и я сел напротив него.
— Как заживает нога? — спросил он.
Я согнул ногу под столом, чувствуя боль, которая все еще не прошла, пока она заживала. — Нормально. Могло быть гораздо хуже.
— Ты поступил умно, что не вытащил нож сам. Это могло плохо закончиться.
— Да, истекать кровью в лесу — не самое лучшее времяпрепровождение.
— Точно. Как Одри?
— Держится. Столько всего произошло, но она справляется.
— Вероятно, ты имеешь к этому самое непосредственное отношение.
Я отвел взгляд. — Я не знаю.
— Прими это, парень. Ты ей подходишь. — Он сделал паузу на мгновение. — Это наша работа. Наше призвание.
— Ты когда-нибудь чувствовал, что совершенно не приспособлен для этого?
— Постоянно.
Я кивнул в знак признательности. — Рад, что это не только у меня. Не знаю, чувак, иногда мне интересно, что она во мне нашла. Я как бетонная глыба, а она — сахарная вата.
— Да, я понимаю. Но в том-то и дело. Иногда нам приходится быть жесткими, чтобы они оставались мягкими.
Это нашло отклик глубоко внутри меня. Я был жестким всю свою жизнь. Я понятия не имел, как мои острые углы не ранили нежное сердце Одри. Но, возможно, в этом и была причина. Я не всегда должен буду защищать ее от покушений на убийство — надеюсь, это было только один раз, — но я должен буду защищать ее мягкость. Ее милую натуру, которая делала ее такой, какая она есть.
Я могу это сделать. Я мог бы встать на ее защиту. Защитить ее от мира. Конечно, я не мог защитить ее от всех бед, которые могут ее настигнуть, но я могу сделать все возможное, чтобы уберечь ее — не только тело, но и сердце.
Это было мое призвание.
— Я хочу на ней жениться, — сказал я, переходя к делу. — Она знает об этом. Я сказал ей, когда мы были у водопада. Не самый лучший момент, но я говорил серьезно.
Ашер улыбнулся. — Рад за тебя.
— Вот почему я здесь. Я хочу сделать все правильно. Подарить ей момент, которого она заслуживает. Но я идиот, когда дело доходит до таких вещей. Я понятия не имею, как сделать ей предложение, кроме как просто вручить ей кольцо и попросить об этом.
— У тебя уже есть кольцо?
— Да, я ношу его с собой.
Он сделал долгую паузу. — Мне пришлось делать предложение дважды. Первый раз это было большое шоу. Я повесил транспарант на пожарную машину и сделал ей предложение на глазах у всего города.
— Я помню, я слышал об этом.
— Это был крутой момент, не пойми меня неправильно. Но когда я попросил ее снова, никого не было рядом. Это было только для нас. И это было правильно; это было то, что нам обоим было нужно.
Я медленно кивнул, обдумывая сказанное.
— Это не очень конкретный совет, но я бы сказал, доверься своей интуиции. Ты знаешь ее. Если большое шоу сделает ее счастливой, устраивай большое шоу. Если нет, просто подумай о том, что будет для нее значимым. Это не обязательно должно быть сложным.
— Хорошо. Спасибо, Бейли.
Я встал, и он протянул мне руку. Я пожал ее.
— Без проблем. И мои поздравления.
— Спасибо. Не буду тебя задерживать.
— Да, мне нужно переодеться, чтобы я мог подменить Грейс на некоторое время.
— Звучит отлично. Увидимся позже.
Я ушел и попрощался с Грейс и их мальчиками, все еще обдумывая ситуацию. Захочет ли Одри большое шоу? Баннер на главной улице или объявление на всю страницу в газете?
Нет. Теперь, когда я об этом подумал, это было бы последним, чего бы она хотела. Слишком многое в ее жизни в Пайнкресте было показухой. Она не хотела быть в центре внимания. Не в этом смысле.
Она хотела бы чего-то личного. Момент, который олицетворял бы нас и наше совместное будущее.
Я сел в свой грузовик, и тут меня осенило. Будущее. Наша совместная жизнь.
Моей девочке нужно было что-то большое, но не для показухи. Ей нужно было нечто большее, чем кольцо, и самое забавное, что я как будто готовился к этому все это время.
Просто не осознавал этого до сих пор.
ГЛАВА 44
Одри
В доме было странно тихо.
Джосайя весь день был с Максом, пока занимался ремонтом в соседнем доме. Они все еще были там вдвоем. Я все ждала, что они вот-вот вернутся домой, но Джосайе, видимо, нужно было срочно что-то доделать и он не хотел останавливаться, пока все не будет закончено.
Кухонные шкафы и столешницы уже были установлены, а ванные комнаты закончены. На самом деле, насколько я знала, со вчерашнего дня весь дом был практически готов. И я еще не видела его, потому что Джосайя запретил мне заходить внутрь.
Он сказал, что хочет показать мне все сам, и я должна ждать, пока он не будет готов.
Я умирала от желания увидеть его. Я до сих пор помню, как он выглядел, когда Джосайя впервые привел меня туда. Он выглядел как разбитая раковина. К счастью для меня, я не застала ужасный запах, который был там до того, как они провели все демонтажные работы. Очевидно, там воняло хуже, чем от Макса после того, как он повалялся в той гадости.
Когда я вернулась домой, бригада ландшафтных дизайнеров все еще продолжала работать. Я выглянула в окно и увидела, как они складывают инструменты обратно в грузовик. Отсюда не было видно всего двора, но он выглядел великолепно.
Наконец входная дверь открылась, и Макс вбежал внутрь. Он покружил вокруг меня, а потом сел, радостно виляя хвостом.
— Привет, Макс. Как прошел день?
— Он был хорошим мальчиком. — Джосайя вошел внутрь и закрыл за собой дверь.
Я улыбнулась, наслаждаясь теплым чувством, которое охватило меня от едва заметной улыбки Джосайи. Он подошел ко мне и заключил в свои объятия.
— Я скучал по тебе сегодня, — сказал он.
— Я тоже по тебе скучала. Чем вы там занимались, ребята?
Он отступил назад, и его почти улыбка, которую я так любила, все еще украшала его губы. — Хочешь посмотреть?
Я вздохнула. — Я увижу дом? Наконец-то?
— Да. Все готово.
Я приподнялась на цыпочки и быстро поцеловала его. — Да! Покажи мне!
Он взял меня за руку и вывел на улицу. Макс последовал за нами, несясь рядом, готовый к любым приключениям. Даже если это будет просто возвращение туда, где он был две минуты назад.
Спереди все выглядело потрясающе. Огромный мусорный контейнер давно исчез, и вместо
