от Фурцевой «подателю сего дать максимально возможный контроль над собственными попаданиями в эфир») председателя Гостелерадио СССР, которого в моей реальности в 70 году отправят послом в Австралию, а в этой — не знаю, дед в телевизор вникать не хочет, а баба Катя посмела заявить: «тебе оно не надо».
Подвигав внушительными, почти «брежневскими» бровями, почти пятидесятилетний черноволосый Николай Николаевич Месяцев великодушно решил:
— Если так нужно, пусть так и будет. В конце концов… — не найдя оправданий самому банальному «прогибу» под Екатерину Алексеевну, он улыбнулся. — Не переживай, Сережа, народ тебя винить не станет!
— Все равно так нужно, — благодарно улыбнулся ему я. — У меня есть задумка передачи-конкурса вроде «веселых стартов» для детско-юношеской аудитории. Рабочее название: «Зов джунглей». К кому я могу обратиться для обсуждения и возможного одобрения?
— Детско-юношеская? Это во-о-он… — он окинул взглядом студию и остановил выбор на тридцатилетнем усатом мужике с пшеничного цвета усами, которого угораздило задремать. — К Петру Алексеевичу. У нас все, товарищи? — демонстративно спросил он подчиненных.
Они подтвердили, что все, и товарищ Месяцев позорно сбежал, пока я не успел нагрузить его чем-нибудь еще. Вилка выдала «пшеничному» папку с передачей, взяла номер телефона для живительных пинков, и мы отправились домой.
— Меньше года — и мне уже почти все можно, — поделился радостью с Виталиной. — Чем не супергерой?
— Я все еще в этом не разбираюсь, — отмахнулась она.
— Ничего, у нас с тобой впереди много жутко интересных лет, и я успею пересказать тебе все культурное наследие человечества.
— Если не захочу уйти? — с теплой улыбкой спросила Виталина.
— Если не захочешь уйти, — с улыбкой подтвердил я.
Потому что нужно делить с кем-то ответственность за чужую жизнь.
Конец второго тома.
