прикосновений, вызвав мурашки и дурноту в голове. Грудная клетка тяжело поднималась, как от нехватки кислорода, и кислород был только у него, без кого она задохнётся в этом мире. Николь готова извиваться навстречу его действиям, льнуть к его холодным ладоням и прижиматься всё ближе. Так не хочет снова быть одной. Пожалуйста, Нэйтен, убереги. Она ждёт его губ, хочет впитать их, насладиться их вкусом. От одной мысли об этом внизу между ног всё скрутило. Она хочет его прямо сейчас.
— Поцелуй меня, пожалуйста, — молящим шёпотом просит Николь.
Их тела ещё холодные после улицы, но внутри обоих пылает огонь, прожигая все внутренности, вызывая дрожь в теле. Нэйтен поцеловал её сразу, проскальзывая влажным языком внутрь, встречаясь с её. Прижав Ники плотно к себе, ощущая упирающуюся мягкую, но упругую грудь, он едва не стонет только от этих ощущений. Ему достаточно простого нахождения рядом, но в такие моменты каждый раз забывается, уносясь куда-то далеко, в несуществующие ощущения, и только её руки, забравшиеся под его футболку, оглаживающие торс, ещё напоминали, что он жив, это наяву. Он знает, весь его мир сейчас в ней, сосредоточен на одной девушке, отвечающей на поцелуй с таким жаром, что, кажется, останется ожог на губах. И, если это так, он хочет сгореть, но ощутить её губы по всему телу.
Когда они стали такими жадными? Им мало. Всё мало. Так немногословны друг к другу, наверно, потому что всё ощущают ментально и частичками кожи. Они чувствуют друг друга, и это магия двух половинок. Пускай немного придурошных, своеобразных идиотов, но таких необходимых друг другу.
Нэйтен прав: они зависимы друг от друга.
— Нэйт… — едва уловимо произносит Николь, откидывая голову, когда он опустил губы к шее и оставлял мягкие поцелуи на тонкой коже.
— Ты очень красивая Николь, особенно изнутри, — тонкие холодные пальцы проникли за линию её трусиков, оглаживая ягодицы, пока вторая рука ловко расстегнула вверх комплекта. Соски моментально затвердели то от лёгкой прохлады комнаты, и влажного языка Нэйтен на них. Пришлось удержать девушку за спину, со стоном изогнувшуюся от лёгких ласк. Интересно, она всегда была такая чувствительная или только с ним?
Её пальцы впивались и хватались за иссушенные белые волосы Нэйта, пока целовал ложбинку, приподнимался к ключицам и обратно к губам.
— Скажи, чего ты хочешь? — спрашивает он, оглаживая её живот вокруг пупка и ощущая мурашки на теле возлюбленной. — Скажи, Николь, — не знает, зачем, но ему так необходимо сейчас услышать её томный голос. Ощутить, что он нужен ей. Чтобы сказала, просто сказала, много не просит. Его ширинка с набухшим и готовым на всё членом упиралась ей в лобок. Её зубы укусили собственную губу, сдерживая слетающий приглушающий стон, ощущая, как он трётся выпуклостью внизу, вызывая дрожь желания во всем теле. Он смял упругую грудь, прищипнув пальцами сосок. Стягивающий спазм требовал его, требовал разрядки. — Чего ты хочешь?
— Тебя… хочу тебя, — сорвалось вместе со стоном.
Подхватив Ники на руки, Нэйтен мягко опустил девушку на кровать. Сняв мешающуюся футболку, он замер, когда она приподнялась, расстегнула пряжку ремня, пуговицу и опустила молнию, приспуская чёрные джинсы, проводя ладошкой по возбуждённой плоти через трусы. Так чертовски приятно. Её ласки вынуждают едва ли не рычать. Миндалевидные глаза, слегка затуманенные и потемневшие, казались самыми упоительными, читая в них желание к нему, когда приподняла голову, наблюдая за его реакцией, стягивая и боксеры.
Пальчики Тёрнер обвились вокруг члена и двинулась пару раз от самого основания до кончика головки. Ещё никогда Николь не видела мужскую плоть так близко. Сейчас хотелось разглядывать. Изучать всего Нэйтена, каждую его набухшую венку, и улавливать любые смены дыхания, вздрагиваний на ощущения. У неё нет такого опыта, но она хочет научиться всему. Нет, не так. Для него она хочет научиться всему. И не спеша, не торопясь, она освоит на практике.
Его член дёрнулся, когда девичий язычок прошёлся по уздечке. Это сносит крышу, как от экстаза. Неумолимого кайфа её касаний. Шумно выдохнув, Нэйтен опрокинул Николь на спину, стянул с неё трусики и навис сверху. Больше не может сдерживаться. Он желает эту девушку всеми фибрами души, ликуя от гедония каждой клеточкой кожи. Он хочет её, совершенно забыв достать презервативы из тумбочки. Прямо сейчас она под ним, требует его, впив ноготки в его кожу на боках, когда проник глубоко, срывая стон. Самая божественная песнь — её голос. Тонкий, чувственный, неподражаемый и единственный для него. Всё остальное не важно, пока она с ним. Пока живёт для него, дышит. И её слегка растерянный взгляд на него, не умея правильно выражать эмоции. И его вина в этом. Но он всё исправит.
Теперь только они.
Теперь только друг для друга.
Глава 28
— Эй, Картер, хочешь прикол? — раздался в трубке голос знакомого вперемешку с басами клубной музыки. Нэйтен посмотрел на время — почти три часа ночи. Он раздражается из-за того, что разбудили. — Ты бы знал, кого я видел, — всё утверждал подвыпивший голос. Недовольно потерев глаза, Нэйтен садится в кровати, откидывая одеяло. — Обалдеть. Никогда бы не подумал. Тебе надо это видеть.
— Давай ближе к делу, — буркнул Нэйтен в трубку.
— Ты же знаешь, чёрт, как же её… У неё фамилия ещё Тёрнер, — Картер резко напрягся, шире распахивая глаза. Сон моментально испарился, пока знакомый вспоминал, что хочет сказать. А нутро Картера уже всё вскрикнуло. Напряжение тела возросло. — А, точно, Николь Тёрнер. Кто бы мог подумать, что эта пай-девочка окажется с нами в клубе. А в милой девчушке ещё те чёртики, оказывается. Но она прям секси в этом коротком платье.
Дурнота окутала Нэйта. Сердце защемило, как от приступа. Дурное чувство «это не к добру» въедается в мозг, пустив нервозные потрескивания волокон под кожей. Жуткое беспокойство за единственную. Что она там делает? Почему? В чём причина? Николь не любит такие заведения, тогда что сейчас случилось? В чём причина? Рука сжала простыню, комкая ткань, и он готов её порвать, словно чувствуя, как внутри него что-то медленно рушится, выкручивая суставы.
— Адрес, — зло рычит он знакомому.
— Адрес? Какой адрес?
— Адрес клуба, идиот! Бегом! Иначе я вырву тебе язык с корнем!
— Да ладно тебе, сейчас пришлю. А-а-а, так не терпится тоже посмотреть на эту крошку, понимаю-понимаю…
Телефонный разговор резко оборвался. Нэйтен сбросил вызов, потому что жутко бесил голос товарища. Раздражала даже атмосфера и гул, что стоял в голове, застилающий здравый смысл. Он совсем не помнит, как спрыгнул с кровати, оделся и вылетел из дома.
