кампания по борьбе с наркотиками оказалась не очень эффективной. Удалось привлечь внимание общественности к проблеме наркомании в городе, наркодельцы лишились стабильных поставок, цена на героин возросла вдвое. Варов говорил, что важнее всего было создание «общественной нетерпимости зла».
Кампания «Город без наркотиков» открыла также два «реабилитационных центра». Реабилитация состояла в том, что молодого наркомана хватали, привязывали ремнем к узкой кровати, стаскивали с него штаны и били кожаными ремнями по ягодицам 300 раз. Наркоман, неспособный после этого ходить, первые несколько недель был прикован к постели и отвыкал от наркотиков, сидя на хлебе и воде. 20-летний Андрей, пройдя курс такого «лечения» в центре, сказал, что его избили до такой степени, что он провел три недели в больнице и рубцы у него остались на всю жизнь. После того, как его избили до потери сознания, его повесили в наручниках на стене на три дня. «Это садисты, — сказал он. — Они любят власть, и этим все сказано. Едва ли это можно назвать лечением»[166].
Многие в Екатеринбурге не принимали всерьез разглагольствования банды «Уралмаш» насчет «крестового похода» против наркотиков. Дело кончилось тем, что продажа наркотиков была вынесена за пределы Уралмашского района. Некоторые журналисты делали предположения, что банда просто хотела оказать давление на конкурентов, чтобы в будущем прибрать к рукам торговлю наркотиками в каком-то другом месте.
Однако кампания по борьбе с наркотиками имела политический успех. Общее убеждение, что невозможно противостоять банде «Уралмаш», заставляло поверить, что они стали обычными бизнесменами. Банда, в свою очередь, способствовала закреплению этого образа с помощью журналистов, которых либо запугивали, либо покупали.
В декабре 1999 года во время выборов в Думу соперником Хабарова стал глава Екатеринбургского управления Министерства внутренних дел Николай Овчинников. В этом соперничестве между сотрудником главного отделения милиции города и его главным бандитом Хабаров проиграл всего 1 %. Он получал сильную поддержку от пожилых людей, убежденных в том, что правительству наплевать на них, и от молодежи, которая считала лидеров «Уралмаша» преуспевающими бизнесменами, посвятившими себя благотворительности, чья преступная деятельность — «если она вообще имела место» — была в далеком прошлом.
Заключение: есть ли у России будущее?
В 1999–2001 годах, после десятилетия неуклонного спада экономики, благодаря возросшей в три раза цене на нефть и девальвации после финансового кризиса в августе 1998 года, в России впервые появились признаки экономического роста.
Майкл Биньон, корреспондент лондонской газеты «Таймс», писал: «Многие россияне никогда не жили так хорошо… Путин пожинает плоды своей решимости изменить Россию. Снова он был выбран в России человеком года»[167].
Биограф Ельцина Леон Арон писал в «Уикли Стандарт»: «Революция, проведенная Ельциным, стала необратимой… В 1990 году на 100 семей было 18 машин; в 2001 году — 42. Дефицит продовольствия и повсеместные очереди советской эпохи забыты. Повсюду можно купить свежие и вкусные продукты. Впервые с конца 1920-х годов Россия не только кормит свой народ и развивает животноводство, но и стала экспортером зерна»[168].
Андерс Аслунд, экономический консультант и автор многих статей, писал в «Москоу тайме»: «В то время как другие страны оказались в кризисной ситуации, в России наблюдается резкий подъем… Пришло время признать, что Россия — страна, которая решает свои проблемы с такой эффективностью и скоростью, которым страны Запады могут только позавидовать»[169].
И действительно, есть некоторые основания для таких лестных отзывов. Экономическое положение России заметно, хотя и ненамного, улучшилось. Выпуск продукции легкой промышленности, например, увеличился с 12 % от уровня 1990 года до 18 %, капиталовложения — с 22 до 27 %, а средняя заработная плата достигла 100 долл. в месяц, что было значительным достижением, хотя она составляла две трети от уровня заработной платы до финансового кризиса в августе 1998 года.
Положение России, однако, нельзя охарактеризовать только этими цифрами. Несмотря на них (возможно, они бы выглядели лучше, если бы из-за войны на Ближнем Востоке не поднялись цены на нефть), перед Россией до сих пор стоят серьезные проблемы, угрожающие ее стабильности и ставящие под сомнение ее будущее.
Процесс реформ проходил без осознания роли высших ценностей, и в результате этого в России образовался нравственный вакуум. В итоге России угрожают три опасности: диктатура, экономический крах и сокращение численности населения, которые определяют условия существования страны и, несмотря на колебания, могут сохраниться в обозримом будущем.
Опасность диктатуры в России вытекает из того, что, несмотря на прошедшие выборы и широкую популярность Путина в настоящее время, демократия является фактором конъюнктуры, а не базируется на нравственных ценностях всего общества. Россия может немедленно перейти к диктатуре, если нынешняя олигархия почувствует серьезную угрозу.
Возможность появления диктатуры в будущем была продемонстрирована некоторыми поступками Путина после его вступления в должность, и все они отражают склад ума, характерный для лидера полицейского государства.
Во-первых, Путин предпринимал шаги по установлению своего культа личности. В России появилась детская азбука, иллюстрированная фотографиями Путина в детстве, а также скульптуры Путина и картины с изображением президента, смотрящего из Кремля на Москву-реку, совсем как Сталин или Ким Ир Сен. В то же время официальные лица в Администрации Президента основали молодежное движение сторонников Путина под названием «Идущие вместе», которое заявило о себе митингом в защиту Путина у Кремлевской стены. На митинге молодые люди в футболках с изображением Путина несли лозунги со словами: «Вместе с президентом!» и «Молодежь следует за президентом!».
Членам молодежной организации «Идущие вместе» предписано читать по крайней мере шесть произведений русской классики в год и посещать места боевой славы. Они занялись также «очищением русской литературы». Группа осудила современные произведения с реалистическими описаниями жизни в нынешней России и предложила заменить их сборниками рассказов о победах Красной армии во Второй мировой войне.
В дополнение зарождающемуся культу личности, при Путине была ограничена свобода слова: были закрыты независимые каналы НТВ и ТВ-6, единственные национальные каналы, не подчинявшиеся государственному контролю. В обоих случаях государственные энергетические компании оказывали финансовое давление на руководство каналов.
В случае с НТВ поводом для таких действий, по-видимому, стал показ накануне президентских выборов «тренировочных учений» в Рязани. Предполагалось, что из-за этой передачи шансы Путина на победу уменьшились, и сразу вслед за этим последовали действия против владельца канала Владимира Гусинского. В мае 2000 года вооруженные агенты налоговой службы в масках совершили налет на центральный офис Медиа-МОСТа, холдинговой компании, которой принадлежал канал НТВ, и обвинила службу безопасности Гусинского в подслушивании. В июне Гусинский был арестован и помещен в Лефортовскую тюрьму по
