Ознакомительная версия. Доступно 24 страниц из 120
Момент истины
…Глаз сразу цепляет монументальные формулировки из наградного листа замначальника отдела контрразведки СМЕРШ 14-й воздушной армии подполковника Петра Жура, представленного к ордену Красного Знамени: все совсем не так, как в романе Владимира Богомолова! Это не август 1944-го, а, натурально, 1937-й: «Тов. Жур… проделал большую работу за время Отечественной войны по разоблачению контрреволюционного элемента и по пресечению их преступной деятельности». (Лексика и орфография оригинальных документов сохранены. — Авт.) «Под его личным руководством в частях 14 ВА были вскрыты 3 изменнические группы, по которым арестовано и осуждено 25 человек, а также арестовано и осуждено более 80 человек антисоветчиков, дезертиров, членовредителей». Лишь один наградной лист и чекист, а уже свыше сотни «контриков», якобы выявленных в штабах авиадивизий и на аэродромах (где ж еще их мог раскопать бдительный «авиасмершевец»!)… И не просто ведь выявил, «разоблачил» — подвел под расстрельные приговоры или загнал в штрафные роты. Можно ли поверить, будучи в здравом уме и трезвой памяти, что среди боевых летчиков и авиатехников было столько врагов, да еще и в славном на победы 1944-м?! К слову, не всякий немецкий ас мог похвастаться столь высокой результативностью в деле истребления кадров советских ВВС. Но все же вышестоящая инстанция решила, что «Красное Знамя» — это как-то уж как-то чересчур, сойдет и «Отечественная война» I степени, невзирая даже на то, как отмечено в документе, что «по частям 14 ВА, за время работы т. Жур случаев измены Родине (перелетов на сторону противника), переходов — не было». Настоящий героизм! Надо полагать, к победному маю 1945 года чекист Жур основательно нарастил свой боевой счет истребленного в 14-й воздушной армии «шпионско-предательского элемента» из числа летчиков и авиатехников.
Наградной лист на начальника отдела контрразведки СМЕРШ 14-й воздушной армии, полковника Сергея Никитина, прямого и непосредственного начальника вышеозначенного Жура, — та же лексика, те же формулировки 1930-х: «За успешную работу в период Отечественной войны по разоблачению и пресечению антисоветской деятельности к-р элемента тов. Никитин достоин правительственной награды — ордена Отечеств. войны I степени». Конечно, достоин — «решительно вскрывал и разоблачал подрывную деятельность вражеской агентуры и антисоветских элементов, искоренял изменников и предателей, своевременно предупреждая их преступные намерения…». Как у них, чекистов, все строго и по субординации: в полном соответствии с номенклатурным статусом подчиненному положено проявлять подвиги по части разоблачения лишь банальных «антисоветчиков» с «членовредителями», а его начальник имеет право отличиться на ниве разоблачения еще и «вражеской агентуры»! В наградном листе так и записано: «Решительно вскрывал и разоблачал подрывную деятельность вражеской агентуры и антисоветских элементов, искоренял изменников и предателей, своевременно предупреждая их преступные намерения». Попутно главный чекист воздушной армии «вел беспощадную борьбу с трусами и паникерами, расправляясь с ними в необходимых случаях на месте, во время боя на передовой линии огня». Вчитаемся еще раз: расправлялся «во время боя на передовой линии огня» — применительно к летчикам это нечто! Неужели начальник СМЕРШ воздушной армии, негласно забравшись в кабину истребителя или штурмовика, беспощадно отстреливал трусов и «шлепал» паникеров из табельного ТТ из-за бронеспинки — прямо в воздухе, над линией фронта?!
