На него смотрел тролль. Тролль с изуродованным шрамами лицом. Широко расставленные глаза внимательно изучали Беккера. И все вернулось: квартира, пистолет и Друз, падающий на пол, точно лопнувший шарик.
— Нет! — закричал в зеркало Беккер.
Он схватил себя двумя руками за волосы и дернул, наслаждаясь болью, рассчитывая таким образом вырвать из своего сознания тролля.
Но глаза, холодные и жестокие, продолжали дрейфовать в зеркале, они наблюдали… Обнаженный Беккер выскочил и понесся по коридору: еще одно зеркало Стефани, повсюду проклятые зеркала, и в каждом глаза. Он споткнулся и упал; колени, коснувшиеся ковра, обожгла боль. Охваченный паникой, точно животное, он пополз в спальню, чтобы поскорее найти медный портсигар.
Глаза были повсюду: на гладких поверхностях антикварной мебели, на стеклах окон, в бутылке с виски… Нужно подождать. Места для Красавца сейчас нет. Беккер проглотил четыре кроваво-красные таблетки нембутала по сто миллиграммов, пентобарбитал, три, четыре, шесть зеленых капсул люминала по тридцать миллиграммов, фенобарбитал. За ними последовали пурпурный ксанакс, один миллиграмм, алпразолам. Слишком много? Он не знал, не мог вспомнить. Может быть, этого недостаточно. Он захватил с собой россыпь разных таблеток и глядел на них из-под прищуренных век, стараясь избегать блестящих поверхностей, а потом, поскуливая, забрался в шкаф, за рубашки и брюки, туда, где лежали туфли и пахло темнотой.
Сначала должен подействовать нембутал; Беккер почувствовал легкий напор, предвещающий появление Красавца. Он этого не хотел. Он рассчитывал на успокаивающий эффект. Давление действительно стало ослабевать, и пришло спокойствие. Следующим, примерно через час, вступит в дело люминал, который все сгладит до конца дня, чтобы он успел придумать план, как добраться до Друза. Ксанакс придаст ему хладнокровия…
И в его сознании зазвучал далекий голос рассудка: «Друз. Найди Друза».
Беккер посмотрел на свою руку, сжимающую таблетки. Он отыщет его, если лекарство будет продолжать действовать.
Лукас ждал.
Второй дом находился на небольшом холме, его окружала зеленая лужайка с аккуратными клумбами, на которых еще ничего не успело вырасти. Фургон «форд таурус» был припаркован возле дома — машина мужа. Он приехал через минуту после детективов. Слоун вошел в дом, а Дэвенпорт остался ждать в машине.
Таблетки Дела начали действовать, и Лукас чувствовал себя острым и твердым, как ребро стекла, и таким же хрупким. Он слушал песню Криса Ри о Дейтоне и пальцами отбивал ритм.
Слоун вышел из дома и пересек лужайку. В руке он держал лист бумаги.
— Все в порядке, — сказал он. — Женщина согласна. Но в какой-то момент мне показалось, что ее муж нам откажет.
— Получили разрешение — и слава богу, — сказал Дэвенпорт.
Механизм эксгумации был достаточно эффективным. Небольшой ковшовый экскаватор срезал первые пять футов фунта и вывалил на кусок брезента. Затем двое кладбищенских рабочих лопатами сняли последний фут и при помощи крюков вытащили гроб.
Детективы поехали за фургоном в центр, а пока гроб выносили, вошли внутрь, чтобы поговорить с экспертом.
Когда они отыскали Луиса Нетта, он надевал халат поверх уличной одежды.
— Что слышно о другом? — спросил Лукас.
Второй ребенок был похоронен в небольшом городке Кун-Рэпидсе.
— Его уже везут сюда, — ответил эксперт. — Если вы подождете несколько минут, я могу дать предварительное заключение. Впрочем, многое будет зависеть от состояния тела.
— И что вы думаете? — спросил Слоун.
— Покойником занимались братья Саломан. Они весьма аккуратны, да и погребение состоялось не так давно. Я думаю, у нас неплохие шансы, если гроб оставался герметичным. Но если он протекал… — Нетт пожал плечами. — Тогда рассчитывать не на что.
— Мы подождем, — сказал Дэвенпорт.
— Вы можете присутствовать, — предложил Нетт.
— Нет-нет, — покачал головой Лукас.
— Ну, если вы не возражаете, я посмотрю, — сказал Слоун. — Никогда не видел, как это делается.
Офис медицинского эксперта ничем не отличался от офиса клерка или аудитора, и было трудно представить, что здесь занимаются изучением тел умерших. Служащие сидели перед светящимися мониторами компьютеров, на каждом столе стояли забавные сувениры: фарфоровые лягушки, детишки с розовыми попками, крошечные ангелочки с руками, сложенными для молитвы; рядом висели отксеренные приказы начальства и картинки из комиксов.
А в задней комнате проводилось вскрытие давно умершей девочки-подростка.
Взгляд Лукаса задержался на карикатуре, вырезанной из «Ньюйоркера». На ней были изображены два одинаковых тучных скандинавских бизнесмена с усами щеточкой, в консервативных костюмах и шляпах. Они стояли перед письменным столом секретарши, очевидно, где-то на Манхэттене. Девушка говорила в интерком: «Миннеаполис и Сент-Пол готовы к встрече с вами, сэр…»
Он отвернулся от картинки, сел на диван и опустил веки, но не смог держать глаза закрытыми. Он открыл их, посмотрел на стену, после коротких колебаний взял со столика журнал месячной давности, посвященный охоте с луком, прочитал несколько предложений и бросил обратно.
Часы над столом секретарши показывали пятнадцать минут пятого. Нетт сказал, что работа займет всего несколько минут. В половине пятого Дэвенпорт встал и принялся расхаживать по офису, засунув руки в карманы.
Первым вернулся Слоун. Лукас остановился и молча посмотрел на него.
— Ты это предвидел, — сказал детектив.
Лукас почувствовал, что немного расслабился. Они его поймали.
— Глаза?
— Выколоты. Нетт говорит, что использован нож «X-акто»[24]или нечто похожее — я полагаю, скальпель. То, что можно глубоко вонзить.
— Они там что, делают фотографии или что-то еще?..
— Ну… они вырезают глаза, — сказал Слоун, словно Лукас должен был это знать. — А потом помещают в маленькие бутылки с формальдегидом.
— Боже мой…
Глава
30
День начался со споров.
— Я не для того стала психологом, чтобы давать тебе советы о том, как уничтожать разум, — резко сказала Элла Крюгер.
— Меня не интересуют вопросы этического характера. Я сыт по горло этой системой ценностей, — ответил Лукас. — Я хочу знать, что произойдет, мне нужно твое мнение. Если ничего не получится, так и скажи. А если сработает… мы рассказали тебе, что он делает. Ты хочешь, чтобы монстр продолжал рыскать по больнице и убивать детей? И все из-за того, что твоя католическая совесть пребывает в сомнениях?
