— Кто приближается к замку Дарена, сына Джерина?
Джерин собирался ответить на оклик. Но, услышав, как он сформулирован, сделал знак сыну. Дарен сказал:
— Дарен, сын Джерина, едет в собственный замок, но еще не затем, чтобы там обосноваться, а на ночлег.
После этих слов подъемный мост поспешно опустили. Заметив на колеснице рядом с Дареном Джероджа и Тарму, воины, опустившие его, насупились, но было уже поздно. Дарену и Джерину насилу удалось убедить солдат гарнизона, что эти чудовища если и не безобидны, то вряд ли станут нападать на кого-то, если их не дразнить и не злить. Впрочем, один взгляд на их зубы отбивал всякое желание это делать.
Хромой старик по имени Рикрод, сын Гондала, управлял замком в отсутствие господина. Он разместил Джерина и его товарищей в главной зале и накормил их ячменной кашей, жареной утятиной и попотчевал элем. Совершив возлияние, Джерин подумал: а не появится ли Бейверс сейчас? Но бог эля бездействовал, что вполне соответствовало «лучшим» традициям элабонских богов.
Для Джерина главная зала этого замка была полна призраков — не ночных духов, которых можно ублажить кровью и держать на расстоянии посредством отсветов пламени, а призраков из его прошлого. Среди них был и надравшийся Райвин, исполняющий непристойные танцы, и Волфар Топор, по рождению элабонец, но по дикости истинный гради, и сам Рыжий Рикольф, крепкий, уверенный, очень надежный. Была там и Элис, о которой он до сих пор не мог думать без приступов сожаления.
Он взглянул на Силэтр. Для нее здесь не существовало никаких призраков, и на нее не давили воспоминания, одолевавшие мужа. Она была его настоящим, его реальностью, и гораздо лучшей, чем та, что канула теперь в вечность. Он это осознавал. Однако умственными усилиями нельзя прогнать призраков прошлого. Они будут преследовать его до конца.
— Господин, — сказал Рикрод, — почему вы вернулись сюда? Ведь ваши дела на севере еще не улажены.
Джерин открыл было рот, чтобы ответить, но тут понял, что вопрос адресован совсем не ему. Управляющий не сказал «лорд принц», а господином здесь был не он, а Дарен. Тот и дал ответ:
— Я направляюсь в Айкос со своим отцом и товарищами. Если боги будут добры к нам, это путешествие поможет нам уладить наши дела.
Боги, которых Джерин собрался искать под святилищем Сивиллы, вряд ли окажутся добрыми. Хотя чем злее они будут, тем больше от них будет проку. В том деле, в котором Джерин намеревался использовать их. Однако Рикрод кивнул и сказал:
— Надеюсь, прозорливый Байтон даст вам совет, который вы сумеете разгадать настолько быстро, чтобы было еще не поздно ему последовать.
— Я тоже надеюсь, что мы сумеем применить то, что узнаем, — сказал Дарен.
Он не обмолвился ни словечком о Байтоне. Он позволил Рикроду делать выводы самому, чем еще сильней укрепил его в ложном мнении, и все это без капли обмана. Джерин был ошеломлен. Он сам вряд ли смог бы провернуть это лучше.
Силэтр тоже это заметала. В ту ночь в комнате, отведенной им управляющим, она сказала супругу:
— Он здесь прекрасно справится. Дарен ведет себя очень по-взрослому, особенно вдали от Лисьей крепости, где он — всего лишь твой старший сын. Он готов к тому, чтобы получить в руки власть.
— Да, я тоже так считаю, — отозвался Джерин, — и так же думают… некоторые здешние вассалы. Если мы победим и Дарен вернется сюда, чтобы унаследовать поместье деда, в Лисьей крепости мне будет его не хватать. Придется начать обучать Дагрефа. Посмотрим, что из него выйдет.
Силэтр тихонько засмеялась.
— С ним загвоздка вовсе не в том, мало или нет, он будет знать об искусстве управления своими вассалами и другими людьми. Главное, захотят ли они идти за ним или предпочтут свернуть ему шею.