И уж поработал так поработал: «Под непосредственным руководством тов. Никитина… было вскрыто и разоблачено более 30 шпионов, 300 изменников и значительное число другого антисоветского элемента». Крутой полковник — даже JG27, одна из самых результативных истребительных эскадр люфтваффе, и та истребила красных авиаторов меньше, чем смершевец Никитин. Так, может, ему скорее причитается «Железный крест», нежели «Отечественная война»?! Для контраста: рядом же помещен наградной лист на командира авиационной эскадрильи капитана Ивана Романовича Хахиля, который «совершил 141 боевых вылетов и воздушных боях лично сбил 8 самолетов противника» (еще в 1941-м году!), а его эскадрилья «имела на своем счету 32 сбитых в воздушных боях самолетов противника…». Но хотя капитан Хахиль только в одном лишь 1941 году четырежды представлялся к наградам, включая звание Героя Советского Союза, однако «правительственных наград, за исключением одного ордена „Красное Знамя“ (как значится в наградном листе, „за разгром мотомехдивизии немцев“. — Авт.), капитан Хахиль не получил, т. к. выбыл из полка… вследствие ранения в воздушном бою»…
Личный ломик вождя
Могло показаться, что создание СМЕРШ мало что меняло: те же особые отделы, те же функции — борьба со шпионами в армии (реальными и мнимыми), с «антисоветскими элементами, проникшими в части и учреждения Красной армии», «с предательством и изменой родине», с «дезертирством и членовредительством на фронтах», «проверка военнослужащих и других лиц, бывших в плену и окружении». Да и кадры — те же чекисты-особисты. И методы работы абсолютно идентичны, полномочия — формально такие же, как у особистов. Так ведь и бессменный начальник СМЕРШ — тот же Виктор Абакумов, ранее возглавлявший Управление особых отделов НКВД. Разве лишь из заместителей наркома внутренних дел Берии он превратился в заместителя уже Сталина! Возглавляемая же им организация, номинально числившаяся уже за Наркоматом обороны, реально стала отдельной «конторой».
В утвержденном Сталиным Положении о СМЕРШе четко сказано: начальник ГУКР СМЕРШ НКО «является заместителем народного комиссара обороны, подчинен непосредственно народному комиссару обороны и выполняет только его распоряжения». А нарком обороны — сам Сталин. Так что Абакумов, слегка обойдя на повороте бывшего патрона, Берию, получал непосредственный выход на вождя.
Но существеннее иное: отныне вся централизованная система чекистского контроля над армией была подчинена исключительно Сталину, лично и непосредственно, только ему и больше никому! Таким образом «кремлевский горец» убил сразу несколько зайцев. Заполучил в свои руки достаточно компактную и острую оперативно-карательную структуру — нечто вроде личного кинжала или ломика. Или когтя, которым будущий генералиссимус мог без проволочек дотянуться не только до маршалов, но и до Ваньки-взводного. А при необходимости — и до Лаврентия Павловича. Поскольку созданием конкурирующей организации Сталин не только выразил Берии свое недовольство, но и недвусмысленно погрозил ему этим «коготком»: «Плохо мышей ловишь, Лаврентий, смотри…».
Не забудем, что тогда же, 14 апреля 1943 года из НКВД в отдельный Наркомат госбезопасности вывели и «оперативно-чекистские» подразделения. Так вождь обзавелся сразу тремя карательными механизмами вместо одного, да еще и конкурирующими. Но разве НКВД не был мечом все того же тов. Сталина, а Генеральный комиссар госбезопасности тов. Берия Л. П. — верным и послушным исполнителем всех его предначертаний и указаний?!
Именно сам факт создания СМЕРШ и наводит на мысль об абсолютной непригодности не только традиционных форм чекистского окормления армии, но и недееспособности чекистской организации вообще. Война наглядно показала: машина НКВД себя исчерпала, оказавшись совершенно непригодной для дел, когда противник — настоящий, а не шпионы, придуманные в кабинетах. К началу 1943 года это уже огромная, забюрокраченная, неповоротливая и просто зажиревшая структура, практически переставшая «ловить мышей» — реальных шпионов и диверсантов.
Ознакомительная версия. Доступно 24 страниц из 120
