не против того, что ты защитил подружку, — миролюбиво пророкотал Ц-Цузу. — В конце концов, это то, что тебе было предложено: право на жизнь для тебя и еще пары существ на выбор, в обмен на твоего некроманта. Но мне не нравится то, что ты лжешь. Я дам тебе еще один шанс, Райз. Всего один. Хорошо подумай, как им воспользоваться, — Ц-Цузу бросил взгляд на Кальдеора. — Ты ничего не забыл принести, Кальди?
Понадобилось несколько секунд, чтобы парня посетило озарение, и он исчез.
— Ц-Цузу, прекращай нагнетать. Говори прямо.
— В чем именно заключается твоя сила?
Вот же въедливая сволочь.
Райз не надеялся, что тот будет смотреть на все сквозь пальцы. Но то, что крикун, ведущий себя как истеричный идиот, при этом идиотом не являлся, удручало. И конечно же, он сложил два плюс два и все понял, когда Райз использовал его же энергию возбуждения, чтобы оттащить Кару в сторону. Можно было попытаться активировать сгусток ярости сразу, но вероятность, что он сможет сымитировать щит, была непозволительно мала.
И что теперь?
— Я могу использовать энергию духа — ту, что связана с эмоциями. Не только со страхом и злостью, но и любыми другими.
— Как любопытно. В прошлый раз не удержался, да? Так сильно хотелось припрятать козырь?
— Да. Сильно хотелось.
— Ты ведешь себя, как неблагодарная псина.
Райз любезно улыбнулся в ответ. Приоткрыв один глаз, Ц-Цузу зыркнул на него.
— Нет, не как псина, — кисло продолжил он. — Как обнаглевший до бесстыдства кот. Тебе открыли дверь, а ты ни туда и ни сюда: торчишь на пороге, ждешь удобного момента, чтобы насрать прямо посреди гостинной.
— Ты слишком много надумываешь себе, Ц-Цузу, — Райз рассмеялся.
— Тогда почему ты не сбежал сегодня?
— Для этого ты устроил эту бестолковую стычку?
— Это ты бестолковый. А я хотел посмотреть, как поступят твои соратники, и как поступишь ты. Заодно показать твоему некроманту, что ты жив-здоров, и что мы пришли с миром.
— С миром? — от абсурдности услышанного заявления Райз поперхнулся.
С громким хлопком вернулся Кальдеор. На этот раз он вышел у самой земли, и в плато образовался новый котлован. В воздух выстрелил десяток водяных струй. Поспешив выбраться, изрядно промокший, Кальдеор подошел к Ц-Цузу, поставил рядом с ним накрытую блюдцем чашку и застыл за спиной, точно дворецкий.
— Да, с миром. Он напал первым, а я ни разу не ударил в ответ. Конечно, Ластик почти испоганила мой исключающий жертвы план, но ты пришел ей на выручку. А эта дура так ничего и не поняла. Занятно получилось, да? Ты оказался единственным, кто нанес войску твоего некроманта вред. А мог бы вместо этого и подсобить. Поэтому я и говорю, что ты в конец обнаглел.
В небо вспорхнула пара желтогрудых птиц, когда визжаще-рычащий голос Ц-Цузу внезапно разнесся по каменной пустыне:
— Что мне, скажи на милость, надо сделать, чтобы ты наконец определился? Тебе не хватает пунктов в списке преимуществ служению Пастырю или мозгов в тупой башке, чтобы понять, что у твоего некроманта нет и шанса?
— Мне не хватает знаний о том, кому я должен отдать свою верность. Расскажи мне о Пастыре, — с невинным видом предложил Райз.
Ц-Цузу прищурился и после короткой паузы произнес:
— Я расскажу.
И он на самом деле заговорил о Пастыре: размеренно, вдумчиво, с почтением, никак не вяжущимся с его нравом и оттого вызывающим вопросов не меньше, чем сам рассказ.
Никаких Орд, нашествий и разграблений других цивилизаций не было бы, если бы немногочисленная раса уахара однажды не решила, что им тесно в их маленьком мирке. Называемый Колыбелью мир в самом деле был невелик: никакой условно-безграничной вселенной, никаких звезд, черных дыр и рационального объяснения, как в пузыре в межпространственной ткани образовалась пригодная для существования среда, и зародилась сама жизнь. Вероятно, Колыбель была осколком другого, полноценного мира, в какой-то момент распавшегося на горстку карликовых вселенных. Уахара сочли своим долгом объединить разрозненное.
Когда способ был найден, по лучам — цепочкам соседствующих миров — побрели ведомые Пастырями отары. Их жатвы собирали воистину непостижимое умом количество энергии, и в умелых руках она сжигала перегородки между Колыбелью и прилегающими к ней мирами. Чем больше уахара расширяли свои владения, тем крупнее становились миры, и тем больше энергии требовалось. Экспансия замедлялась, а Колыбель рождала все больше Пастырей и отар.
Ц-Цузу говорил о слиянии миров, как о совершенно будничных вещах, и Райз прилагал все усилия, чтобы не смотреть на него, как на сумасшедшего. А еще старался не слишком задумываться о том, что именно значил рассказ крикуна. В конце концов, его текущая проблема была несравнимо прозаичнее — всего-то локальное нашествие саранчи. Какое ему дело до места ее гнездования?
— Бесценный дар Пастырей — их прикосновение, — голос Ц-Цузу зазвучал подобострастно. — Совсем, как у твоего некроманта. Но в отличие от него, способного только разрушать, Пастыри учат своих последователей верности и любви.
— Помнится, Чародей называл это усмирением, — заметил Райз.
— У этой мерзости нет сердца, чтобы любить.
— Так все же, может, ты выразишься конкретнее?
— Что мне тебе объяснять? Ты все равно не поймешь ввиду своей мертвости. Но твой некромант сможет ощутить сполна. Прикосновение Пастыря, оно…, — Ц-Цузу задумчиво, почти мечтательно поводил пальцами по воде, — оно меняет твое отношение к происходящему. Открывает глаза, позволяет увидеть мир в новом свете. Учит думать не только о себе, но и служить на благо существа намного более совершенного, чем ты сам. Пастырю нельзя навредить или пожелать дурного.
— Это не усмирение, а порабощение. И ты хочешь, чтобы я приложил руку к тому, чтобы это случилось с Къяртом?
— Пастырь одаривает касанием всем рыцарей. Это просто гарантия нашей лояльности. По-твоему, кто-то из синклита был похож на раба? Или, скажешь, у меня недостаточно свободы?
Райз сдержанно улыбнулся и указал взглядом на Кальдеора.
— С ним перестарались, — отмахнулся Ц-Цузу. — Но он сам виноват, что вывел Пастыря из себя. Твой некромант таких проблем доставить пока еще не успел. Так что изменится только его отношение к происходящему, а сам он так и останется все тем же занудным до невозможности человечишкой. Этого Пастырю при всем желании не исправить.
Райз поспорил бы с утверждением, что изменивший свое отношение к вырезанию цивилизаций Къярт — это все тот же «занудный» Къярт, но дискутировать на эту тему с Ц-Цузу конечно же не стал.
Крикун только сейчас заметил принесенную Кальдеором чашку и покосился на него.
— Зачем это мне? Ему отдай.
— Что это? — Райз с подозрением посмотрел на протянутую ему чашку.
— Кофе.
Убрав
