— Нет, девочки, мне некогда, столько дома накопилось — и стирка, и уборка, да и материал закончить надо, — отказалась Лякина, и в глазах у нее мелькнула затравленность.
За столиком с чашечками кофе и соком Катерина и Милочка долго молчали. Потом глянули друг на друга и отвели глаза. Им хотелось плакать.
Глава 7
Мишка нашелся
Утром Милочка долго приступала к работе и никак не могла найти верный тон для статьи о хорошем настроении. Потом вспомнила, что по дороге в детский сад Мишка заметил несколько мордатых котов и хитрую ворону, а она сама обратила внимание лишь на пару похмельных бомжей и хамоватую продавщицу в ларьке, где покупала пакетик кофе. Оказывается, она, Милочка, отвыкла видеть хорошее и машинально отмечала глазами лишь неприятное… Припомнив это, Милочка быстро наваяла начало материала, лирически описав детский взгляд на мир, и работа пошла. А в середине дня раздался телефонный звонок, и плачущий девичий голос пригласил к телефону Людмилу Радченко. Милочка не сразу поняла, что это говорит молоденькая воспитательница детского сада Лариса, которая обожала Мишку и слишком баловала его. Она долго пыталась понять, почему Лара рыдает, а когда поняла, села на стул и почувствовала в животе странную пустоту. Потом у Милочки затряслись руки, и осипшим чужим голосом она начала переспрашивать: «Когда? Как это случилось? Где были все дети?» Дружный редакционный коллектив уже стоял вокруг Милочки. Женщинам по голосу подруги было ясно, что случилось что-то страшное… Мила положила трубку и, обведя редакционное помещение невидящим взглядом, проговорила все тем же осипшим голосом:
— Миша пропал.
Из рыданий воспитательницы она поняла, что все вышли на прогулку, а когда вернулись в группу, выяснилось, что Мишки среди детей нет.
Немедленно Милочка и Катерина схватили такси и помчались сначала в детский сад, потом к Миле домой, чтобы убедиться, что Мишки там нет. Мишки там не было. Тогда они понеслись на работу к Наталье Николаевне. Милочкина мама, бледная и накачанная валерьянкой, была оставлена в квартире на случай, если Мишка вернется домой, а Мила и Катя поехали вновь в детский сад. В кабинете заведующей Лариса звонила в милицию и каждый раз слышала: «Не волнуйтесь, дети чаще всего к вечеру возвращаются». По ближним улицам уже бегали две нянечки и охранник. Они заходили в магазины, опрашивали продавцов и торговцев на улицах. Милочка тоже час ходила вокруг территории детского сада, потом вернулась. Оставалось только ждать. Именно в эти минуты тоскливого ожидания Лариса и выдвинула дикую идею, что ребенка похитили. Она клялась и божилась, что выйти незамеченным с территории Мишка не мог, а дети видели неподалеку от ворот иномарку… Конечно, Милочка не знала, что Лариса вчера до утра читала детектив, в котором с душераздирающими подробностями излагалась история отечественного похищения. Если бы она и знала об этом, ее смятенный несчастьем ум вряд ли бы связал воедино Мишкину пропажу и данную подробность. Но она все же довольно здраво заметила, что, поскольку не является подпольной миллионершей, похищать Мишку вроде бы незачем… И тут наткнулась на пристальный Катеринин взгляд. Та что-то пыталась сказать ей шепотом. Наконец Милочка расслышала:
— Волин! Ты забыла о Волине!
— При чем тут Волин? Он же вообще ничего не знает, — напомнила Милочка подруге, которую месяц назад посвятила в свою тайну.
— Он-то не знает, но другие могут знать! Подумай, Мила, он же очень богатый человек!
И тут Милочка поняла, что кто-то, знавший об их отношениях, просчитал ситуацию. Но, видимо, этот кто-то не подозревал, что Владимир Волин понятия не имеет о том, что у него есть сын.
Вот уже несколько месяцев Милочка встречалась с Владимиром Волиным… Но так уж вышло, что он до сих пор ничего не знал о существовании своего сына. Мила мучилась столь важной тайной, но никак не могла решиться рассказать о ней Владимиру. Что-то внутри нее, злое и холодное, мстительно останавливало ее, когда она уже была готова сказать Володе: «А знаешь, у нас с тобой есть ребенок…» Катерине и маме, которые советовали ей сказать Владимиру правду, Милочка отвечала невразумительной отговоркой: «Как-то не выходит произнести такую фразу!» Да и с Волиным, несмотря на всю пылкость вновь начавшегося романа, они виделись не так уж часто. Он действительно занимался и бизнесом, и политикой. И встречались они гораздо реже, чем им хотелось бы. Две-три встречи в месяц, ужасно красивых и обставленных Волиным со всей пышностью… Но Милочка знала, что дело не в глупости ситуации и не в количестве встреч, а в ней самой. Ей казалось обидным, что любимый ею человек так легко получит то, что досталось ей с муками, болью, унижением. Она произносила про себя злые и грубые монологи. «А где вы были, уважаемый папочка, пока на меня смотрели в роддоме как на уникальное пособие и каждая нянька норовила высказать свои моральные принципы? А с кем вы, господин Волин, развлекались, когда я вышла из роддома, и ноженьками, с мамочкой, без всяких цветов и такси поплелась в родимый дом? Кому вы пихали в накрашенный ротик кусочки ананаса в шампанском, когда я кормила Мишку грудью, а у самой, кроме картошечки, ничего не было? Да пошли вы к черту, господин хороший!» Говоря так про себя, Милочка тем не менее Волина любила и собиралась за него замуж, но тайну свою лелеяла, и казалась она ей последней сладкой местью. Местью, которая окончательно поставит все на свои места, каждому воздаст по заслугам и соединит их с Владимиром истинно и окончательно. Мама Милку ругала, но по-женски понимала всю искусительность сохранения этой тайны до поры до времени. Тем более что десять лет назад ее покинул Милочкин отец, отправившись в дальние края с молодой красоткой на постоянное местожительство. Наталья Михайловна тогда гордо дала развод, разрешение на выезд и отказалась от всякой помощи, но в душе тоже желала бы возвращения блудного супруга с покаянием и запоздалой любовью.
Но сейчас Милочке было не до мстительных рассуждений! В ее сознании ситуация из ужасного «мальчик пропал» трансформировалась в запредельно-жуткое «мальчика украли». Поэтому, недолго думая, она схватила телефонную трубку и через минуту кричала не своим голосом. Волин, к счастью, оказался на месте. Сначала он не понял ничего, потом понял, что пропал какой-то Миша, и сказал, что выезжает немедленно, просто потому, что любимая была так взволнованна и ей требовалась помощь. И уже через пятнадцать минут был в детском саду и спрашивал бодрым голосом, приятно улыбаясь, что случилось и кто такой Миша… Катерина немедленно удалила из директорского кабинета всех желающих посмотреть на чужую драму и даже вышла сама, хотя ей ужасно хотелось побыть рядом с Милочкой в такой невероятно важный момент.
Милочка бессвязно лепетала о том, что сын одет слишком легко, что он очень хороший, но наивный и все это ужасно.
Волин смутно начал о чем-то догадываться и прибег к тактике банального допроса.
— Кто такой Миша?
— Миша — мой сын… Наш сын.
— Замечательно, — успокаивающе произнес Волин, еще не понимая, что ему говорит Милочка.
— И откуда же он взялся?
