уродливого магла, который может получать или не получать удовольствие от сексуальных практик неоправданно извращённого рода»?
Гарри вытаращил глаза.
— Я не знаю, смогу ли я всё это запомнить, сэр, но, как сказал бы Рон, это блестяще.
— Спасибо, — усмехнулся Снейп. — Теперь, возвращаясь к нашей предыдущей дискуссии, я предлагаю, и это всего лишь предложение, чтобы ты либо честно ответил на их вопросы, либо спокойно сказал им, что не хочешь говорить об этом. Кстати, я понимаю, ты не хочешь, чтобы об этом стало известно, но здесь нет ничего постыдного. Ты многое пережил. Это вовсе не делает тебя слабым, а, скорее, доказывает твою силу.
— Ну конечно, — фыркнул Гарри, — разумеется. Значит, вы хотите, чтобы я пошёл и раскрыл свои секреты всему миру только потому, что им любопытно. Дудки, этому не бывать.
— Что делать со страхами перед друзьями — это твой выбор. Я просто дал совет, учитывая, что твоё нынешнее решение, похоже, состоит лишь в том, чтобы сломать нос одному другу, потому что другой беспокоил тебя вопросами.
— Я не ломал ему нос, — возразил Гарри, чувствуя себя ребёнком.
— Но ты всё-таки ударил его. Что возвращает нас к нашей текущей проблеме. Ты дрался, тебя поймали. Ты, кажется, не раскаиваешься, а мистер Забини не хочет, чтобы у тебя были неприятности, когда ты его ударил. Ты знаешь, почему?
«Кроме того, что дети странные создания», — мысленно добавил он.
— Я думаю, он хотел, чтобы мы справились с этим сами, сэр.
— И ты согласен?
«Почему ты спрашиваешь меня об этом?»
— Да. Наверное, мне не следовало его бить, но Блейз понял. Мы бы прекрасно справились, если бы Рон не вмешался.
— Как насчёт того, чтобы ударить мистера Малфоя?
— О, это никогда не выяснится, но если я ударю его, он ответит, и тогда опять будет проклятая драка.
— И поэтому ты сожалеешь, что ударил мистера Забини, а не мистера Малфоя? — спросил Северус, пытаясь это понять.
— Да. Но не насчёт Рона. Они оба хотят подраться, и я пойду им навстречу. Это наше дело.
«В его словах есть смысл, — осознал Северус. — С Блейзом Забини они выяснили это сами, а с Драко не собираются этого делать. Что произойдёт с мистером Уизли, остаётся только гадать… Возможно, Гарри сам поймёт, что не все относятся так понимающе, как Блейз Забини. Возможно, мне следует по возможности игнорировать это».
— Прекрасно, пожалуй, я соглашусь. Если вы подерётесь между собой, но у вас всё будет нормально, и вас не поймают — это ваше дело. Однако есть одно предупреждение. Если тебя поймают, это станет моим делом. Драка недостойна, противоречит правилам и как таковая плохо отражается на моём факультете и на мне. Ты меня слышишь?
«Он только что сказал то, что я услышал? Это звучит почти так, как будто он собирается наказать лишь за то, что меня поймали! Это так… по-слизерински, — Гарри почти улыбнулся. — Блейз одобрил бы это».
— Вы… вы хотите сказать, что я прав? Что вы останетесь в стороне от этого?
— Ну, скажем так… если меня не сунут в это носом, расследовать я не буду. С другой стороны, я вполне серьёзен относительно наказаний и ожидаю, что ты получишь лечение любых травм, незначительных или нет. Однако если ты серьёзно пострадаешь, я буду считать, что ты подверг себя опасности, и у тебя будут настоящие неприятности. Ты понимаешь?
— Да, сэр, я понимаю.
«Это просто означает, что у меня всё ещё проблемы».
— Хорошо. У тебя есть выбор между тремя часами строчек сейчас или трёхдневным домашним арестом.
«Подобие выбора».
Гарри задумался. На мгновение он прикинул, чтобы воспользоваться арестом и снова попытаться улизнуть, но по какой-то причине понимал, что не сможет этого сделать. Его поймают… К тому же ему будет как-то не по себе, даже если он не попадётся. Гарри какое-то время колебался. Писать строчки — самая скучная вещь в мире, но застрять в общежитии тоже было отстойно.
«А что, если он выжидает?»
Через мгновение Гарри понял, что тут тоже всё в порядке: если профессор не хотел ударить его даже в гневе, то, по-видимому, он ничего не сделает и теперь.
— Строчки, я думаю.
Северус кивнул и трансфигурировал для него стол, а Гарри сел и прочитал строчку, которую ему назначили.
То, что меня поймали на драке, плохо отразилось на факультете Слизерин. Я буду стараться следовать правилам и сохранять достоинство перед другими.
Он улыбнулся и написал первую строчку, внеся собственную тонкую поправку:
1. Попадание в драку плохо отражается на факультете Слизерин. Я буду стараться следовать правилам и сохранять достоинство перед другими.
Когда Гарри по истечении трёх часов сдал свои строчки, Северус с лёгкой улыбкой заметил, что изменил мальчик.
«Он продолжает играть со мной».
Эта мысль вселила в Северуса некоторую надежду, что он, по крайней мере, не полностью всё испортил.
— Хорошая работа.
Гарри слегка улыбнулся, зная, что Снейп заметил его маленькую дерзость, но не возражает.
— Прежде чем я отпущу тебя… ты уже извинился перед своими профессорами?
Гарри нахмурился.
«О, чёрт, я действительно не хочу этого делать».
— Нет, сэр.
— К среде, пожалуйста.
— Да, сэр.
— Хорошо. Тогда свободен.
***
Обычно Гарри по утрам в понедельник первым делом занимался гербологией, но сегодня у него были другие намерения. Близнецы за завтраком показали ему большие пальцы, и он свирепо улыбнулся в ответ, поняв, что план сработал.
«Это будет блестяще».
Гарри проглотил свой завтрак и побежал обратно в общежитие за мантией, которую одолжили ему Фред и Джордж, затем отправился в ближайшую ванную. Через пять минут он изменился, представив себе лицо и телосложение Перси Уизли. Перси был немного выше его, что делало трансформацию более сложной, чем выдавать себя за другого первокурсника, но Гарри прикинул: он легко сможет продержаться полтора часа, которые ему были нужны. Подготовившись таким образом, он направился в класс зелий и сел на место Перси рядом с Маркусом Флинтом. Беспокоясь, что Снейп может заметить его, так как он не знал манер Перси так же хорошо, как Малфоя, Гарри держал голову опущенной, насколько мог, делая всё возможное, чтобы сварить сложное зелье при том, что он не понимал и половины инструкций и должен был постоянно наблюдать за тем, что делает его сосед.
Наконец все полностью погрузились в
