Вся история человечества пронизана любовью – люди переживали невыносимые условия, лишь бы вернутся к тому человеку, мысль о котором способна дарить чувство прекрасного в самые ужасные моменты жизни. Раньше ей это казалось примитивным, мол, ничего более, чем любовь и семья человек уже не добьется, вот и держится за единственное, что у него есть… Но как только она столкнулась с ней сама, до сих пор не веря, как чувства, привели к более правильному решению, нежели ум… неосознанно, абсолютно естественно, словно некая третья сила создала между ней и Филиппом союз, в итоге спасший космонавтов… как такое возможно? Агате было трудно усвоить этот факт.
Дойдя до небольшого парка, между высотками Мегаполиса, Агата запрокинула голову, посмотрев наверх и впервые в жизни, почувствовала страх перед космосом. Вопреки тому, что именно там она познала важность любви и ощутила себя частью чего-то немыслимо прекрасного, мысль о посещении Нового горизонта, или же другой планеты, пугала ее одиночеством, бессмысленность и холодом.
Теперь она знала, какое решение принять, какой ответ ждет Филиппа, и какой, совершенно противоположный ожидаемому, получит Эобард, чему вряд ли будет рад. Любовь смогла стать спасением, вопреки всем ожиданиям, она вынудила человека принять правильное решение, и этот феномен, одновременно пугал ее и воодушевлял. Он открывал для нее совершенно иной взгляд на мир… мир, в котором она больше не хочет быть одна.
ИТАН
Итан вновь сел в то же самое кресло, где сидел каждый раз, пытаясь не просто разобраться в собственных проблемах и мучающих его каждый день плохо контролируемых чувствах, а искал выход из сложившейся, невероятно трудной ситуации, в которой он находился из-за своих же ошибок…. Но чем дольше они разговаривали, тем уверенней он подбирался к выводу, вроде бы и так логичному, но не подвластному его пониманию, а именно: возможно, он – лишь пешка в чужой игре.
– Мы не виделись почти неделю, Итан, это вызвано чем-то конкретным в вашей жизни, или же…
– Это вызвано всем, если можно так выразиться, уверен, ты понимаешь, – произнес он задумчиво и слегка улыбнулся, – мы хорошо друг друга знаем, думаю, странно будет продолжать обращаться на ВЫ, почему бы нам уже, наконец, не закрыть глаза на разницу в возрасте и общаться, как нормальные люди.
– Не вижу поводов отказаться от твоего предложения, – в ее голосе прозвучало приятное одобрение.
– А по поводу недели… произошли некоторые события, как бы так сказать, крайне основополагающие для переосмысления многих моментов, которые и привели меня сюда, скажем-с так, если несколько обобщить.
– Очень интересно будет услышать об этом. Надеюсь, ты в порядке, ничего не произошло?
– На самом деле произошло, пусть и не многое, но, очень и очень важное. И, надеюсь, это не прозвучит странно, но я очень рад, что могу это высказать здесь и сейчас, ведь вокруг меня не осталось людей, способных меня понять и… скажем-с так, принять грядущее, если оно все же произойдет. Но, сразу отсеку, до этого мы еще дойдем, не хочется спешить, надеюсь, ты понимаешь почему.
– Конечно, как тебе будет удобней.
– Суть изменений в том, насколько хорошо мы смогли ранее разобрать… всю мою жизнь, можно и так выразиться, думаю. Видишь ли, помимо того, что я хочу поблагодарить тебя за поддержку и взаимопонимание, я так же хочу, чтобы ты разделила со мной момент закрепления, так сказать, открытия, которого без тебя, наверное, и не было бы, – Итан в смятении подбирал слова, ощущая не только волнение, но и, впервые за долгое время, определенную уверенность в будущем, – видишь ли, мы ранее обсуждали, что Людвиг… что он не мог ошибиться.
– Я помню это.
– Да. И тогда, встает вопрос: если он не мог ошибиться, значит, происходящее сейчас, по идее, так же часть его плана, верно?
– Это прямой вопрос?
– Да, да, мне интересно, а то, вдруг, я уже сам запутался, желая прийти хоть к какому-то выводу.
– Все зависит от точки зрения, Итан. Как бы это не звучало примитивно или шаблонно. Во-первых, это ты выбрал его, твои действия, взгляды и непоколебимость на пути к своей цели, создали ту цепь событий, благодаря которым появился сам Людвиг и его возможность вернутся в прошлое.
– Парадокс…
– Это так плохо?
– Не хочется быть безвольной марионеткой в замкнутой системе…
– Итан, мы же говорим об совершенно разных точках во времени, верно? Людвиг пришел из очень далекого будущего, насколько я могла понять из твоих слов. Во-вторых, та точка во времени, откуда придет Людвиг, очень нескоро будет достигнута, а, значит, до нее может произойти все что угодно. Возможно, как ни меняй историю…
– Людвиг все равно придет, – закончил он за ней довольным тоном человека, добившегося прозрения, – ведь если мы в парадоксе, то совершенно неважно, какие решения будут приняты, ведь они уже были приняты, верно?
– А вот в этом я не уверена.
– Почему же?
– Что если никакого парадокса нет? Представь, Людвиг приходит и меняет историю, и все, совершенно спокойно, шагнув в машину времени Бенджамина, он стирает свою временную ветку и создает новую.
– Но мы ведь не сможем доказать этого, зачем тогда допускать такой вариант, если при нем все сразу становится сложней?
– Разве слепая вера помогает?
– У меня два пути, либо – я верю, что все циклично, а, значит, я – безвольная марионетка уже когда-то принятых решений, либо – будущее не предопределено, и тогда все ориентиры…
– Итан, я думала, ты честен со мной. Ты же пытаешься избежать ответственности, за настоящее и будущее. Почему ты пытаешься обмануть меня?
«Потому что я этого и добиваюсь»: подумал Итан про себя, скрывая удовольствие от расставленной ловушки, в которую она не попалась, а значит, его путь к доказательству своего превосходства, все еще актуален.
– Ответственности перед кем?
– Единственный вариант – это перед самим собой, и ты знаешь это.
– Но раз я не могу доказать, есть ли у меня действительная свобода выбора, влияющая на изменения в будущем, то как я могу брать на себя ответственность за цепь событий, которые неподвластны мне?
– А ты сам, перед собой, забыв о будущем и бремени, которое на тебя повесил Людвиг, хочешь нести ответственность?
– Я думал за все наши разговоры, ты уже поняла, насколько я привязан ко всем событиям моей жизни, Людвигу и истории будущего…. Разве могу я попросту все бросить и уйти в забвение?
– Думаю, что нет. Если бы мог, то Людвиг не выбрал бы тебя, правильно?
Итан улыбнулся, стараясь сохранять скромность, приближаясь к заветной цели.
– Совершенно верно. Но я не знаю, как… как жить дальше? Какой ориентир выбрать, от чего отталкиваться, где определение правильного или неправильного исхода, если все так пластично?
