раз к катализаторам эта работа никак не относится. К полупроводникам имеет, но, насколько я понял ее пояснения, к идеям Кенигсберга ее исследования вообще никак не относятся.
— Значит, узнаем, когда она эти исследования завершит, — флегматично подвел черту обсуждению Берия. — А что она ответила на ваши вопросы по урану?
— Что-то странное. Сказала, что уран слишком тяжелый и что про изотопный обмен можно даже не думать. А потом — что она не готова ответить на вопрос, а ответит, скорее всего, весной…
— Я так и думал! Ладно, пусть занимается чем хочет. Лично я, получив такие деньги, поехал бы домой, спал бы до обеда и ел бы шашлыки из осетра. Но мне столько денег не дают… да и не надо. Все же работать интереснее, чем брюхо набивать: работа — она каждый день новая, а даже лучший шашлык когда-нибудь приедается…
В середине августа закончилось строительство узкоколейки от Владимира до Судогды и далее до Коврова. Правда во Владимире лишь в конце августа началось строительство моста через Клязьму для этой узкоколейки, так что пока все грузы отправлялись через Ковров — но строительство завода стиральных машин и жилья в городке пошло ударными темпами. Втройне ударными, ведь в Судогду решили перебраться еще две артели: крошечная артель «Старт», выпускающая свечи зажигания для моторов и артель «Радиоприбор». Переезжать они решили по совершенно обоснованным причинам: в Коврове с местом для расширения производственных площадей стало совсем плохо.
Еще, после долгих обсуждений, в Судогду было решено переместить к следующему году производство электрогенераторов, но под это дело «артель» была учреждена более чем серьезная: «членами артели» стали Ярославский, Рязанский и, конечно же, Владимирский обкомы партии, а так же ЦК Белоруссии. Однако юридически это новое предприятие было оформлено именно как артель инвалидов, что давало участникам определенные преимущества. И главным было то, что артель работала без ценных указаний со стороны Госплана на тему кому отправлять готовую продукцию. Было, конечно, и недостатков такой организации немало, и в первую очередь это выражалось в том, что Госплан не предоставлял артели требуемого сырья, а вторым — что «артельщики» не могли обеспечить артели ни финансов, ни оборудования: полномочия местных властей ограничивалось выдачей разрешений на строительство (и выделение земли под такое строительство) и — иногда — передачей в аренду готовых помещений…
Во владимирской области это производство решили разместить по трем причинам, и первая заключалась в том, что в Коврове уже умели делать небольшие генераторы, так что новая артель стала «укрупнением старой». Вторая — что «экспериментальная химлаборатория завода номер два» производила довольно много смол, из которых делалась изоляция проводов, но тары для их перевозку куда-либо практически не было, да и «срок хранения» химиката исчислялся сутками. А третья — для небольших электростанций мощностью киловатт под тридцать использовались газогенераторные «тракторные» моторы, тоже производимые в Коврове.
Тане (точнее, полковнику Мерзликину) удалось заказать довольно дорогой станок, с помощью которого (теоретически и когда-нибудь в будущем) можно было делать генераторы аж до шести мегаватт. Но даже самый расчудесный станок — это всего лишь одна из десятков (если не сотен) нужных в производстве машин. Еще несколько станков ей удалось заказать на механическом заводе у Миши Шувалова, но обошлось ей это «очень дорого». Не в деньгах, летом девушке пришлось чуть ли не половину времени проводить в «химлаборатории», изготавливая для механического завода ведра и бочки «взбодрителя» и «тормозухи». Основная проблема этого производства заключалась в том, что реальную технологию синтеза Таня Ашфаль никому раскрывать не собиралась, так что уже почти полсотни сотрудников (то есть главным образом сотрудниц) этой, уже выделенной в отдельное предприятие, лаборатории подготавливали лишь прекурсоры ценных эликсиров. А на попытки других, главным образом фармацевтических, предприятий, наладить выпуск чего-то такого же у себя все сотрудники лаборатории отвечали просто:
— Татьяна Васильевна определяет качество продукции на вкус. А мы сами не знаем, почему иногда получается хорошо, а иногда — вообще отрава. Может быть, на синтез влияет даже состав стекла? Татьяна Васильевна как раз в стекле очень хорошо понимает, на ощупь отличает натриевое стекло от борного и оба — от кварцевого.