— Да, это вопрос, — согласился Джерин, смеясь.
Затем он умолк, призадумавшись. Если из Дагрефа получится лидер, должен ли будет Джерин сделать наследником своего отпрыска от Силэтр и, таким образом, оставить Дарена бароном небольшого поместья в тени своего младшего сводного брата? Или он должен назвать своим преемником Дарена и тем самым обидеть Дагрефа? И то и другое решение могло привести к войне между ними.
Лучший способ решить эту проблему, подумал Джерин, это не умирать. Хотя серебро в бороде предупреждало его, что на такой выход, каким бы желанным он ни был, ставку делать не стоит. Не говоря уже о том, что не стоило забывать и об угрозе со стороны внешних врагов. «Меня и без того окружает немало забот», — напомнил себе Лис. Не следует искать дополнительных. Неизвестно, что выйдет из Дагрефа. Если он не сможет править, а у Дарена это получится, что бы Джерин ни делал для него, все потеряет смысл после его смерти.
Силэтр заворочалась на бугристом матраце. Она всегда относилась к Дарену как к собственному сыну и ни разу еще не выгораживала своих детей в ущерб ему. Но кровные узы есть кровные узы. Однажды им с Джерином придется со всем этим разбираться. Однако это произойдет не сегодня. Как и Джерин, она понимала, что иногда ожидание решает проблемы лучше, чем их обсуждение.
— Посмотрим, — сказала она, наконец. Затем, словно боясь, что даже этого много, добавила: — Хотя сначала нам предстоит уладить множество других вопросов.
— О, так вот почему мы оказались здесь и вообще отправились в Айкос? — сказал Джерин. — А я-то все думал, что мы путешествуем в свое удовольствие.
Силэтр фыркнула и ткнула его в бок. Вскоре, несмотря на бугристый матрац, они оба уснули.
Джерин едва не пропустил камень, на котором был высечен глаз. Этот камень стоял в начале дороги, отходившей от элабонского пути на восток. К городу Айкосу и святилищу Байтона. Он выругался про себя. Каждый раз, отыскивая этот проселок, он прилагал массу усилий, чтобы не заблудиться.
Как и всегда, местность между основной магистралью северных территорий и странными дебрями, окружавшими храмовую долину, повергала его в ужас. Людям еще долго придется приводить эти земли в порядок. После разрушений, причиненных сначала землетрясением, а затем и чудовищами. Те, кому удалось тут выжить, работали на износ. Он жалел бы их еще больше, если бы до всех этих несчастий они не промышляли тем, что грабили путешественников. Впрочем, завидев Джероджа с Тармой, бывшие грабители мчались прочь, чтобы укрыться в рощах, обступавших возделанные ими поля.
О чем Джерин совсем не подумал, так это о том, как отреагирует заколдованный лес на появление в его чаще монстров. Он так редко забывал о чем-либо важном, что его замешательство в связи с упущением очень болезненно в нем отозвалось. Джеродж и Тарма посматривали вокруг с огромнейшим интересом, погружаясь вместе с Джерином, Силэтр и остальными их спутниками в прохладную зелень под своды густевшей все больше и больше листвы.
Лес, казалось, тоже смотрел на них во все глаза, а затем взорвался от возмущения. Десять лет назад чудовища, по всей вероятности, творили здесь нечто ужасное. И деревья, по-видимому, не забыли о том. Как и остальные странные существа, обитавшие среди них. Путешественник, проезжавший через лес, никогда не видел этих созданий, но, как правило, ощущал их присутствие, выражавшееся, например, в покалывании на шее — с тыльной ее стороны. Сейчас Джерин чувствовал не только покалывание. У него было ощущение, будто весь лес, битком набитый загадочными тварями, кем бы они ни являлись, вот-вот обрушится на него. На него, на его спутников, а когда все закончится, от них всех не останется ничего, что могло бы помочь позже кому-либо понять, в чем заключалась неосторожность, допущенная группой несчастных, рискнувших избрать этот путь.
