тура и не осмеливается просить себе дополнительные выходные в оркестре. Мне хотелось бы, чтобы он жил поближе. Я так надеялась, что он переедет в Бостон. – Она грустно улыбнулась. – Я скучаю по нему.
Эшлин и Итан украдкой переглянулись.
– Кто знает. Может, он еще переедет, – сказала Илезе, обнимая сонную Лиду и притягивая ее к себе. – Девочки тоже были бы рады, живи он ближе. Даже я, хотя никогда не признаюсь в подобном этому страшному болвану.
Эшлин не смогла сдержать улыбку. Несмотря на ее притворное ворчание, Илезе, несомненно, любила брата.
– Вы двое были близки в детстве?
– Да, просто неразлучны. Мы много переезжали, поэтому стали лучшими друзьями друг для друга. Но когда стали старше, нашли новых друзей, и у каждого появились собственные интересы. Бедная мама. В подростковом возрасте мы ругались как кошка с собакой. Я была книжным ребенком и воспринимала все очень серьезно, а брат никогда ни к чему не относился всерьез, кроме своей музыки, поэтому мы вечно о чем-то спорили. Но при этом всегда поддерживали друг друга. Этого у нас не отнять.
Эшлин бросила на Итана еще один понимающий взгляд и слишком поздно осознала, что Мэриан это заметила. Ее глаза встретились с глазами Эшлин – тревожное признание и невысказанная мольба о молчании.
– Что ж, – сказала Илезе, не обратив внимания на то, как переглянулись ее мать и Эшлин, – мне жаль прерывать беседу, но девочек нужно отвести в комнату. Я обещала позвонить Джеффри до одиннадцати. Чудесный был вечер. Надеюсь, этим летом мы увидим вас обоих у мамы. Я распоряжусь отправить вам приглашение на свадьбу. А можете еще приехать на Хануку. Мы научим вас играть в дрейдл[5]. Однако предупреждаю: мы безжалостны. – Она отодвинула стул и улыбнулась. – Что ж, доброго вам вечера.
Далия и Мила спрыгнули со стульев – с явным облегчением от того, что ужин подошел к концу. Лида уже заснула, ее светловолосая головка свесилась набок. Илезе закинула на плечо огромную сумку и наклонилась, чтобы поднять спящую Лиду на руки. Ребенок захныкал, немного покапризничал, прежде чем снова уснуть.
Пытаясь удержать сумку на плече, Илезе предприняла вторую попытку поднять девочку, и, когда это ей не удалось, повернулась к Итану.
– Не желаешь испытать себя в новой роли кузена и отнести Лиду в мой номер? Раньше я умела справляться сразу со всеми тремя, но теперь она так выросла.
Итан встал и протянул руки.
– Если она не станет возражать, то я готов.
– Сил на возражения у нее точно не осталось. Большое спасибо.
Эшлин с улыбкой наблюдала, как Итан взял Лиду на руки. Девочка прижалась к нему, сонно вздохнула, уткнувшись лицом ему в шею, а ногами безотчетно обхватив его талию. На мгновение она приоткрыла глаза, ища взглядом свою мать.
Илезе погладила ее по голове.
– Тебя понесет Итан, иначе мама не сможет отвести всех вас сразу, – мягко объяснила Илезе. – Потом я позвоню папе, и ты сможешь поговорить с ним, если еще не будешь спать. Хорошо?
Лида откинула голову назад ровно настолько, чтобы посмотреть на лицо Итана, а затем снова легла ему на плечо.
– Спать.
– Да, детка. Спать. Я уложу тебя, как только поднимемся наверх, а с папой поговоришь завтра.
Мэриан одними губами сказала Итану «спасибо» и послала Илезе и девочкам воздушные поцелуи.
– Увидимся утром, дорогая. Передавай большой привет Джеффри.
– Обязательно. Эшлин, было приятно с тобой познакомиться. Идем, девочки.
Эшлин смотрела им вслед. Илезе, казалось, без колебаний приняла Итана в свою семью, и, несомненно, он быстро подружится с девочками. Жаль, что живут они далековато.
Мэриан откинулась на стуле и посмотрела прямо на Эшлин.
– И давно ты знаешь?
Эшлин опустила глаза, застигнутая врасплох откровенностью Мэриан, но не было смысла притворяться, что она не поняла вопроса.
– Всего несколько дней.
– Как ты догадалась?
– Вы показали нам фотографию Закари, когда мы были у вас дома. На следующий день мы были в книжном магазине и увидели снимок Хью Гаррета… Хеми. Закари – точная копия своего отца.
Мэриан кивнула с горько-сладкой улыбкой.
– Так и есть.
– История о Йоханне…
– По большей части правдива. За исключением того, что Закари не ее сын. – Мэриан отпила воды и поставила стакан дрожащими руками. – Уезжая из Нью-Йорка, я подозревала, что беременна. А добравшись до Калифорнии, уже не сомневалась. Купила дешевое золотое кольцо и выдумала себе мужа – пилота ВВС Великобритании, которого сбили, когда он прикрывал конвой с припасами. Так хорошо научилась рассказывать эту историю, что сама почти поверила. Поэтому, когда родился Закари, никто и глазом не моргнул. Но в Калифорнии мне не понравилось. Некоторые места бывают просто не по душе. А возможно, это было связано с отсутствием Хеми. Вернуться в Нью-Йорк с ребенком я тоже не могла. Коринн мгновенно узнала бы правду, да и отцу я не доверяла. Все думала, куда же перебраться, когда в соседнем доме поселилась Йоханна. Она была одинока и жутко напугана. Она уже потеряла сына, мужа, родителей, и на подходе – ребенок. Вот я и осталась. А потом, когда родилась Илезе, и Йоханна понимала, что… – Мэриан замолчала, от эмоций у нее перехватило дыхание. – Когда она попросила меня взять ее дочь…
– Вы увидели способ узаконить Закари, – тихо продолжила Эшлин.
– Нет, это все Йоханна. – Глаза Мэриан наполнились слезами. Она отпила еще воды. – В тот день, когда я привезла Илезе в свой дом, я вошла в комнату Йоханны. Я все еще пребывала в шоке. Не могла поверить, что ее нет. Но вспомнила, как она сказала, что оставила мне кое-что в своем бюро. В верхнем ящике я нашла конверт с моим именем. А внутри лежало свидетельство о рождении мальчика по имени Закари – ребенка, которого она потеряла до приезда в Штаты, – и записка.
Эшлин молчала, уже понимая, какой поразительно щедрый дар преподнесла Йоханна.
– Там было написано: «Поскольку ты это читаешь, значит, мой дух отправился к Б-гу. Не горюй обо мне. Если Илезе выжила, я оставляю ее тебе, чтобы ты любила и воспитывала ее, как собственную дочь. Я также оставляю тебе имя моего милого Закари. Так ты вернешься домой, Мэриан. Тебе, конечно, придется потом сменить ему фамилию, но теперь у него будет сестра. Пусть Б-г сохранит тебя и благословит за всю твою доброту, ахот».
Эшлин озадаченно нахмурилась.
– Не поняла последнее слово. Что значит ахот?
– На иврите это «сестра».
Эшлин прижала руку ко рту, с ужасом думая о том, как молодой матери пришлось написать такое письмо. Какое, должно быть, горе испытывала Йоханна, осознавая, что вряд ли переживет рождение своего ребенка, и какой силой веры надо обладать, отдавая дочь женщине, которая еще за пять месяцев до этого была ей совершенно чужой. Неудивительно, что Мэриан запомнила каждое слово.
– Ей повезло встретить
