могли позволить себе резвиться, как малым детям, на территории.
Как-то сложно было представить такого активного Картера, но вот он кидает палку собаке и бегает с ней наперегонки. Он живой, настоящий, углублённый в мелкие частички человеческой радости. Просто Нэйтен, без проблем, забот и переживаний. Он в моменте забытья. Николь нравится. Безумно нравится наблюдать за ним. Как вошкается с Гердой, порой поскальзывается и едва не падает, но продолжает веселиться абсолютно свободно, раскованно, дурачась обычным мальчишкой, заражая настроением и её саму, всё шире вызывая улыбку.
Она стояла в стороне, сложив руки под грудью, молча и отстранённо держась, боясь нарушить их атмосферу. Предпочла оставаться наблюдателем. Или просто разучилась расслабляться? Не знает. В последнее время она ни в чём не уверена. Хочется взять себя в руки, но… а вдруг это будет опять, как откатится в прежнее состояние, где задыхалась? Тогда это будет мучительней, ведь она уже успела ощутить, каково это — вдохнуть свежего воздуха. Вот и что это за чёрт? Где она, золотая середина? Как понять, что идёшь в нужном направлении? Разобраться в себе необходимо, но очень сложно. Пока же она остаётся на поводу у Нэйтена. Но чётко понимает одно — она хочет этого сама. Смотреть на него, доверять и верить. Ведь он так близко. Ближе, чем кто-либо другой. Смешок сорвался, когда Нэйтен провалился одной ногой в сугроб, победно приподняв палку, выигранную в перетягивании с Гердой.
— Иди к нам, — обернулся он к ней, поманив в их весёлую кучку мола.
Отрицательно покачав головой, утверждая, что не собирается участвовать в их детском саде, Картер сам приблизися. Восприняв очередную игру, Герда понеслась рядом, пытаясь вырвать влажную ветку из его рук. Крутясь от питомца, делая пробежки, Нэйтен уворачивался. Николь хитро прищурилась, прикусив губу, выставила ногу, поставив ему подножку. После характерного «чёрт» парень улетел лицом в заснеженный сугроб. Герда должна сказать Николь спасибо, потому что теперь она завладела трофеем, умчалась ближе к озеру, грызя конец коры ветви. Не сдержавшись, Николь рассмеялась, едва не складываясь пополам. Как же она давно не смеялась, так, что лицевые мышцы и мышцы пресса мигом заныли с непривычки. Стало так свободно, так что едва слёзы не пробивались из глаз.
— Ах так, — усмехнулся Нэйтен, отряхиваясь от снега и вытирая лицо, — ладно, сама напросилась.
— Эй, ты что собрался делать? — опасливо начала пятиться Николь.
Не дав ответа, не успела она среагировать, Нэйтен легко подхватил девушку, закинул на плечо и окунул прямо пятой точкой в снег. Николь заверещала, когда снег проник и под куртку, охладил горячую кожу резким контрастом.
— Чёртов Картер, ненавижу, — барахталась Тёрнер.
И снова ненавистное «ненавижу», но сейчас совершенно в ином ключе. Бурчащем, возмущающемся, но намного мягче, даже милом. Сердце щемит, но не болит от рези. Она смеётся, она дурачится, она возвращается к нему, и это самое ценное, что может позволить на данный момент Нэйтен.
Ухватив его за руку, Николь резко потянула его на себя, опрокидывая рядом.
— Ты зараза, — продолжался смеяться Картер, сыпнув ей в лицо снегом. Лицо девушки вытянулось от негодования и шока его действий, ведь теперь растаявший на щеках снежок холодными струйками скатывался за шиворот.
— Что? Да ты… — ответила она тем же жестом, осыпав холодными кристалликами.
Борьба развелась нешуточная, они старались как можно больше снежных горстей сунуть друг другу под тёплую одежду и изворачивались, как могли, кувыркаясь на земле. Незаметно присоединилась и Герда, радостно лая и прыгая вокруг. Наверно, со стороны они казались странными, неуравновешенными подростками, но разве это важно, когда так искренне смеялись и тяжело дышали от своеобразной игры, вспоминая детство и отпуская себя хотя бы на мгновение?
— Замёрзла? — интересуется Нэйтен, перехватывая её руки, помогая подняться. Её пальчики ледышки, а губы слегка посинели. Одежда быстро намокла, и теперь он переживает, чтобы она не заболела.
— Всё в порядке, — он дыхнул горячего воздуха на её ладони и крепко сжал в своих, и этот жест заставил перехватить девичье дыханье. Так заботливо и нежно, вызывает неловкость и смущение. Снова чувствует себя маленькой дурочкой, но это до одури приятно. Ведь с ним так можно. Так нужно и необходимо.
— Надо согреться и выпить горячего чаю.
Вернувшись в дом, собака, вымотанная, но абсолютно счастливая, улеглась на лежанке в гостиной, моментально уснув. Поухаживав за девушкой, Нэйтен помог ей снять мокрую куртку, унеся сушиться на батарею в ванной комнате. Вернувшись, они направились в его комнату. Не впервой им находиться там, но впервые зашли совершенно в ином статусе. Больше не друзья — это так странно и очевидно одновременно — сложно уложить в голове за раз.
— Я приготовлю тебе одежду, — юркнул Нэйтен к шкафу с бельём, подыскивая что-то подходящее. — Тебе надо переодеться, штаны и кофта тоже все мокрые, — продолжал он хлопотать, когда она присела на край кровати. Заботливый Нэйтен — это так забавно. — Надеюсь, подойдёт, — протянул он чистые его штаны и серую футболку. Невелик выбор, но это его привычная одежда, пропитанная его запахом.
— Спасибо, — перехватила она вещи. Кивнув, Нэйт отвернулся, чтобы она могла переодеться. Почему-то стало так смешно. Нэйтен отвернулся, чтобы её не смущать? Странный он. Не типичный. Где же тот дерзкий Нэйтен, которого она знает? Тёрнер всё посмеивалась про себя, стянув кофту через голову и сняв штаны, оставаясь в одном нижнем белье. Наверно, остатки игривого настроения ещё не выветрились, решив в таком виде тихонько ступить к нему со спины. — Можешь оборачиваться, — развернувшись, он растерялся и опешил на мгновение, откровенно разглядывая свою девушку, особенно задерживаясь на соблазнительных изгибах. — Так-то лучше, а то устроил тут спектакль девственника-одиночки, — язвительно хмыкнула Ники. — Как будто голых девок не видел.
Решив вернуться и всё же одеться в сухую одежду, Нэйтен ухватил её запястье, снова разворачивая к себе:
— Девок видел, но ты не они. Ты что-то невообразимое и нежное для меня, — его голос с придыханием проиграл мелодию по её нервам, моментально сбив дыхание и участил сердцебиение. Разве когда-то она думала услышать от него такие комплименты, а сейчас ноги подкашиваются и хочется рухнуть к его ногам. Ещё так слишком сложно разобраться в своих чувствах. По крайне мере, не с первого раза и не второго… и не десятого. Его рука опустилась на талию, чуть сжимая пальцы, а вторая медленно огладила кончиками пальцев от кисти до самой шеи, моментально опаляя кожу. — Что же ты вытворяешь со мной, Ники? — шепчет с волнением, запуская пальцы в волосы на затылке.
А что он творишь с её сердцем? Оно рухнуло куда-то вниз, пискнув от наслаждения
