хотят этого.
Проход в данж обучения Ревнителей Природы почему-то сделали по тому же принципу, что и при получении диадемы. Но не в плане количества, здесь ограничение только на меня и Ревнителя, а точкой входа. Вместе с Себеш мы пошли во внутренний двор Замка и уже оттуда на забросило в Единый данж.
Оказались мы в лесу, но не успели ничего сделать, даже произнести пару-тройку слов, как появился знакомый русич, от которого на этот так и веяло божественной мощью.
— Что опять случилось, Яронос? — обеспокоено спросил я славянского бога.
— Меня попросили оказать тебе помощь, — ответил тот. — Идём.
— Я не один здесь.
— Вижу, — серьёзно отозвался русич. — Он тоже идёт.
— Похоже, у нас нет выбора, лорд, — спокойно произнёс Себеш.
— Верно подмечено, — кивнул Ярнос. — Я не причиню вам вреда, обещаю. По итогу Ревнитель получит то, зачем пришёл. И ты, Ярогрейв, тоже, если постараешься. Ты ведь постараешься?
Надо признаться, он сумел задеть меня. Мне стало интересно, что предлагает Ярнос, и мы пошли за ним. Обмана я не боялся, Множитель недвусмысленно дал понять, что я нужен ему. И чем, интересно, мне сможет помочь славянский бог?
Глава 17
Ярнос привёл нас к белой каменной арке, вокруг которой кружились крохотные фиолетовые искорки. Стоило нам подойти поближе, как искорки за пару мгновений сплелись в довольно большую мелкоячеистую сеть, после чего схватили сначала Себеша, а потом и меня. Ничего сделать мы не успели и, похоже, именно на это и был расчёт. Сомневаюсь, что я сумел бы сдержать яростные инстинкты от попыток выбираться из насильственного перемещения, происходи это хотя бы в два раза медленнее. И пусть вернуться в боевую форму удастся лишь завтра, инстинктам на это наплевать, когда я в опасности. Вообще, если честно, есть у меня ощущение, что в случае реальной опасности мне или кому-то из дорогих мне грампов, никакие недельные штрафы меня не остановили бы. Но опасностей таких не было, а потому и проверить легитимность этой теории невозможно.
Проморгавшись после обилия фиолетового, я сначала подумал, что никуда мы не переместились. Тот же лес вокруг, те же деревья, та же трава… а нет, трава будто посветлее, встречаются совсем белые тонкие травинки, очагами разросся крупный розоватый клевер, кора на осинах светлее, а если посмотреть в просветы между ними, то и берëзы становятся видны, причём куда крупнее, чем в изначальном лесу. Да и рельеф поразнообразнее, не сплошная плоскость, много кочек, видны и понижения, и возвышенности. В общем, другой это лес однозначно. И это хорошо заметно.
«Жизнь среди лесов сказывается на нашей внимательности, Старший».
Это правда, Ярик. Не думаю, что будучи обычным гномом, сумел бы заметить эти отличия. Там зелёное месиво, тут зелëное месиво, и оба одинаково неуютны. Не то, что нашим грампам.
«Главное, суметь извлечь из этого реальную пользу. Одним только Гардеником она ограничиваться не должна».
Собираясь ответить про и без того достаточное использование леса и его даров, я вовремя сообразил, что Ярик не на это намекает, а на Ревнителей. Вместе с ним же их и создавали, осталось претворить задуманное в жизнь.
— Ярогрейв, так получается, что в этом лесу твой Ревнитель сам должен получить придуманное для него, — произнёс Ярнос, появляясь рядом. — Иначе я не смогу помочь тебе.
— Так он и в том лесу сам должен был получать свои навыки и умения, — недоуменно отозвался я. — Что изменилось-то?
— Должен, безусловно, но ещё ни разу так не получалось, — разведя руками, ответил русич.
— И слова каждого о самостоятельном получении Ревнителями своих боевых способностей… ложь?
— Точно. У каждого это происходило неосознанно, но помощь осуществлялась. В основном только на первом ранге, совсем немного и не напрямую, так что формально их Ревнители получили свои навыки и умения сами. Система с готовностью подтвердит это, если кто усомнится. Мне же сейчас надо, чтобы не было и косвенной помощи. И для того, чтобы не было соблазна, твой Ревнитель будет проходить свои… назову их испытаниями, а ты свои.
— Очередные испытания на мою бороду, — буркнул я. — Мне-то это для чего вообще?
— Пусть пока это будет сюрпризом, — с улыбкой ответил славянский бог. — Обещаю, ничем плохим итог не обернëтся.
— Мне остаëтся только довериться, верно?
— Отказываться уже поздно, это верно. Фрол, Прокоп!
Ярнос зычным голосом выкрикнул имена, и тут же перед ним появились два молодых юноши в косовопотках, полосатых серых портах и добротных чëрных сапогах.
— Что прикажете, Владыка? — в один голос спросили мóлодцы.
— Фрол, на тебе Ревнитель, — указав в сторону Себеша, ответил славянский бог. — Прокоп, ты поведëшь олбеда. И если я узнаю хоть об одной попытке неудачной шутки…
— Не бойтесь, Владыка, — отозвался мóлодец, доставшийся мне, — не узнаете.
— Ты не понял, — вкрадчиво процедил Ярнос, — моим страхом отделаться не получше. Специально для понимающих со второго раза повторяю — никаких попыток в неудачные шутки. И в удачные по твоему мнению тоже. Вообще никаких шуток. Поверь мне, я узнаю, и, если будет хоть одна, до следующего Купалы Витязям станешь объяснять основы берестяного письма. Ты понял?
— Я п-понял, Владыка, — судорожно кивнув, сказал побледневший Прокоп. — Никаких шуток.
— Проверю, — бросил славянский бог и исчез.
Фрол тут же увёл Себеша куда-то направо, оставив меня на среди леса со вторым мóлодцем. Тот довольным не выглядел.
— Мда, тяжело мне придётся, никогда я гномов к цели не водил, — обречëнно протянул Прокоп и тут же добавил: — К Витязям всё же хочется меньше.
— Да с гномами просто, — хмыкнул я, — честность и чëткость наши постулаты. А что с Витязями не так? Плохо понимают в бересте?
— Да нет, понимают хорошо, но каждый со своим подходом. Владыка знает, что я не люблю так объяснять, и пользуется в качестве наказания. А тут ещё и шутить нельзя… Ладно, справлюсь. Идёмте, олбед.
— Можно на «ты».
— Боюсь, мне потом от Владыки прилетит. У нас с этим строго.
— Думаю, он сможет закрыть глаза на это ради своего практически создателя, — снова хмыкнул. — Так что лучше на ты. А зовут меня Ярогрейв.
— Хорошо, Ярогрейв, идём.
Прошли мы по чистому, в плане поваленных деревьев и прочего
