Таким образом, Муди, проигравший пари, рассчитался без особого труда с соблюдением всех условий.
Это рассказал мне старина Мильн, державшийся за живот от смеха, потому что он был огорчен тем, что Муди командует великолепным лайнером, тогда как ему приходится довольствоваться, да и то лишь в порядке временного замещения, командованием такой старой калоши, как «Фульмар».
Через год я встретил капитана Муди в одной из таверн Портсмута. Он свысока посмотрел на меня, но все же предложил опрокинуть стаканчик. Его каскетка была снабжена явно преувеличенным количеством золотых галунов, и тройные галуны на его рукавах сияли слишком ярко для меня, как скромного рулевого, а поэтому я с удовольствием прислушался к тому, что дьявол шепнул мне на ухо.
— Капитан, — сказал я, — вы не почувствовали этот запах? Мне показалось, что пахнет маринованной кожей… Да, конечно, это кожа, разве не так?
— При чем тут кожа? — недоуменно пробурчал он. — Вы это к чему, Джонни?
И тут его лицо перекосила гримаса.
— Черт возьми, кто вам это рассказал? — внезапно заорал он. — Я готов заключить пари…
— Готов поспорить, что это мерзкий тип Мильн! В то время его брат был помощником на моем судне, и именно он выиграл пари!
— Впрочем, я не слишком поверил в эту историю, — сказал я, чтобы успокоить беднягу.
— Не слишком поверил! — прорычал он. — Но я должен сказать вам, сушеная вы треска, что это чистая правда! Вы слышите? Чистая правда!
Мне хотелось сказать ему что-нибудь успокаивающее, но нужные слова никак не приходили мне на ум.
— Самое отвратительное, — продолжал он, — что вся команда начала относиться ко мне, как к ослу, как это только что проделали вы, черт бы вас побрал! Матросы прятали обувь, говоря при этом шепотом, но достаточно громко, чтобы я услышал: «Осторожно, спрячьте скорее ваши башмаки, пока капитан не съел их!» И когда пропадал какой-нибудь предмет из кожи, кто-нибудь обязательно говорил: «Придется спросить у капитана!»
— После всего этого я стал носить босоножки с веревочной подошвой, как последний портовый бродяга!
Долли
Мог ли кто-нибудь представить, что на «Фульмаре» появится пассажир в Пуло-Вэ?
Пуло-Вэ — это небольшой островок у входа в Малаккский пролив, на котором развевается голландский флаг и где можно загрузиться углем по сносной цене.
Загрузить уголь — это нормально, но вот пассажир! Дурацкая ситуация, способная рассмешить акул! И эта редкая птица оказалась маленьким человечком, затянутым в куцую курточку с древним пенсне на носу, державшемся на шелковой ленточке. Можно помереть со смеху, если не заболеть от удивления.
Я забыл его имя, но можете не сомневаться, что оно было таким же незначительным, как и сам человечек.
— Мы идем в Перт, — сообщил ему Арнольд, наш капитан.
— В Перт… Ах, действительно…
Он заколебался, и все поняли, что он не очень хорошо представляет, где находится этот Перт.
— Отлично, отлично, именно туда мне и нужно попасть. У вас на борту найдется место для меня?
— Мое судно — это не пассажирский пароход, — ответил Арнольд. — У нас нет стюарда, и наш кок ничего не умеет готовить. Но если вы согласны оплатить все, что вам будет предоставлено…
Человечек был согласен, и он сразу же выложил требующуюся сумму.
Несколько дней мы простояли у причала в Сингапуре, и он ни разу не сошел на берег. Точно так же он вел себя, когда мы зашли в Шанхай.
Он почти не выходил из своей каюты, и мы слышали, что он все время работает с напильником и молотком.
Только после того, как мы оказались в Китайском море, он стал время от времени появляться на палубе. При этом он то и дело задавал вопросы членам команды, точнее, задавал один вопрос, всегда один и тот же.
И очень любопытный вопрос: «Можем ли мы повстречать пиратов?»
— Нет, — ответил ему капитан, — они перестали встречаться после того, как киношники из Голливуда наняли их в качестве статистов для своих фильмов.
Позже Арнольд вспомнил, что человечек был настолько расстроен таким ответом, так что едва не заплакал, словно ребенок, которого не угостили любимым лакомством.
Но Рапси, второй помощник капитана, любивший разыгрывать всех подряд, потихоньку шепнул человечку, что верить капитану не стоит и что китайские пираты, напротив, по-прежнему являются кошмаром для мореплавателей, и только существующая традиция не позволяет говорить на эту тему.
Эти слова успокоили человечка и причинили множество неудобств Рапси, потому что коротышка прилип к нему, словно тень, и едва на горизонте появлялся дымок, как он кидался к помощнику с криками:
— Это пираты? Скажите, может быть, на этот раз нам повстречались пираты?
Он готов был принять за пиратские суда такие лайнеры, как «Сити оф Перт» и даже великолепную «Емпрес оф Тасманиа».
Но однажды…
Мы находились на краю моря Банда, когда на горизонте появилась громадная джонка.
Мы не придали ее появлению особого значения; в этих неспокойных водах джонки — обычное явление. Тем не менее Арнольд долго не сводил с нее свой бинокль, что следовало считать большой редкостью.
Странно, но джонка направлялась прямо на нас, чего эти дрянные суденышки обычно себе не позволяют.
«Фульмар» не был способен на большую скорость, но все же шел достаточно быстро, чтобы оторваться от этой развалюхи.
По крайней мере, он должен был легко уйти от нее, если бы китайцы не снабдили свое суденышко мощным двигателем, неожиданно позволившим ему разогнаться.
— Что с ним такое происходит? — воскликнул Арнольд.
Ответ последовал немедленно: бабах!
Это было то, что называют предупредительным выстрелом, требующим остановиться. Первый выстрел был холостым, но второй оказался более серьезным, и взрыв снаряда поднял великолепный фонтан в нескольких саженях от нашего форштевня.
Можно было не сомневаться: экипированные на самом современном уровне пираты больше не использовали старинные аркебузы; вооруженные прекрасными скорострельными пушками, они обратили внимание на наш несчастный «Фульмар».
Грохот выстрелов заставил нашего пассажира подняться на палубу. Вцепившись в поручни, он старательно протер пенсне и с явным интересом принялся наблюдать за джонкой.
Рапси сердито крикнул ему:
— Ваше желание исполнилось: вот ваши пираты!
— Вы крайне любезны, благодарю вас, — вежливо отозвался человечек. Затем он что-то бросил в воду.
Мы увидели странный след на поверхности воды; что-то небольшое, но очень быстрое помчалось к джонке.
