В моё сознание ворвался чудовищный объём данных! Ах вот ты какой — капец сотого уровня! Админы, запрашиваю синий экран!
А-а-а-а-а-а-а!
Океан с болтающимся в нём «пакетом» резко исчез и я, к своей огромной радости, ощущаю себя вполне по-человечески.
Мать мая женщина, матрица подгрузила окружение!
— Я вижу ты слегка пришёл в себя, — отвлёк меня от созерцания «иллюзии» насмешливый голос.
Пейзаж почти земной, почти, но всё же нет. Я стою на веранде сельского дома — аккуратного красивого сруба, такие нынче в моде у богатых людей, так чтобы и удобно, и под старину. И всё же это не «старина» — это местный зажиточный быт. Вокруг дома разбит начинающий зеленеть сад, за садом поля и огороды. Где-то земля вспахана чёрными квадратами, где-то квадраты уже зелёные, а где-то покрыты прошлогодней пожухлой травой.
На веранде в удобном кресле-качалке сидит пожилой мужчина — седовласый старик. Внешность неприятная, но при это наполненная житейским опытом и мудростью.
И тут же я понимаю, что нет никакого мужчины, веранды, да и меня тоже толком нет, просто всё это создано, чтобы мы смогли побеседовать. Симуляция так сказать, не компьютерная, а духовная.
— И что вы предложите мне за мою душу? — мрачно обратился я к старику.
Стереотип, что тёмные боги спят и видят как бы умыкнуть у смертного его душонку, оказался неожиданно крепок.
— Да кому твоя душа нужна? Мешок таких бесплатно предложат и то не возьму, — хмыкнув, совсем не по божественному ответил мне собеседник.
Вот сволочь…
Прочитав мои мысли, мы сейчас в каком-то смысле одно целое, старик хмыкнул ещё раз.
— Завидую я людям, честное слово, — глядя на унылый и такой полный перспективы сад, произнёс он. — Да, у богов хватает власти и возможностей. Я бы даже сказал, что лучше бы их было поменьше. Ведь наши власть и сила строго пропорциональны нашей ответственности. Вы — люди, можете полжизни плевать на ПРАВИЛО, а после полжизни ему следовать. Или того хуже, сегодня я праведник, завтра демон и так по настроению. И вам, представьте себе, зачтется. Ведь чем ниже ответственность, тем больше права на ошибку.
— Что-то я раскряхтелся перед тобой как старый дед, — оторвав взгляд от сада и пристально посмотрев на меня, произнёс старик. — Но и ты меня пойми, я сейчас в непростой ситуации. Бог может взять себе лишь одного Корвета, и мы предпочитаем не брать их вообще, ведь опять же — ответственность.
— Что-то все эти твои заумности тухляком попахивают. Особенно после всего того, что ты натворил… — выплеснул я накопившееся за последние дни возмущение.
Не поверите, но моя божественная почтительность сейчас на нулевом уровне.
— А что я натворил? — вопросительно прищурился старик. — Создал Ловцы душ? Так они же лишь инструмент, как им пользоваться выбирают сами люди. Или ты намекаешь, что не должно существовать самой возможности зла? А знаешь ли ты, что есть места на континенте, где Лабиринты не появляются вообще. Если вдруг в тех местах будешь, задайся вопросом почему.
— Ладно, не перебивай, дай старику выговориться. Скажу прямо, единственный способ мне тебя спасти — это сделать своим Корветом. И ты, представь себе, невероятно неудобная и бесполезная кандидатура, однако нам крайне необходимо чтобы ты кое-что сделал. Самое важное из необходимого предстоит сделать совсем скоро, далее же твоя задача будет банальной — какое-то время продержаться живым.
— А чем вы мне поможете? — повинуясь проснувшейся внезапно шкурности, поинтересовался я.
— Главным образом тем, что ты какое-то время будешь жить. Параллельно мы попытаемся обтяпать кое-какие свои божественные дела, но вот тебе от них проблем будет больше чем прибыли.
— А если я откажусь? — осторожно поинтересовался я.
Пожав плечами, старик ответил:
— Твоя душа вернётся в твой родной мир, а дальше не моё дело. Во всех смыслах не моё. Скажу лишь, что вряд ли случится что-то плохое, скорее всё пойдёт своим чередом.
— Удивляешься почему я не пугаю тебя разными страстями и ужасами? — поинтересовался собеседник.
— Признаться, да, — честно ответил я.
— Ну я всё же бог, пусть и тёмный, — подмигнул мне старик.
— А есть менее тухлые варианты, вроде вернуться обратно в свой мир в живом виде? — поинтересовался я.
— Нет, прямого механизма возврата не существует. Если ты заметил, иномирцы из этого мира в твоём по улицам не ходят.
— М-да, хреново, — буркнул я и задумался.
И крепко, надо сказать, задумался…
Вариантов у меня, по сути, два. Первый — умереть окончательно и бестелесным духом вернуться в свой родной мир. Привлекает меня в нём лишь одно, я наконец узнаю какая религия верная! Честное слово, всю свою земную жизнь гадал. Вероятно перерождение с потерей памяти, полной или частичной.
Второй вариант — попытаться побарахтаться здесь. Поверьте, романтизм и жажда приключений на текущий момент находятся во мне на минусовом уровне, но всё же я хочу жить. Банально хочу жить. Есть во мне такая потребность.
— А если я соглашусь и останусь здесь, если потом умру, какие варианты?
— Да, собственно, всё то же — возврат в родной мир, — опять вернув взгляд на сад, ответил старик. — Правда если продержишься в этом мире тридцать шесть лет, то сможешь после выбрать где переродиться — здесь или дома. Да вот беда, убрать из тебя «чёрную дыру» не в моей власти. Я лишь смогу какое-то время поддерживать твою стабильность.
— Так значит вариант с этим Аластором байка? — поинтересовался я.
— Нет… И не только он, варианты есть и будут, пусть и добраться до них тебе будет непросто.
Хм-м-м…
Божественный старикан улыбается. Улыбается хитро. С чего бы это?
— Каждый день твоей жизни здесь, будет большой головной болью для людей тебя мучавших. Более того, есть шанс, что ты застанешь момент, когда империя в её текущем виде перестанет существовать. И ладно, так и быть, кое в чём мы тебе подыграем, но вот сколько именно ты проживёшь в этом мире, будет зависеть только от тебя.
Вот же гандон божественный, знает чем купить дурака!
— Я согласен…
— Весна в этом году особенно хороша, — произнёс собеседник.
Старик со своим креслом пропал, теперь рядом со мной стоял юноша лет восемнадцати. Стройный, красивый, темноволосый и невероятно злой. А после пропал и юноша, пропал сад, дом, мир. Пропали чувства и осознание. А после я очнулся на холодном полу своей камеры. И мне было плохо. Наверно даже очень…
И всё же, несмотря на всю плачевность своего состояния, я твёрдо знал одну вещь. Удержать в этом чёртовом подземелье меня более ничто не в силах. Я его покину, живым или мёртвым. Хотелось бы живым, ведь впереди у меня долгий путь на север…
