— На этом проклятом корабле, видимо, не бывает выходных, — пожаловался Брюннер Кунену. — С момента моего прибытия из Каа-фьорда я не провел еще ни одного дня на борту.
— Главное, нам надо управиться здесь, — ответил Кунен. — За несколько дней до вашего возвращения мы подверглись нападению тяжелых бомбардировщиков и чуть было не пострадали крепко. Они могут вскоре повторить налет… А сегодня мы будем работать только до обеда…
Они торопились оборудовать причальную стенку, к которой должны были подходить баркасы с «Тирпица». Но даже возможность провести вторую половину дня на борту корабля не улучшила настроение Брюннера. День вообще начался неудачно. Они должны были отбыть с корабля в 7.30 утра, и Брюннер был наготове задолго до этого. На шканцах уже находилась команда, готовая к подъему флага, но капитан-лейтенанта Кунена забыли разбудить. Когда он наконец появился, стало уже светло. Под звуки трубы имперский военно-морской флаг был поднят.
После этого оба офицера со своими людьми сели в баркас, который сразу же отчалил. Не успели они высадиться на берег, как Брюннер заметил, что в спешке была забыта корзина с провиантом. Кунен отправил баркас назад за едой…
Но не только Брюннер чувствовал себя не в своей тарелке. Ни у кого не было особого желания работать. Брюннер подумал о своем друге Штедене, оставшемся в тепле. Подняв голову, отметил, что небо высокое и чистое. Затем посмотрел на стоявший метрах в 1500 от них «Тирпиц», к которому как раз причаливал баркас.
Вдруг Брюннер заметил поднятый на мачту желто-сине-желтый сигнальный флаг, означавший: «Воздушная тревога!» Скорее всего, тревога была учебной.
— За работу, парни! — распорядился он, распределяя людей по группам.
Примерно через полчаса обе передние башни 380-миллиметровых орудий произвели залп по правому борту. Подняв голову, все увидели появившийся строй английских бомбардировщиков. Но вот они перестроились в три эшелона по высоте.
Средняя артиллерия и корабельные зенитки открыли огонь. К ним тут же присоединились береговые зенитные батареи. Посыпались осколки зенитных снарядов.
— Всем в укрытие! — приказал Брюннер.
Сам же он продолжал наблюдать за бомбардировщиками, которые оказались прямо над его головой. Они летели на высоте 4000 метров, как раз за пределами досягаемости легких зенитных установок. Не был сбит еще ни один самолет… И вот стали падать первые бомбы. Брюннер отчетливо видел, как они отделялись от фюзеляжей «ланкастеров» и падали, набирая скорость, на свою цель — «Тирпиц»…
Капитан-лейтенант Вальтер Зоммер ждал на другой стороне Зунда баркас с «Тирпица». Командир корабля Вебер распорядился, чтобы он время от времени появлялся у него для обсуждения постоянно возникавших технико-инженерных вопросов.
Зоммер тоже заметил сигнал «Воздушная тревога».
— Вам придется дождаться окончания тревоги, после чего и прибудет баркас, — сказал ему комендант порта. — Обычно она длится недолго. Так что побудьте пока здесь.
И Зоммер впервые наблюдал авианалет как зритель. Во время налетов «барракуд», а затем и «ланкастеров» 15 сентября и 29 октября он находился на своем посту — во чреве корабля, так что ничего вообще не видел. Зоммер поднялся на высотку и подбежал к позиции зенитчиков. Там он и остался, внимательно наблюдая за перипетиями авианалета. Он же первым заметил шесть сверкающих точек на небе — шесть самолетов, находившихся еще на значительном удалении.
— Так это же «бостоны», — сказал Зоммер лейтенанту-артиллеристу. — Если их менее четырех, воздушная тревога даже не объявляется. Все скоро закончится.
Стало быть, ему уготована судьба зрителя на своеобразном спектакле, и он увидит, как «Тирпиц», открыв ураганный огонь из всех своих орудий, заставит противника обратиться в бегство.
— Нет, — ответил лейтенант. — Я насчитываю более четырех самолетов… Не менее восемнадцати. Это «ланкастеры»… За ними показалась и вторая волна… Более двенадцати штук…
Обе передние 380-миллиметровые орудийные башни развернулись и дали залп, а затем и еще один — заградительный огонь. Лейтенант поспешил к своим орудиям, отдавая на ходу приказы.
«Ланкастеры» оказались над целью на высоте 4000 метров. Казалось, что они были точно над «Тирпицем». Стали падать тяжелые бомбы…
Капитан первого ранга Вебер стоял вместе со своим адъютантом, лейтенантом Гюльденпфеннингом на капитанском мостике. Туда же прибыли командир артиллерийской боевой части капитан третьего ранга Вилли Мюллер и обер-лейтенант Бернхард Шмитц. В 7.30 Вебер получил сообщение, что «ланкастеры» появились над территорией Норвегии значительно южнее, в районе Бодё. Был ли их целью «Тирпиц»? Определенно этого сказать было нельзя. На всякий случай Вебер поставил в известность капитан-лейтенанта Фасбендера и приказал своему первому помощнику объявить тревогу.[69]
Он осмотрелся. Неподалеку стояли два буксира и старое норвежское судно с несколькими зенитными орудиями на борту. Небо было безоблачным. Идеальная погода для авианалета. Если ничего не произойдет, день будет прекрасным. Вебер обратился к адъютанту, произнеся:
— Гюльденпфеннинг, постарайтесь получить из Бодё более подробную информацию. Я хочу знать, в каком направлении полетели англичане.
— Слушаюсь, господин капитан!
Время шло. Был вывешен флаг. От корабля отошел баркас с рабочей командой. Группа матросов драила палубу. Стояла абсолютная тишина. В округе ощущался покой. Хотелось бы, чтобы так и было дальше. Ведь день-то был воскресным!
В 8.15 с пункта наблюдения доложили:
«Поблизости от населенного пункта Мозьён отмечен пролет трех „ланкастеров“».
Пункт этот возглавлялся лейтенантом Хамшмидтом, а его донесения всегда отличались точностью. Создавалось впечатление, что англичане действительно намеревались атаковать корабль. Фасбендер, не ожидая объявления тревоги, приказал своим офицерам — Хеллендорну, Фишеру и Чирху — быть в готовности. Известие о предполагаемом авианалете постепенно распространилось по всему кораблю. Вебер внимательно посмотрел на небо. В такую погоду «Тирпиц» будет заметен за сотню километров. И он решил объявить тревогу. Лучше раньше, чем слишком поздно.
В 8.55 была объявлена тревога… Звон боевых колоколов раздался по всему кораблю. На мачте взвился сигнал: «Воздушная тревога!»
Роберт Вебер потребовал связать его по телефону с майором Эрлером в Бардуфоссе. Его истребителям потребуется от 8 до 10 минут, чтобы вылететь на перехват бомбардировщиков.
Береговые зенитные батареи были также оповещены. К сожалению, их было не так уж и много. Дымовые установки находились еще не в рабочем состоянии, да в такую безветренную погоду от них все равно пользы было бы мало.
