Арфель с искренним недоумением посмотрела на Ричарда, и тот рассмеялся:
– Не понимаешь, что с ней? Ты выставила щит вокруг князя. А после твою душу забрала Рогатая Корона – ты теперь не просто приложение к Илуору, а ценность сама по себе. Правда, оборотни никак не могут понять, как это возможно, ведь людям нет хода в Долину. Да, полощи, молодец.
Травница сплюнула горький отвар в подставленную миску и хрипловато произнесла:
– Они встретили меня в междумирье, не в Долине.
Она еще не определилась, хочет ли она обнародовать свое полуоборотническое происхождение. Все-таки воспитали ее человеком, второго облика у нее нет. А жрица… Что ж, Отцу-Ворону точно нужно сказать, чтобы дать душам возможность возвращаться. Никто же не удивится, что Лунная Княгиня дружна со старым жрецом. Что помогает ему и проводит много времени в его пещере.
"И измену не смогут приписать, поскольку возраст жреца не располагает к таким развлечениям", – довольно подумала Арфель.
– Я хочу умыться, – попросила она. – Противное ощущение на лице.
– Я оботру тебя мокрым полотенцем, – предложил компромисс Ричард.
– Я оботрусь сама мокрым полотенцем, – подкорректировала его предложение леди Льефф-Энтан.
И после обтирания, приняв сонные капли, она вдруг встрепенулась:
– С ребенком все в порядке?
– Разумеется, – удивился Ричард. – Что ему будет? Твоя душа, уж прости, ему сейчас без особой надобности. А с телом все было в порядке.
– Ты сказал, что я умирала, – напомнила травница.
– Умирала, – согласился целитель,– но не умерла же. Или ты пропустила ремарку Арийны про диагност? Заклятье давало ложную информацию, поскольку ты отсутствовала в теле. Вообще, я планирую написать научную работу по этому поводу. А ты спи, проснешься, и, если будешь хорошей пациенткой, дам тебе послушать биение сердца твоего ребенка.
– Уже можно? – ахнула Арфель.
– Уже можно, – усмехнулся Ричард и тут же сурово добавил: – Сама не колдуй! Ошибешься и вывернешь себе живот наизнанку. Тебя я спасу, а вот ребенка – нет. Спи, не зли меня. Я за эту неделю вымотался невероятно. Твой ненормальный оборотень действовал мне на нервы. И сейчас действует – топчется в коридоре прямо по моим сигналкам. Я понимаю, что он Князь, но целитель здесь я и не позволю…
Что именно Ричард не позволит Князю, Арфель уже не услышала. Она уплыла в сон, где ей привиделся Илуор, сидящий рядом с ее бессознательным телом. И его шепот: "Я смогу тебя отпустить, клянусь. Если ты не сможешь принять меня, полюбить – я смогу тебя отпустить. Смогу. Только очнись". Умилившись, травница соскользнула в глубокий и спокойный сон без каких-либо сновидений.
Арийна не обманула: когда леди Льефф-Энтан проснулась, она действительно оказалась рядом. И свежайшие булочки, и холодное молоко. И даже пиалы с вареньем и медом.
– Доброе утро, Старшая, – улыбнулась волчица и, смущенно отведя глаза, спросила: – А ты уже пригласила Князя?
– Ох, доброе утро, – отозвалась Арфель и подозрительно уточнила: – Куда? Это какая-то традиция?
Волчица поерзала в кресле и, смущенно порозовев, прошептала:
– Но ты же собираешься послушать сердце своего ребенка? У нас никто не владеет этим заклинанием. Раньше, когда в Сером Доле было много жриц, это было большим праздником! Мать закрывали плотной вуалью, и все приглашенные могли услышать, как бьется сердце нового члена рода. Вот. И я подумала, что если вы еще не пригласили Князя, то я… Я могла бы отнести приглашение.
Хмыкнув, Арфель сказала, что ей нужно подумать. И попросила волчицу не снимать стазис с продуктов.
– Хочу умыться, а потом уже завтракать. Кстати, разве мы не должны собраться все вместе?
Арийна удивилась:
– Так разве это завтрак? Так, перекус. Ты рано проснулась, на небе еще видны звезды. Иди, я буду ждать. На кухне вот-вот подойдет шоколадное печенье. Принести?
– Если тебе не сложно.
Совершая необходимые гигиенические процедуры, Арфель вертела в голове слова Арийны. И так, и эдак, по всему выходило, что у волчицы свой интерес.
«Я хочу услышать сердце малыша первой», – чуть сердито подумала травница. Ей было даже неловко из-за этого собственнического порыва, но… Но она все-таки человек! А даже бесправные имперские женщины не были обязаны наносить целителю визиты вместе с мужем.
Выбирая платье, Арфель нашла компромисс: Ричард вполне может дважды скастовать это заклятье. Один раз исключительно для нее, второй – для Илуора. И если оборотень захочет, то может даже позвать кого-нибудь еще. Тут леди Льефф-Энтан все это будет глубоко безразлично.
Выбрав бледно-голубое платье и мягкие туфельки на крошечном каблуке, Арфель заплела свободную косу и сочла себя вполне готовой как к полночному перекусу с Арийной, так и к парадному завтраку со всеми.
Вернувшись в спальню, травница отметила, что постель уже заправлена, а окно открыто – все, как она любит. Свежий воздух и опрятность.
– Я позволю тебе пригласить Илуора, если ты объяснишь, почему тебе это так важно, – строго произнесла Арфель.
Волчица отвела глаза, вздохнула, помолчала. Опять вздохнула и принялась нервно выщипывать нитки из рукава собственного платья.
– Арийна.
– Вы будете меня осуждать, – тихо, едва слышно произнесла волчица.
– Ты кого-то убила?
– Нет.
– Ты увела из семьи чужого мужа?
– Нет!
– Ты…
– Я несвободная волчица, которая заглядывается на свободного волка, – выкрикнула Арийна и побледнела, – я не могу быть твоей второй, Старшая. Я плоха и недостойна.
Арфель отставила в сторону чашку с молоком и призвала на помощь все свое терпение и сострадание, ведь волчица искренне верила в то, что говорила. Почувствовав, что раздражение уже можно удержать, травница мягко заговорила:
– Плохая? А волк твой хороший? Он тебя, неблагодарную, на руках носит, да? Соблюдает все ваши традиции и ритуалы и не принуждает тебя к соитию в тот момент, когда ты физически не можешь это перенести, да? Или, может, он недостоин тебя? Или, может, он плох? Арийна, ты умная волчица, ты достойная женщина, и мне не нужна другая вторая. Посмотри со стороны: если бы ты видела такую ситуацию с другой волчицей, что бы ты сделала?
– Я бы ей посочувствовала, – глухо произнесла Арийна. – Я ведь ни на что не рассчитываю, Старшая. Мне просто приятно на него смотреть. Быть рядом. Помогать. Я не… Мне просто хорошо рядом с ним.
– Ты замужем и дороги назад нет? – нахмурилась Арфель.
– Да, я замужем. Но я могу…– Арийна замолчала, и леди Льефф-Энтан не стала ее окликать.
Видя, что волчица решает про себя сложный вопрос, травница принялась за булочки. Во-первых, есть хотелось ужасно, во-вторых, надо же было себя чем-то занять, пока Арийна размышляет.
