— Кто ты? — снова повторил Эррил, понимая, что терять им больше нечего.
Старик отбросил с лица грязные сальные волосы и явил взорам собравшихся изможденное лицо, изувеченное шрамами. Нос тоже был оторван и зарос криво, не было и глаза. Беззубый рот улыбнулся страшной улыбкой:
— Так ты не узнаешь меня, Эррил? — спросил старик и хрипло хихикнул, словно сумасшедший. Руки у него ходили сами по себе.
— Я не знаю тебя, исчадье пещер, — с отвращением ответил Эррил.
— Исчадье пещер, говоришь? — снова хихикнул старик, залезая рукой в волосы и что-то ища там. Вытащив оттуда нечто, он сначала долго рассматривал странный предмет, а потом, зажав между длинными желтыми ногтями, сунул это в лицо Эррилу.
— А брат твой никогда не был таким жестоким. Во всяком случае, когда мы виделись с ним в последний раз…
Эррил вздрогнул, онемев. Что это за сумасшедший!? И откуда он здесь?
— Так вы живете со скальными гоблинами? — спокойно поинтересовался Бол.
Старик неопределенно махнул рукой:
— Они меня боятся и зовут «человек-скала» на своем поганом шипящем и цокающем наречии.
— О! Так вы знаете их язык!? — в восторге воскликнул Бол.
— У меня было много времени, чтобы его выучить.
Эррил, наконец, справился с собой. Ему нет дела до гоблинов и их языка, но брат…
— Ты говорил о моем брате, — угрожающе проговорил старый воин.
Глаз старика метнулся к нему:
— О да, Шоркан всегда был смесью наслаждения и отчаяния. Как жаль, что мы его потеряли! — «старик-скала» бросил взгляд на статую. — Мы вообще многих потеряли в ту ночь.
— Хватить молоть ерунду, старик! Кто ты и зачем здесь?
Старик тяжело вздохнул:
— Когда-то меня звали Риалто, Мастер Риалто звали меня мои ученики. Да разве ты до сих пор не узнал главу школы магов!?
Эррил даже задохнулся от удивления и едва не выронил меч. Мастер Риалто! Немыслимо! И под шрамами и увечьями старый воин действительно вдруг разглядел проступающие знакомые черты. Но как это могло случиться? Как он мог жить до сих пор?
Все маги считались убитыми скалтумами и псами-солдатами в ночь нападения на школу. Выжил только один мальчик…
— Как это?
Старик улыбнулся печально и равнодушно. Глаз его мгновение загорелся и погас, словно под бременем памяти:
— Той ночью… Я послал твоего брата за мальчиком, надеясь, что спасутся хотя бы они. Я тоже хотел… но лорды ужаса поймали меня. К счастью, они решили лишь поиграть со мной как с игрушкой, — старик указал на оторванную руку и рваное тело, но вдруг как-то смешался и начал осматриваться, будто потерял что-то. Глаза его, наконец, остановились на самом маленьком гоблине, и он ловко схватил его за крошечную ручку.
— Правда, хорошенький, пока еще малыш, а?
Эррил скривился. Он никогда не уважал главу Школы, считая его слишком хитрым и меркантильным. Но теперь…
— Хватит загадок, мастер Риалто. Что произошло, наконец?
Слова Эррила словно привели старика в чувство, он выпустил ручку гоблина, и тот перестал визжать. Риалто вытер руку о штаны и продолжил:
— Я… Я был все еще жив, когда скалтумы услышали, что Шоркан с мальчиком ускользнули. Они оставили меня умирать, поскольку пропитали всего ядом донельзя. Но я как-то дотащился до дальней кельи, из которой знал проход в подземелье.
— Вы бросили Школу!
— Я не капитан, чтобы умирать вместе с кораблем! — резко оборвал старик. — Школа все равно погибла. Все, что осталось, — это стоны умирающих и рычанье псов Темного Лорда. — Он провел рукой по лицу, словно стирая ужасные картины прошлого, до сих пор стоящие перед глазами. — Я хотел только одного — умереть спокойно, а не в желудке скалтума. Вот я и приполз сюда, — «человек-скала» обвел рукой зал.
— Но вы все-таки не умерли, — напомнил Бол. — Ни от ядовитых укусов, ни от возраста.
Глаза Риалто остановились на статуе, и он вдруг стал с потерянным видом подпрыгивать и приплясывать на месте.
Когда стало ясно, что никакого ответа не последует, Бол намеренно громко закашлялся. Шум вернул старика к действительности; но теперь он заговорил тихим шепотом:
— Да, я не умер. Но вместо этого он вернулся.
— О ком вы говорите?
— О мальчике, которому я был так нужен. Он как-то узнал, где я, и появился, полный силы. Его свет исцелил меня, и пока я находился рядом, магия не давала мне стареть. А ему тоже нужна была стража, ну, не стража, а кто-то, чтобы приглядывать за ним, — старик совсем понизил голос и зашептал так, словно статуя могла подслушать: — И сначала я так и делал, но ведь школу-то я не смог спасти. Как можно было теперь отказаться?
— Но позвольте, эта статуя, что, с вами разговаривала? — изумился Бол.
Риалто как-то неопределенно махнул рукой над головой:
— Нет, он говорил со мной во снах или в грезах — все равно. Словом, это и есть то единственное, благодаря чему я выжил здесь.
Бол, полный изумления, обернулся к Эррилу, словно желая проверить по его лицу, сумасшедший перед ними или нет.
Но не успел — старик подпрыгнул и не своим голосом завизжал:
— Уберите ее! Уберите!
Гоблины тоже заволновались и начали метаться в ногах у Риалто.
Оглянувшись туда, куда смотрел старик, Эррил увидел, как красная ладонь Елены тянется к статуе. Она хотела только посмотреть и потрогать, но безумный визг заставил девочку остановиться.
— Не трогай, не надо, — мягко попросил Эррил. Лунный сокол на ее плече злобно заклекотал, но Елена быстро опустила руку и встала поближе к Эррилу.
Как только она отошла от статуи, старик успокоился, и гоблины тоже, пошипев, улеглись.
— Пусть ничего не трогает, — проворчал Риалто.
— Почему?
— Мальчик ждет только тебя, Эррил. Тебя — и никого иного. Мы с ним оба ждали этой встречи слишком долго.
Эррил прищурился:
— Для чего?
Изувеченный старик ткнул единственной рукой в сторону поднятой руки мальчика, которая кончалась обрубком. Эррил не понял, и тогда Риалто стал неистово махать своим обрубком:
— Да чтоб ты закончил статую, болван!
Но старый воин не понял, о чем говорит этот безумец. Более того, старик вдруг стиснул кулак и злобно погрозил им Эррилу, — и только тогда в мгновенной вспышке озарения Эррил вдруг осознал нечто:
— Так только за этим вы и похитили ключ?
— Наконец-то додумался! — проворчал старик и пробормотал еще что-то себе под нос, словно продолжая спор с невидимым собеседником. — Ты всегда был таким тугодумом, Эррил! — перестав бубнить, уставился он прямо на Эррила.
