Можешь спросить у конюха и взять себе любую. Это мой подарок.
– Спа... спасибо, – девушка нахмурила лоб. – Но я не...
– Я всего лишь сказала, что буду через три дня на этой поляне. Ничего больше, Риа. Остальное решать тебе и ему.
Дверь за ней щелкнула. Очутившись снова в коридоре, где они вчера говорили с Тирком, Эри глубоко вдохнула. Она не сказала... Ведь не сказала же. Элисон догадалась сама, потому что все время знала, что Лаэм жив.
И этот выбор... Это не ее выбор. Как Корд всегда и говорил. Каждый делает сам.
* * *
Подковы стучали о мостовую. Чалый жеребец, которого выбрала Эри, хлопал хвостом себя по бокам. На деревцах у домов появились почки, весна пришла в этом году незаметно. Остановившись у лечебницы Загира, Эри спешилась и вошла внутрь.
Старый лекарь сидел в своем кабинете. На столе перед ним лежала раскрытая книга, он что-то выписывал из нее в тетрадь.
– А, Риа, – обрадовался он. – Заходи-заходи. Давно тебя жду.
– Простите, я опоздала.
– Ничего-ничего, – Загир махнул рукой. – Ты садись пока на табурет. Дай мне минуту закончить.
Эри покусала нижнюю губу, думая о разговоре с Элисон, совсем не о лекаре.
– Так-с, – мужчина захлопнул книгу и встал. – Послушай, Риа, ты знаешь, что Нюэльского выпустили три дня назад?
– Выпустили? Правда? – она улыбнулась.
– Погоди радоваться. Он выдал тебя, Риа. Выдал мне и уверен, что выдал и моему сыну. Тот, похоже, еще сомневается, но этот меч уже подвешен.
Эри вздохнула.
– Я....
– У нас есть выход, – продолжал Загир. – Поезжай со мной в Раунфорт. Там я смогу оформить тебе документы. Сменишь имя, и не придется больше скрываться.
– А почему в Раунфорт?
Идея уехать Эри не нравилась так же, как и перспектива быть пойманной.
– Там Лекарская академия, мои друзья, бывшие сокурсники. Мы могли бы изучать твою природу, Риа. Подумай, небольшая цена за свободу и при этом огромный вклад в науку. Представь, как много пользы мы могли бы принести людям.
От этого предложения Эри несколько растерялась.
– Спасибо, – первым делом сказала она, – вы позволите немного подумать?
– Конечно, хотя времени мало.
– Я понимаю, мэтр, – она склонила голову, – но вот так сразу решиться не могу.
– Как угодно, – Загир развел руками.
Эри отступила на шаг назад и стремительно покинула его кабинет, а затем и лечебницу.
Бежать. Бежать надо из Ланкаса. Вместе с Кордом. Только вместе. Как семья.
* * *
– Элисон догадалась, что я знаю, где вы, – помолчав, призналась Эри.
Корд озадаченно глянул в ее сторону и принялся ходить по комнате.
– Ты ей рассказала?
– Нет, она сама поняла. Наверное, из-за моих вопросов, – она потупила взгляд. – Простите меня, пожалуйста.
– И что же она предпримет? – спросил хмурый Корд.
– Хочет встретиться. Говорит, что будет на той поляне, где вы подарили ей букет календул.
Мужчина сложил руки за спиной и задумчиво посмотрел сквозь мутное стекло на улицу.
– Она вас любит, – добавила Эри, – это слышно в каждом слове.
Корд продолжал молчать.
– Вы ведь тогда так и не смогли попрощаться, – продолжала она.
– Не смогли, – кивнул бывший Охотник. – Уговариваешь меня пойти?
– Мне кажется, вы могли бы снова быть вместе, – убежденно заявила Эри.
– Ульрика, значит, тебе не по душе, – он усмехнулся.
– У нее свой муж есть.
– Ладно, – Корд погладил короткую бородку, которая отросла со времени их последней встречи. – Я подумаю.
– Можно, я буду подсматривать? – спросила она.
– А на что там смотреть? – удивился он. – Два человека разговаривают...
– Это смотря какие два человека, – Эри сияла как новый чайник.
Лаэм отошел от окна и сел рядом с ней напротив огня.
– Знаешь, мне вспомнилась одна история, – он поправил кочергой угли. – Про кузнеца и кинжал. Знаешь такую?
– Нет.
– Ну, тогда слушай. Жил когда-то в некой деревне один кузнец, люди относились к нему хорошо, он исправно выполнял свою работу, делал подковы, инструмент и, конечно, оружие. И вот однажды дом его соседа обворовали, и мужика тяжело ранили. По деревне поползли слухи, что это мог быть кто-то из своих. Кузнец очень переживал за своего соседа, но еще больше переживал за себя. Ведь и его дом тоже однажды могли ограбить. Устанавливать тяжелые замки и засовы ему не хотелось, а потому он решил пойти на хитрость. Целую ночь ковал свой самый лучший кинжал, сделал его из очень качественной и прочной стали. Клинок получился таким острым, что мог запросто проткнуть голову человека. Тогда он взял кожаный ремешок, обвязал им рукоять и подвесил кинжал над порогом. Утром следующего дня у его дома нашли кошку, заколотую этим кинжалом. Жители испугались и стали обходить дом кузнеца стороной. Говорили, что в том кинжале обитает дух-охранитель. Убьет всякого, кто придет со злыми намерениями. Вот люди и боялись. А кузнец был очень доволен идеей, ведь никто не знал, что кошку он убил собственноручно. Время шло, кинжал так и остался висеть над дверью, и вскоре кузнец сам забыл про него. Жил себе мирно, пока заветный ремешок не прогнил. Однажды, когда кузнец вошел в дом, он оборвался, и творение убило своего создателя. Потому что было создано, чтобы убивать.
– Почему вы вспомнили такую жуткую историю? – удивилась Эри.
– Сам не знаю, – Корд, не отрываясь, смотрел на поглощающие и порождающие друг друга огненные струи. – По всему выходит, что предназначение не обмануть. Рожденное убивать будет убивать. Запомни на всю жизнь, девчонка, – если ты берешь в руку нож, значит, он вонзится в чье-то сердце. У всякого намерения есть выход. И не всегда желаемый.
– Но есть же разница между «хотеть» и «сделать», – возразила Эри. – Должна быть разница между предназначением и поступками. Я вот много об этом думаю. Для чего мне дана эта магия, должна ли я что-то тому человеку во сне. Но вы же всегда говорили о выборе. Он есть. Так ведь?
– Есть, – кивнул Корд и произнес жестко и печально: – Но люди не меняются, Эриал.
* * *
– Только у меня будет условие.
– Ставите нам условия?
– А
