и винтовка готова к бою. Винтовку я вписывать в свою красноармейскую книжку не стал, я вообще её собирался прихватить домой. По сути, та зависла в воздухе, комбат её наверняка спишет как утерянную в бою, а карабин на мне числится, вот его и сдам после войны. Правда, две дуры носить придётся, но мне не привыкать. Подсумки сменил на ремне, теперь буду СВТ пользоваться. А в лесах дальнобойная, мощная, самозарядная скорострельная винтовка – это очень серьёзно и отнюдь не весело. Для финнов.
Закончив, я лёг спать, наше отделение уже всё отдыхало, только сержант бумажками шелестел да карандашом скрипел, но позже и тот ушёл.
Проспали мы часов пять, когда нас подняли и выстроили перед зданием дома, где мы квартировали. К нам подошёл комдив со свитой, и началась процедура раздачи подарков. Бурову дали старшего сержанта и орден Красной Звезды, награды выше вручаются в Кремле, а такими, как и медалями, могут награждать и вручать комдивы и комкоры. Я об этом только тут узнал.
– Красноармеец Некрасов! – выкрикнул командир в звании майора.
– Я! – громко сказал я и сделал три уставных шага вперёд.
– А я твою пятнистую рожу помню. Вчера награждали, – узнал меня комдив. – Ты, я смотрю, везунчик.
– Красноармейцу Некрасову присваивается звание сержанта, и сержант Некрасов награждается медалью «За Отвагу».
Мне вручили медаль и треугольники, восемь штук, по четыре на гимнастёрку и на шинель. После этого, сообщив, как я рад этому и служу Союзу, вернулся в строй, где ещё троих разведчиков наградили медалями. Дальше командиры ушли, а наши остались. Озеров Бурова сделал своим замом, прошлый погиб два дня назад, а я стал командиром нашего отделения. Блин, надо с ребятами нормально знакомиться. А весело, прибыл воевать и за три дня звание и две награды честно заработал. Вот что значит оказаться вовремя там, где нужно. Ну что ж, будем осваиваться в роли командира отделения. Чёрт, да я фрегатом командовал, неужели тут не справлюсь?
* * *
Резко присел, над головой тут же свистнуло несколько пуль, тогда я совсем сел
