достигаемая подавлением проявлений заинтересованности. Может быть полезным дурачить таким образом других — если это враги, но какой смысл принимать за врага и дурачить самого себя, лишая себе сознавания того, "что делается".
Ряду "негативных чувств" обычно отказывают в эмоциональной значимости. Однако, например, такие вещи, как фригидность или скука- очень сильные чувства, а не просто отсутствие чувства. Переживание холода так же реально, как переживание тепла. Отсутствие чувствительности там, где она предполагается, является, как это ни парадоксально, захватывающе сильным чувством, — настолько сильным, что оно скоро исключается из области сознаваемого. Вот почему в этих экспериментах так трудно находить пробелы и восстанавливать чувствительность.
Эмоции детей, из-за неудобств, которые они причиняют взрослым, столь много поработавшим над тем, чтобы подавить сознавание собственных эмоций, — не получают возможности пройти естественное развитие и дифференциацию. "Взрослые" не догадываются, и начинают отрицать, если им сказать об этом, что их беспокойство по поводу обретения ребенком "контроля над своими эмоциями" коренится как раз в том, что в их собственном детстве "авторитеты" также опасливо искажали их собственные эмоции. Они сами не получили возможности адекватно дифференцировать свои детские эмоции и перерасти их без внешнего принуждения. Они лишь подавляли их — и продолжают это делать! Когда ребенок ведет себя спонтанно, это возбуждает такие же латентные тенденции во взрослых и угрожает старательно поддерживаемой "зрелости" их собственного поведения. Вследствие этого детей так рано, как это возможно, заставляют подавлять свои чувства и раз навсегда натягивать на себя фальшивую маску принятого "владения собой".
Это в значительной степени достигается посредством выдвижения на передний план "внешнего мира" и его требований как реальности, в то время как голос органических потребностей, сознаваемых путем проприоцепции, в значительной степени вызывает пренебрежение как нечто, находящееся "только в уме". Ребенок приспосабливается к этому непрерывному давлению, его чувствование тела становится смутным, и он посвящает "внешнему миру" тот интерес, который ему удается возбудить.
Весь этот крестовый поход за "контролирование эмоций" имеет, разумеется, собственную эмоциональную основу и проводится весьма эмоционально. Нельзя сказать, чтобы он не достигал результатов, но эти результаты — вовсе не те, о которых говорится при обосновании всей программы. "Нежелательные" эмоции вовсе не исключаются из личности, потому что невозможно аннулировать способ, которым природа организует функционирование организма. Достигается лишь дальнейшее усложнение и без того запутанного поля "организм/среда" посредством создания большого числа ситуаций, которые, если их не избегать, вызывают сильный разряд эмоций.
Например, если "правильно воспитанный" человек в определенной ситуации "потеряет власть над собой" и спонтанно разрядит то, что в нем копилось, само это окажется основанием для таких весьма болезненных эмоций, как стыд, досада, чувство униженности, самосожаление, замешательство, отвращение и пр. Чтобы предупредить повторение столь деморализующего опыта, он сожмет свой самоконтроль до еще более удушающих ограничений.
Это составляет тот видимый успех, который может быть достигнут в достижении "владения эмоциями". Происходит следующее: определенные эмоции, прежде чем они достигнут уровня организации действия, или даже прежде, чем они достигнут сознавания, заглушаются и демобилизуются противо-эмоциями, которые они вызывают; все это вместе образует тупик, мертвую точку, которая более или менее эффективно исключается из сознавания. Сознавание этого непривлекательного положения в собственной личности возвращает приносящий боль конфликт, смятение, тревожность и "опасное" возбуждение. Но если отказываться признать это как существующее положение вещей, оно не станет доступным изменению, останется безнадежно самовоспроизводящимся.
В данном эксперименте мы не требуем от вас ничего героического. Вам предлагается сделать лишь первый шаг к усилению сознавания ваших эмоций. Если вы не сделали себя слишком нечувствительным к своим телесным позам и своему функционированию, то, следуя предложенным инструкциям, вы сможете убедиться, что эмоция является, как мы говорили, заинтересованным переживанием совместных экстеро- и проприоцепции.
Попробуйте воспроизвести определенное телесное действие. Например, напрягите, а потом расслабьте челюсти, сожмите кулаки, начните тяжело дышать. Вы можете заметить, что все это вызывает смутную эмоцию — в данном случае фрустрированный страх. Если к этому переживанию вы можете добавить, скажем, фантазию, представление о каком-то человеке или вещи в вашем окружении, которые фрустрируют вас, — эмоция разгорится с полной силой и ясностью.
И, наоборот, в присутствии чего-то или кого-то, фрустрирующего вас, вы замечаете, что не чувствуете эмоции, пока не примете как свои собственные соответствующие телесные действия: в сжимании кулаков, возбужденном дыхании и т. п. вы начинаете чувствовать гнев.
Знаменитая теория эмоций Джеймса-Ланге, представляющая их как реакцию на телесные движения (например, убегание вызывает страх, или плач вызывает печаль) — половина правды. Нужно добавить к этому, сами телесные движения или состояния являются релевантной ориентацией и потенциальной манипуляцией окружающим. Например, не просто бег, а убегание, убегание от чего-то, убегание от чего-то опасного, — вот что составляет ситуацию страха.
Только осознавая свои эмоции можно сознавать, в качестве биологического организма, с чем вы сталкиваетесь в среде и какие особые возможности в данный момент присутствуют. Только признав и приняв свое стремление к кому-то или чему-то, оценив силу своего порыва к этой вещи или этому человеку, несмотря на расстояния и возникающие препятствия, которые вас разделяют, — вы можете обрести ориентацию для правильного действия. Только признав и приняв свое горе, чувство безнадежности, когда некуда обернуться в поисках безнадежно утраченного человека или вещи, совершенно необходимых вам, — вы можете выплакаться и проститься. Только признав и приняв свой гнев, сознав свою нападающую позу в столкновении с человеком или вещью, фрустрирующими вас, вы можете эффективно мобилизовать свои энергии и преодолеть препятствия на своем пути.
Психотерапию часто называют "тренировкой эмоций". Чтобы заслужить такое определение, мы должны (как ясно из предыдущего) использовать методики, объединяющие как ориентацию в среде (анализ ситуации в настоящем, чувств, фантазий, памяти), так и распускания двигательных блоков "тела". Чрезмерный перевес одной из сторон может привести лишь к псевдоуспеху. В одном случае уделяется слишком много внимания так называемому "приспособлению к реальности", что в целом означает более полное принятие существующего положения, как оно понимается и утверждается "авторитетами". С другой стороны, если психотерапевт работает только с "телом", он может добиться того, что пациент во время сеанса будет имитировать и выражать различные чувства, но, к сожалению, они не будут соответствовать тому, как он переживает свою ситуацию вне кабинета. Только если удастся гармонизовать "внутреннее" и "внешнее", пациент может быть освобожден и "излечен".
Чтобы обострить свое сознавание эмоций, попробуйте следующее:
Лежа, попробуйте почувствовать свое лицо. Чувствуете ли вы свой рот? Лоб? Глаза? Челюсти? Обретя эти чувствования, задайте себе вопрос: "Каково выражение моего лица?". Не вмешивайтесь, просто дайте этому выражению быть. Сосредоточьтесь на нем, и вы заметите, как быстро оно меняется.
