— Я помогу облегчить боль, Арон. Если ты мне опять доверяешь настолько, что готов подставить спину.
Это было важно, потому что нужно обсыпать его пыльцой без лишних вопросов. Но он помотал головой в отрицательном жесте. Желая переварить все самостоятельно, без чужого вмешательства.
— Я уеду сегодня на весь день, — он все никак не желал отстраняться, хоть и поза была не слишком удобная. — А ночью приду, можно?
Как я могла отказать? Когда у самой никак не получалось смириться, что через несколько дней его уже не будет рядом.
Ждать Лира не стала, хоть и знала, что и он обязательно явится. Но мне отчаянно требовалось действовать сейчас, иначе захлестнет уныние и апатия.
Схватив плащ, я быстро направилась к домикам преподавателей, желая поговорить с Литманиэлем.
Дверь открыл дядя, но теперь рисковать я не собиралась, с порога спросив:
— Ты один?
Он в ответ отрицательно покачал головой, и тут же из гостиной вышел Раданэдэль, отчаянно скалясь.
— Приветствую прекраснейшую из смертных, светом затмевающую сияние солнца.
Я в ответ буркнула: «добрый день», и схватив Литманиэля за руку, сразу потянула его в комнату на втором этаже. Расположение запомнила замечательно, ведь с ориентаций проблем никогда не испытывала.
Что обо мне подумает Раданэдэль не интересовало вовсе, потому что я прекрасно понимала скрытый смыл его приветствия. Подслушанный разговор воображению разгуляться давал знатно.
— Когда мы уезжаем? — задала интересующий вопрос прямо в лоб, не давая времени обдумать его собственные.
— Сразу после турнира, раз уж тебе так важно участие в нем. Отец хотел приехать сам, но я попросил не привлекать излишнего внимания.
Это было очень трогательно, я и сама жаждала встречи, но в моих руках имелся артефакт с неограниченными возможностями и упустить такой шанс было бы кощунством.
— Мне нужно домой. Попрощаться с родителями.
— Нет! — вот это поворот… Такого категоричного отказа я от дяди не ожидала.
— Литманиэль, а как ты предлагаешь объяснить мой отъезд в чужое королевство? Просто написать письмо? Да папа с Эррой с ума сойдут от беспокойства! — я начинала заводится.
— За тобой наверняка следят, родителям пока не говори ничего, а потом я лично их навещу и отвезу письмо.
Вот смотрела не него и диву давалась. Правильно Тоскан про эльфов сказал — зацикленные на себе. Ему важна только родная кровь, то есть я. А что будет с моим отцом и Эррой — наплевать.
Но сейчас совсем не о том, я хотела вернуться домой не только, чтобы попрощаться и объяснить ситуацию. Но на эту авантюру Литманиэль грудью встанет, но не отпустит. Поэтому я поступила, как истинная коварная фея — сладко улыбнулась, мягко обняла тут же растаявшего дядю и проворковала:
— Ты прав. Я, пожалуй, пойду отдыхать. Так вымоталась вчера, до сих пор силы не восстановила.
— Камелия. — Литманиэль смотрел ласково и до того умильно, что мне сделалось даже стыдно. — Я вчера чуть с ума не сошел, пока за испытаниями следил! Это немыслимо!
— Не переживай. Команда Менэльтор же справилась, хотя им наверняка тоже умертвий подсунули, — и не дожидаясь возражений в ответ, нагло сбежала.
Просто так выйти с территории Академии я не могла, но есть шанс улизнуть незамеченной, если оставить тут активированный амулет с моей кровью и родственной магией. Мысленно потянулась к Карлу, взывая отчаянно.
Он видимо был где-то на территории, потому что ввалился в комнату с огромными бешенными глазами.
— Что случилось?
Да, не подумала я, что брат так волноваться будет.
— Все нормально! Карл, а Нарин сейчас в городе? — но меня он казалось, не слышал, надвигаясь с такой кровожадной физиономией, что я с визгом отскочила.
— С ума сошла, так пугать? Придушу своими руками, чтобы в дальнейшем не страдать!
— Карлуша, ну пожалуйста, — канючила я, хоть и понимала, что с ним такое не пройдет.
— В городе! — рявкнул злодейски настроенный брат.
— Посиди пожалуйста в моей комнате часик, никому не открывай. А я амулет активирую на крови.
Он посмотрел с такой надеждой, что я сжалилась. Видимо совсем Карлу жилось скучно, раз любая авантюра воспринималась с таким азартом.
С амулетом отвода глаз выскользнуть из Академии получилось легко, а вот в городе одна я передвигаться не привыкла. Единственный раз, когда добиралась без сопровождения — в ночь облавы. Зато цель маршрута совпадает — дом на окраине города.
Капитан Юджин открыв дверь, недовольно замер в проеме, наверняка подумав, что это проделки хулиганов. Потому что я была под действием амулета отвода глаз, а значит перед собой сейчас мужчина никого не видел.
— Капитан Юджин, это Камелия. Можно войти, меня не должны видеть, — я говорила шепотом, но он прекрасно все расслышал и без вопросов посторонился.
Протискиваться мимо было не очень удобно и совсем бесконтактно не получилось, все-таки капитан весьма массивен, а проем узок. Складывалось впечатление, что он специально это сделал, желая понять, действительно ли здесь кто-то есть.
В коридоре первым делом отложила амулет, наткнувшись на изучающий мужской взгляд. Стало до того неловко, что даже руками себя обхватила.
— Капитан Юджин… — начала я, но была сразу перебита.
— Отчего мне кажется, что ты опять в опасности?
— Не совсем так. Но я очень прошу о помощи.
Мужчина жестом пригласил пройти в гостиную, хотя я бы сейчас не отказалась от успокоительного чая. Все-таки просьба была несколько незаконна.
Спустя пять минут разговора и многократных попыток объяснить необходимость изъятия корабля, капитан не выдержал.
— Ты хоть понимаешь, что это подсудное дело? Да если вскроется, что я корабль по личному делу гонял, одним выговором не отделаюсь.
— Да кто узнает-то, если скажете, что судно на ремонте? — понимала его опасения, но моя задача — убедить. — Я теперь с ветром управляюсь гораздо лучше, да и судно пустое
поплывет, беспокоиться о пассажирах не нужно, домчим за 2,5 дня! У Вас же недельный перерыв, из которого на суше вы всего день, завтра второй. У нас 5 дней в запасе, и один Вы возьмете на вынужденный ремонт.
— Я тебе поражаюсь, — капитан присел рядом и теперь внимательно всматривался в мои глаза. — Невинная же на вид, что грудью сразу на защиту встать хочется, а внутри демоны отбивают чечетку.
Что сказать — это он верно описал. Хотя у меня сейчас внутри никто не отплясывал, только все ёкало и сладко замирало в предвкушении очередной авантюры. Лишь бы согласился! В надежде добить, я сделала самое умильное лицо, на какое была способна. Очень редко пользуюсь своей внешностью и начинать, надо сказать, не собираюсь. Но ситуация обязывала принимать любые меры.