«Волшебные эликсиры» выпускались, конечно, и без прямого Таниного вмешательства. То есть без ежедневного вмешательства: в огромные бочки травяных и хвойных отваров и настоек лаборанты строго по расписанию вливали по полстакана «базового прекурсора», который Таня Ашфаль делала лично где-то раз в месяц. Но вообще-то этот «прекурсор» был, как правило, различный в зависимости от того, куда его отправляли. А самым «ядреным» был тот, которым Таня поила ковровцев. Причем всех: на заводах рабочие принимали «тормозуху» со спецдобавками, в школах и детсадах детишкам наливался «витаминный компот» с несколько другими «дополнениями». И то, что в городе (и вообще в районе) резко сократилась смертность, не смогли не заметить не только в области, но и в Москве…
Тридцатого августа, когда перед началом учебного года Таня Серова собиралась на учебу, к ней подошел новенький инженер, работающий у Володи Кудрявцева:
— Татьяна Васильевна, мне Володя велел вам передать, что его вызвал товарищ Хруничев и, похоже, заберет его на новый завод, на котором его турбодвигатели для авиации выпускать будут. И он сказал, что мне нужно с вами согласовать назначение меня на его должность…
— Ясно… а я-то тут при чем? Хруничев, если я не ошибаюсь, теперь нарком авиастроения, у него, думаю, Володя мотор доведет до полностью авиационного качества. И спрашивается вопрос: если эти двигатели будет делать авиапром…
— Дело в том, что я этот двигатель немного доработал, он теперь может и на генераторном газе работать, и на светильном, и на природном. Правда, для самолетов он в таком виде вообще никак не подойдет…
— Так это тебе прямая дорога в артель «Генератор», я тогда напишу распоряжение о передаче им турбомоторного производства.
— А можно им меня не передавать? Мы с Володей вроде уже проект нового двигателя вчерне подготовили, даже всего блока электростанции, на полтора и, возможно, на два с половиной мегаватта. В артели-то серийное производство только нужно будет, а на эксперименты времени совсем не останется… и денег тоже.
— Я иногда в зеркало все же гляжусь, и чего-то семейного сходства с Рокфеллерами не замечала… знаешь что, давай-ка в два часа в клубе железнодорожников соберем съезд ковровских артельщиков. Всех, ты сейчас работу притормози, разошли людей по артелям, пусть в клубе все соберутся. Вы такой, маленький съезд проведем, минут на пятнадцать…
— Товарищи! — произнесла с трибуны Таня, когда зал клуба заполнился народом, — мне тут отдельные товарищи стали рассказывать, что я — ну вылитая внучка Рокфеллера. Но, должна вам сказать, я — не она. Однако развитие нашей промышленности, в том числе промышленности артельной, нуждается в финансировании, а денег на это развитие у новых артелей не хватает. То есть их просто нет. И вот что я хочу вам предложить: все артели — и давно уже работающие, и только организуемые, могут собраться, подумать, выделить некоторые суммы в общий котел, из которого будут оплачиваться закупки всего, для развития производства необходимого. С продуктами у вас, слава богу, все довольно неплохо, жилье есть, медицина — она вообще бесплатная и, мне кажется, неплохая. В Ковровском районе неплохая, но нам, вам для развития района маловато будет. И я думаю, что расширяясь в соседние районы, было бы неплохо туда же расширить и нашу продовольственную удовлетворенность, отсутствие проблем с жильем, опять же обеспечение медицинское. И все прочее, что делает жизнь советских людей счастливой. Ну а то, что такие вложения — я имею в виду денежные — вернутся сторицей… не в виде денег, а в форме счастливых и благодарных людей, которые тоже смогут сделать очень многое для того, чтобы и вам жилось лучше…
— Татьяна Васильевна, не надо нас за советскую власть агитировать, — с места выкликнул Клим Миронович, председатель КТК. — Ты лучше прямо скажи, кому и сколько денег на то, что ты говоришь, выделять.
— А это вы сами решайте. Я тут примерно расписала, что было бы желательно сделать и во что каждое из этих дел обойдется. Так что соберитесь все вместе, я имею в виду руководителей артелей, бригадиров, инженеров. Прикиньте, что можно быстро сделать, на что нужно еще деньжат подкопить, причем за счет выпуска новой продукции. Просчитайте возможности свои — и вперед. Просто я-то уже не могу за всем уследить, и вообще я сейчас учусь,
