Не говорить же ей, что я первый раз выстраиваю координаты и, возможно, нас вынесет в неизвестном месте. И хорошо, если это будет не центр океана или не глубь скалы.
– Все будет хорошо, – пообещала и, взяв служанку за руку, активировала артефакт.
Перемещение было… грубым. Нас рвануло в сторону, во что-то ударило, швырнуло на каменный пол по которому мы прокатились кубарем и ударились в нечто твердое. Ощущения примерно такие, как если бы меня сбросили с башни драконов на скалы, но я при этом выжила.
– Риш, ты как… – простонала, первым делом проверяя целостность противоядия.
Цело. Булькает. Хрусталь не подделка.
Открыла глаза, но вокруг царила кромешная темнота.
– Не знаю, госпожа, – простонала девушка. – Очень больно…
– Где?
– Везде-е. Ой… Особенно в спине. И в ноге. И в руке. Везде-е…
В воздух неожиданно взмыли десятки огненных шаров. Хотелось верить, что это не я, но кроме нас в непонятном месте никого не было. Хотя это не точно. Тусклый свет высветил очертания невысокого свода маленькой пещеры. Место, чующее неприятности, неприятно заныло. Я же не ошиблась в расчетах? Нас ведь не занесло в… не туда?
– Госпожа-а, – тревожно протянула Риша, проморгавшись. – Госпожа, а мы… мы там?
– Мы здесь, – протянула уверенно, потому что это единственное, в чем я была уверена. А где это пресловутое «здесь» – понятия не имею. Отыскала глазами артефакт. Увы, при жесткой посадке он разлетелся на осколки, и воспользоваться им снова не получится. Безмолвно выругалась, не поддаваясь панике. Ни к чему волновать Ришу. Я все ввела правильно. Император где-то здесь… – Тебе нужна помощь?
Осмотрела девушку. Ссадина на щеке, кровоподтек на лбу, порвано платье, но переломов, навскидку, нет.
– Уже лучше. Больно, но терпимо.
– Хорошо. Идем.
Точнее, хромаем, потому что раненная нога, еще и ушибленная в колене, не давала полноценно на нее опираться. Придерживаясь одной рукой за стену, я побрела вперед. Мне почуялось, будто слышу дуновение ветра, поэтому пошла по направлению. Слабый поток щекотал лицо, возможно, мне только чудилось, но будто пахнуло морем.
– Ты слышишь этот запах? Морского бриза и мяты.
– Нет, госпожа, – всхлипнула Риша, удерживая меня за ленту корсета. Я тоже делала так в детстве, когда боялась, что маркиза исчезнет так же, как пропала из моей жизни мама. Я долгое время ходила, держа ее за ленту, как собачка на привязи.
– Успокойся. Все под контролем.
– Точно?
– Мгм…
И, чем дольше мы шли по тонкой ниточке ветра, тем крепчала моя уверенность. Я знала, что Вэйлиан здесь, я буквально чувствовала его и в полутьме шла уже по наитию, протискиваясь в узкие лазы, перешагивая через высокие пороги, местами карабкаясь куда-то вверх, а в развилках безошибочно поворачивая в нужном направлении. Риша вздрагивала, когда над головой неожиданно срывались летучие мыши, или когда мы попадали в липкие сети горных пауков, но служанка быстро брала себя в руки и стойко терпела все тягости. И грязь под ногами, в которой, порой, мы утопали по колено, и стойкий запах плесени, и противный мох, извозивший ладони, и неожиданные водные переправы.
Наконец, мое сердце отчаянно дрогнуло. Перехватило дыхание.
– Почти пришли, потерпи.
Голову закружило, я из последних сил карабкалась наверх. Туда, откуда брезжил свет. Он играл на сводах пещеры, отбрасывая замысловатые тени, манил за собой.
– А вдруг там враги? – прошептала Риша.
– Поверь, если там и враги, они не захотят встретиться со мной в таком состоянии.
Я подтянулась наверх, но нога соскользнула, и я рухнула с высоты нескольких метров, успев в последний момент зацепиться за какую-то корягу или камень.
– Госпожа! – вскрикнула Риша.
– Жива, – прохрипела, находя точку опоры. – Относительно…
Я ударилась головой о камень и на глаза сбежала струйка крови. Накатило головокружение, я мало понимала, в каком направлении двигаться и как держать равновесие, но выбора не было. Я должна. Он там. Наверху. Ждет меня. Я обязана добраться. Обязана!
Неожиданно меня подхватило воздушным потоком. Он, словно канат, обхватил меня под поясницу, легонько сжал, словно спрашивал разрешения, просил довериться и я… Перестала держаться. Полет был коротким, приземление – мягким. Стихия отступила, оставив на прощанье лишь аромат мяты и моря. Его аромат…
Риша кряхтела, карабкаясь наверх. Я подала ей руку и помогла выбраться на ровную площадку. Мы вместе упали и тяжело дышали. Такой марш-бросок для нетренированной девушки почти невероятен. Она огромная молодец, но у меня не было сил сказать ей об этом.
– Император… – прохрипела, указывая направление. – Помоги ему…
Я достала пузырек с противоядием и протянула Рише.
– Госпожа, лучше вы сами.
– Я…
Хотела сказать, что не получится, но не успела. Голову прострелило знакомой болью, накатила нестерпимая тошнота, сосуды головы судорожно сжались, и я потеряла сознание.
Риша
Девушка сидела рядом с госпожой и растерянно моргала. В ее ладонях – эликсир, спасение Гардейрии. Она знала, как его применить, госпожа проинструктировала еще в Дракнмаре, но Риша никогда бы не подумала, что станет героиней. У нее болело все тело, перед глазами танцевали черные мушки, сердце лихорадочно билось, а пальцы дрожали, но она знала, что должна сделать.
Повернула госпожу на бок, развязала тугой корсет и прошептала:
– Извините… я должна… я вернусь. Вы держитесь, хорошо? Держитесь!
Девушка склонилась над госпожой и, уловив слабое дыхание, немного успокоилась.
– Я быстро!
Император и правда оказался там, куда указала леди Дархат-Нуар. По центру грота, окруженного прозрачной водой, возвышался плоский камень, закинутый шкурами. Вокруг парили десятки огненных шаров, а сверху, на императора, лился золотой солнечный свет, мягко стекая по мышцам мужской груди.
Девушка залюбовалась картиной, словно попала в столичный театр на представление, где его величество играл главную роль. Опомнившись, она шагнула в воду и поежилась – та оказалась ледяной. И без того сырая, служанка двигалась так быстро, как могла. Вода доходила до пояса, колола и жалила, но Риша смело преодолела препятствие и, подтянувшись, едва-едва вскарабкалась на императорское ложе. Дрожащими пальцами откупорила пузырек, отмерила в крышечку нужное количество капель и влила в рот его величества. Остальные капли намазала на шею, виски и на область сердца. Оставалось ждать.
Она нерешительно коснулась твердой груди императора и ощутила неприятный холод, словно касалась безжизненного камня. Его сердце не билось.
