Стороне недостаточно просто быть хорошим парнем. Чтобы сражаться с настоящими плохими парнями, такими как ваши хозяева — Водолеи, вам нужны бойцы, монстры, изгои, такие как мы.
— Нет! — сказал Король-Солнце. Я отдал этому свою жизнь! Я видел Сон, Летом Любви, и это была воплощённая реальность!
Это должно было случиться, это случилось бы, если бы я остался! Что же, теперь я здесь и я компенсирую своё отсутствие, и всех вас вместе взятых не хватит, чтобы остановить меня! Я сделаю это! Сделаю! Вас недостаточно!
— Тогда хорошо, что я здесь, — сказал Повелитель Терний.
Мы все снова переглянулись. Повелитель Терний не вошёл в дверной проём, он внезапно оказался здесь, холодное, отчуждённое присутствие во всём, в его длиннополом сером одеянии, длинных седых волосах и бороде.
Он опирался на тяжёлый деревянный посох и выглядел, как один из тех ветхозаветных пророков, которые никогда не верили в приукрашенное слово Божье. Он улыбнулся Королю — Солнцу, и это была нехорошая улыбка.
— Неужели ты думал, что сможешь выманить меня из этого священного места своими ничтожными уловками? — сказал он, его голос был таким же непреклонным, как древние серокаменные стены Церкви Святого Иуды. — Я был здесь всё это время, наблюдал и ждал. До этого момента.
— Ты не можешь остановить меня! — крикнул Король-Солнце. Его лицо раскраснелось, глаза припухли, как будто он хотел заплакать от полного разочарования, и в его голосе было что-то от обиженного, капризного ребёнка.
— Даже у вас всех вместе нет сил противостоять мне! Все эти долгие годы я провёл в Белой Башне, изучая ужасные премудрости у ног моих покровителей, и всё это для того, чтобы обрести силу, необходимую мне, чтобы свершить это! Сделать одно единственное необходимое дело!
— Это не ваша сила, — сказал я. Никогда не была вашей. У вас нет ничего, сверх того, что Сущности позволяют вам иметь. Вы исполнитель. Если бы вы только могли увидеть, что они такое на самом деле, вы бы швырнули эту силу им в лицо.
— Что? — сказал Король-Солнце. Я не понимаю. О чём вы говорите? Зачем мне это делать?
— Потому что вы хороший человек, — сказал я. А они нет.
И я поднял свой дар в последний раз и потянулся разумом, чтобы найти Существ из-за Пределов, Водолеев, или кем бы они, чёрт возьми, ни были на самом деле.
Это отняло у меня остатки сил, все до последней капли. Кровь текла по моему лицу, из глаз и ноздрей. Она текла из моих ушей и срывался с моих вялых губ.
Я чувствовал, как внутри меня что-то важное кровоточит и ломается. Используя свой дар я зашёл дальше, чем когда-либо прежде.
Слишком далеко. Теперь не вернуться. Но после всего, что я сделал, после моего неверия в тех, кто любил меня больше всего, как я мог не верить? Это требовалось сделать и поэтому я это сделал.
Это всегда было моей работой. Мои ноги начали подгибаться, и Кэти и Сьюзи быстро подошли с обеих сторон, чтобы поддержать меня. Они оба говорили со мной, говорили о чём-то срочном, но я их не слышал.
Я прогнал всю боль, отказываясь поддаваться собственной слабости, и сосредоточился на своём даре. И я отыскал свой путь к Существам из Запределья, из мира — к миру, где они обитали.
И как только я это сделал, великая сила Святого Иуды восстала и связала всех нас, всех в церкви, вместе, и использовала нас в качестве фокуса, чтобы открыть дверь между Тёмной Стороной и тем другим местом. Я не смог бы сделать это сам, но я был не один.
Со мной были мои хорошие друзья. В Церкви Святого Иуды, где на молитвы отвечают и чудеса случаются.
Врата возникли перед нами, огромный круг, прореха в самом воздухе, через который можно было видеть другую реальность. Не спрашивайте меня, где это место. За пределами, это всё, что я мог бы вам сказать. Не просто другой мир, а иная реальность.
Резкий свет ворвался в Церковь через врата, густой, грязный, порченный. Гораздо пакостней, чем те несколько капель света, которые просочились раньше, вызванные присутствием Короля — Солнца.
Это был чужой свет, из чуждого места, никогда не предназначавшийся для человеческих глаз. И через этот свет, через эти врата я мог видеть то, другое место, бесконечно чуждое нечто, почти за гранью человеческого понимания.
Вообразите себе целый мир, целую вселенную, состоящую из насекомых, ползающих по навозному шару, во веки веков. Это наиболее близко, к тому, что я смог там увидеть и описать то, что я там увидел.
Король-Солнце вскрикнул от ужаса и отвращения, когда Существа завладели им и заговорили через него.
— Да. Это наша суть. Это то, что мы делаем. Мы используем миры, поглощая их целиком. А потом мы переходим к следующим. Потому что мы всегда голодны. Этот мир, эта реальность — все ресурсы исчерпаны.
Нам нужен… новый навозный шар. Ваш мир. Ваша реальность. Поэтому мы превратили этого человека в оружие, чтобы он открыл нам дверь. Позвольте нашему свету воссиять над Тёмной Стороной и превратить её в нашу кормовую базу.
И после того, как мы здесь закончим… ваш мир, — такое прекрасное, богатое, плодородное место. Кто знает, как долго мы сможем продержаться? Население, подобное вашему, способно прокормить нас в течение многих поколений.
Мы не являемся Сущностями Запределья. Мы не Водолеи. Если вам нужно придумать для нас имя… зовите нас Поглотителями.
Король-Солнце дрожащей рукой снял свои затемнённые очки и уронил их на пол, чтобы иметь возможность ясно смотреть на нас. Я никогда не видел такого страдания в глазах мужчины.
— Отошлите их, — сказал я, онемевшими, бесчувственными губами. Вы привели их сюда и только вы можете отправить их обратно.
— Но потом… Я больше не буду Королём — Солнцем, — сказал он своим собственным голосом. Только обыкновенный Гарри Уэбб.
Др. Бенвей подалась вперёд и встала рядом со мной, не сводя взгляда с Короля — Солнца.
— Когда-то нам с тобой хватало и этого.
— Гарри Уэбб был моим другом, — сказал Жюльен Адвент, вставая с другой стороны от меня. Я скучал по нему. Я всегда мог положиться на него, он поступал правильно.
— Я был наркоманом до того, как встретил тебя, — сказал Король-Солнце. Я думал… что нашёл кое — что получше. Но это был просто другой вид зависимости. Тем не менее, я знаю, как с этим бороться.
Голос Разрушителя заполнил всю Церковь, слишком громкий, чтобы его можно было транслировать через одного человека.
— Вы
