Брукс поднял голову и поглядел без улыбки.
— Ты — женщина, а значит, кому-то принадлежишь. Любому мужчине, что отважится взять… Я отказался однажды от этого права, но теперь докажу тебе свое чувство: Айфорд больше не прикоснется к себе, потому что я отниму тебя у него.
И Брукс, наконец, улыбнулся, поднимаясь на ноги.
— В моем доме много пустующих комнат… Им так не хватает женской руки. Одним только присутствием в них ты преобразишь каждую, Аделия Айфорд!
— Но я жена другого мужчины.
— Не бойся, тебя не станут искать… — пообещал Брукс с многозначительным видом.
56 глава— Не станут искать?! — с нотками истерики в голосе осведомилась Аделия. — Вы безумны и сами не знаете, что говорите. Мой брат сейчас в Тальботе, он приехал изловить белого волка, и он… вас изловит. Он поймет, что кто-то всего лишь воспользовался легендой, чтобы прикрыть свои преступления…
— … И вышло, по-моему, безупречно. — Пожал мужчина плечами. — Люди так суеверны, так слепы, что готовы поверить любому нелепому объяснению. А коли приправить его толикой мелочей… — Он глянул на маску. — Фантазия вовсе становится явью.
— Мой брат догадается, — сказала Аделия.
Но Брукс только фыркнул:
— Не думаю. Я хорошо постарался, задурив ему голову мыслью о том, что так называемый белый волк жаждет заполучить именно вас, моя несравненная роза. — И сверкнув от довольства глазами: — И когда вас не станет, моя дорогая, когда вас станут искать в тщетной надежде найти, он припомнит, как вы рассказали про ночь в этой хижине и как я поделился с ним своими догадками. Все это сплетется в единую нить, и наш дознаватель решит, что вас забрал оборотень… Да-да, — подтвердил он с улыбкой, заметив ее испуганный взгляд, — именно так он и решит. Ведь ваш слуга подтвердит, что увел вас получеловек-полузверь… Он, кажется, смутно это приметил, когда лежал на земле почти без сознания.
— Вы — само зло, — процедила слушательница сквозь зубы. — И я вас любила когда-то? — то ли с презрением, то ли с брезгливостью присовокупила она.
В тот же момент Брукс молниеносным движением пальцев впился ей в подбородок, заставляя глядеть на себя.
— И полюбите снова, — процедил, глядя ей прямо в глаза. — Полюбите, как своего господина и единственного мужчину, что будет печься о вас. В моем доме вы распустите свои лепестки и сбросите каждый шип, которым пытаетесь ранить меня…
И Аделия, глядя в радужку темных, словно преисподняя глаз, произнесла по слогам:
— Ни-ког-да. Я никогда не почувствую то же, что было когда-то… — И желая уязвить его посильнее: — Я вообще не уверена, что любила вас прежде. Скорее купилась на ваши слова о любви, на заботу, явленную только в словах, на желание в ваших глазах, и любовь, которая только брала, но ничего не давала взамен… Теперь-то я осознаю разницу, — заключила она.
И Брукс, скрипнув зубами, выпустил ее подбородок.
— Думаешь, Шерман был не такой? — почти выплюнул он. — Думаешь, этот щенок не мечтал снова взять тебя, как какую-то шлюху? Крутился рядом, выставлялся, словно павлин… А ты и поверила…
— В что же?
— В любовь, глупая девочка. — И почти с нежностью: — А ведь никто не полюбит тебя так, как я, моя роза. Никто никогда…
— Шерман любит.
— Он мертв! — выкрикнул Брукс, сверкая глазами.
Бешеные перепады его настроения были слишком разительны, чтобы верить в его адекватность, и Аделия, страстно желания уязвить его чувствами к другому мужчине, все-таки промолчала.
И Брукс, враз присмирев, спросил вдруг:
— Раскрой мне тайну, которая давно меня донимает: как ты избавилась от веревки и вернулась домой в ночь похищения? Мне казалось, я привязал тебя крепко, а выбраться из этой чащобы к дороге — дело и вовсе проблемное… Я был поражен, увидев тебя во дворе мэнора в то самое утро.
Аделия выдержала недолгую паузу и ответила чуть насмешливо:
— Меня спас белый волк.
Теперь и Брукс усмехнулся:
— Белый волк? Что ж, очень забавно. И все же?
— Я говорю чистую правду. — Аделия наслаждалась его замешательством. — Рано утром, едва рассвело, в хижину вошел белый волк, огромный, косматый, и перегрыз зубами веревку, а после, поманив за собой, вывел меня прямиком к мэнору.
— Это ложь.
— Полагаете, вы единственный хищник в этом лесу, господин Брукс? Боюсь вас огорчить, но…настоящий оборотень существует, и он недоволен ложному слуху, который, благодаря вам, идет о нем по всему Ланкаширу.
— Ты это придумала…
— Нет. Настоящий оборотень — защитник этого леса: он хранит его обитателей и людей, что живут подле него. Вы же выставили его убийцей и совратителем юных девушек… И он зол, очень зол. Он придет, чтобы поквитаться за это… — И Аделия тоже спросила: — В Уоппинге это вы напали на дом Джорджа Мэдуина?
Брукс, который, казалось, был серьезно поражен словами Аделии, кивнул головой.
— Эти монстры желали причинить зло моей розе, я должен был за тебя заступиться.
— Убив ни в чем неповинных слуг?
— Сопутствующая жертва, — улыбнулся мужчина. — Ты — единственное, что меня волновало на тот момент. — И попенял: — Ты могла бы сказать мне спасибо. Вряд ли мальчишка Шерманов смог бы тебя защитить так, как я…
Аделия молча взирала на самодовольно ухмыляющегося мужчину и гадала, как могла быть настолько слепа в свое время. Как полюбила подобного монстра? Именно он являлся оборотнем по сути… Именно он, а не Коллум. Тот даже зверем оставался собой, человеком высоких принципов и морали.
И она повторила:
— Вас ждет воздаяние, Адэр Брукс. Такой зверь, как вы, не имеет права выдавать себя человеком…
Ровно в этот момент дверь хижины распахнулась, и в проеме двери предстал… белый волк огромных размеров. Оскалив большие, острые зубы, он вперил холодный взгляд в Брукса и зарычал…
Сердце Аделии дернулось: Коллум нашел ее. С трудом поднявшись на ноги, — туфли на тонкой подошве, не предназначенные для пеших прогулок в лесу, изодрались дорогой, и девушка сильно изранила ноги — она с достоинством произнесла:
— Знакомьтесь, господин Брукс, истинный хозяин этих лесов нашел вас, как я и сказала.
Бледный, с трясущимися руками, мужчина молча попятился, правда, наткнулся на стену и замер, не отводя взгляда от зверя. Тот наступал… Шаг, еще шаг. Его огромные лапы ступали бесшумно, и истинный «хищник» в образе человека закричал:
— Прикажи ему убираться! Не подходить…
Но Аделия пожала плечами:
— Боюсь, у меня нет права ему приказать. — Она отступила в сторону зверя, и тот, пройдя мимо, задел ее мохнатым хвостом.
