— Разве это возможно? — Ведь они познакомились всего несколько дней назад, и она ни разу не позировала ему. Неужели он рисовал ее по памяти?
— В этом-то вся загадка, — произнес Фабьен, осторожно приближаясь к ней. — Я был просто поражен, когда увидел тебя на приеме. Этой картине уже много лет.
— Много лет? Но мы ведь встретились совсем недавно.
— Я знаю, — прошептал Фабьен, и его губы оказались совсем близко от ее лица. — Это было как озарение. Меня всегда преследовали несколько образов. И твой — один из них.
Кейт опоздала к началу своей смены в ресторане.
— Прости, — извинилась она перед Селией.
— Ничего страшного. Я бы не сказала, что у нас наплыв клиентов.
Как обычно, в ресторане не было ни единого посетителя. А бизнес в кафе напротив, как всегда, процветал. Его хозяин, ненавидевший всех вокруг, обходил границы своей империи, готовый в любой момент дать отпор голодным котам или музыкантам с гитарами.
— И все же где ты была? В своем новом доме?
— Да, переносила вещи. Это заняло кучу времени.
— Конечно, — усмехнулась Селия. — Несложно догадаться, чем еще ты занималась.
— О чем ты? — с вызовом спросила Кейт.
— Твой друг художник помогал тебе? Переезжать? — поддразнила ее Селия.
Кейт покраснела. После поцелуя Фабьен объявил, что приглашает ее завтра на ленч. В какое-то особенное место, как он выразился. Но Кейт не хотела искушать судьбу и рассказывать об этом подруге. Если в итоге у них ничего не получится, она бы предпочла, чтобы об этом никто не знал.
— Я все равно рада, что у вас все в порядке, — улыбнулась Селия и внимательно посмотрела на Кейт. — Жаль, я не могу сказать то же самое про нас с Кеном.
— Что случилось? — Кейт почувствовала себя некомфортно, вспомнив разговор с Кеном в машине. Но разве она виновата, что воспринимает его по-другому — не так, как Селия.
— Бедняжка, он начинает впадать в депрессию.
— Боже мой, — ради приличия промолвила Кейт. Скорей бы он впал в сильную депрессию и уехал отсюда! — А что случилось?
Селия положила руки на талию.
— Кен почти ничего не рассказывает о том, что ищет…
— Неужели? — съехидничала Кейт, не сдержавшись. Подруга недовольно взглянула на нее.
— …но у него не все идет гладко. Он постоянно нападает на след, вот только он его никуда не приводит.
— Кен так до сих пор и не рассказал тебе, что ищет? — нетерпеливо перебила ее Кейт. — Если это не выдумки.
Селия подняла глаза.
— Дорогая, это правда, поверь мне. Он ищет что-то или, скорее, кого-то. Но я пообещала никому ничего не говорить. Кен боится, что и у стен есть уши.
— И ты ему веришь?
— Наверное, да.
— О! — Кейт недоуменно уставилась на подругу. — И тот, кого он ищет, прячется именно здесь? Кто же это?
— Я не могу тебе сказать.
— Селия, перестань!
— Нет, я обещала…
— Но…
Селия положила вилку и выпрямилась.
— Кейт, послушай, не спрашивай меня больше об этом. Я ведь знаю, что ты все равно не поверишь.
Наступило молчание. Кейт думала о том, что хотя от Кена она и не в восторге, Селия ей по-настоящему нравится.
— Столики смотрятся замечательно, — примирительно заметила она.
К салфеткам и полному комплекту столовых приборов прибавились небольшие стеклянные вазочки с букетиками полевых цветов.
— Ты лучше им это скажи! — Селия кивнула в сторону бара. Если немного наклонить голову, можно было увидеть, что Пэппи, Тролль и Форель собрались на совет за одним из столиков. Тролль яростно жестикулировал и стучал кулаком по деревянному столу, а его отец, натянув шерстяную шапочку низко на лоб, что-то недовольно бормотал себе под нос. Форель же, как обычно, сидела с трагическим лицом, уставившись в пустоту.
— Что у них случилось?
— Они только что пережили самое сильное потрясение в жизни, — усмехнулась Селия.
— Что такое? Им не нравятся эти маленькие букеты? — Вряд ли такое возможно, даже учитывая легендарную сварливость хозяев.
— Кое-что серьезнее, — сияя, сообщила Селия. — Они злятся, потому что я смогла составить меню.
Кейт заметила, что на каждом столике стоят маленькие белые карточки.
— Боже мой, тебе это удалось!
— Да, нам оно было очень нужно. Когда столики в порядке, остается лишь меню. Откуда еще можно узнать, что мы предлагаем и сколько это стоит? Я уверена, единственной преградой на нашем пути к успеху было отсутствие меню.
Кейт с сомнением взглянула в сторону бара, где угадывались очертания массивной, вызывающей отвращение фигуры Тролля. Разве у них была всего единственная преграда?
— И вот теперь у нас есть меню! Похоже, удача на нашей стороне!
Кейт взяла одну из карточек — Селия составила список блюд на вечер на двух языках, английском и французском. Овощной суп с базиликом, основное блюдо — равиоли по-домашнему, жаренные в сухарях баклажаны, фаршированные цуккини.
— Звучит потрясающе! Но как тебе удалось все это выяснить? Ведь шеф никому не рассказывает, что готовит.
— Теперь все изменилось.
В течение нескольких минут Кейт с открытым ртом слушала историю о том, как Селия поймала Форель в кладовке и сообщила — «Максимально вежливо, насколько это вообще возможно, дорогая!» — что манера общения Тролля с потенциальными клиентами не выдерживает никакой критики. Ведь людям приходится слушать, как он раздраженно, неразборчиво и с ошибками перечисляет имеющиеся в наличии блюда! Вряд ли такое обслуживание можно назвать лучшим в мире!
— Не может быть!
— Да, честно говоря, я выразилась более дипломатично. Сказала, что даже самым талантливым хозяевам, каким бы замечательным ни был их отель, иногда не помешает мнение человека со стороны, который укажет им на недостатки.
Кейт захихикала.
— И хотя ресторан идеален во всех отношениях, меню могло бы добавить ему привлекательности. Ведь самый обычный список блюд, каким бы банальным и скучным он ни казался, может оказаться очень полезным гостям, которые в большинстве своем лишены воображения и настолько занудны, что ожидают увидеть на столе меню. Должна признаться, я несколько часов провела за разговорником, прежде чем составила эту речь.
— И что ответила хозяйка?
— Честно говоря, не так уж много. — И Селия рассказала, что Форель слушала ее, спрятав водянистые глаза под сморщенными веками и прерывисто дыша, словно соглашаясь с услышанным.
— Это могло бы помочь вашему бизнесу… — Селия попробовала зайти с другой стороны, надеясь сыграть на любви Форели к ее бухгалтерской книге.
