После этого Харос назвал меня мальчиком, который хочет пересечь Центр.
Вот так я убедил себя и всех остальных в том, что мне нужно отправиться на темную сторону. Невероятно, не правда ли?! Бесконечно радовал тот факт, что, произнеси я трижды «Лиллипутус», я тут же окажусь в безопасности. Стоило только дойти до Кащанского леса. Для себя я решил – как только смерник окажется в моем кармане, я произнесу заклинание. Попаду в Дымку, а оттуда – снова на светлую сторону Гиллиуса. Отличный план, Бодя! Молодец! Какой же ты молодец! Интересно, я знал, что запланированные вещи никогда не сбываются?
Тоэллия велела отправляться к королеве Флэи. Проводить меня должна была Летта, а еще Югула (он оказался правой рукой королевы). Вот так. Я должен был придерживаться легенды дохлого мальчика, который от безделья шляется между мирами. От королевы Флэи я должен был получить некий подарок, который, заверила меня Тоэллия, обязательно она мне преподнесет.
– Агнэль будет в восторге, – сказала Тоэллия, – что сын Грейдиуса решил ее навестить.
Но Агнэль была не в восторге.
Глава 38. Кое-что о правой руке королевы
Югула имел дурацкую привычку насвистывать во время ходьбы. Еще из его рта торчала длинная соломинка, что придавало ему более крутой вид. Я знал, что не нравился ему, но не знал, что настолько.
– Ты собираешься двигать ногами? – спросил он меня, когда мы карабкались через очередной овраг по пути к его королеве. – Или у вас там, в вашем мире, вы как-то иначе передвигаетесь?
Это был уже третий раз, когда он сказал «в вашем мире». Попахивало расизмом, не правда ли? Хотел я сказать ему, что в нашем мире у всех есть авто, но не стал. Молча плелся, всеми силами стараясь не затевать с ним конфликт. Летта, казалось, была с ним в хороших отношениях, возможно, из-за того, что у обоих были острые уши. Но скорее всего, из-за того, что ее бабуля была его королевой.
Иногда я думал, что Югула был влюблен в Агнэль. То, как он смотрел на нее, то, как защищал. Да, он был ее правой рукой и всегда держался строго и гордо, но все равно в его взгляде было что-то такое, что выдавало его.
Я видел, как он покраснел, когда Агнэль при всех его похвалила.
– Можно только мечтать о таком помощнике, как ты, Югула, – сказала она, и – хоп! – он как спелый помидор на прилавке.
Да, определенно, он был влюблен в королеву Агнэль. Но, думаю, никогда не осмелился бы к ней подойти, уж больно он ее уважал. У нее была уйма поклонников (почему – я расскажу позже), но, как говорила Летта, ее сердце всегда было свободным.
Я думал, что Югула вел себя так надменно только со мной, чтобы показать, где мое место, но, увы, такая манера общения была его фишкой. Он даже отдавал приказы с таким превосходством, что хотелось засунуть в уши банан. Я много раз слышал, как могучий Харос приказывал подчиненным, но в его голосе я слышал только силу и храбрость.
– Разбиться на пары! – командовал Югула армии Флэи. – Принять позу воина, начинаем по моему счету… – При этом его голова еще бы немного – и оторвалась бы от шеи, настолько высоко он ее задирал.
Но каким бы высокомерным он ни был и как бы меня ни оскорблял, я думал о нем в последнюю очередь. Проблем мне хватало, вам так не кажется?
Еще я хочу сказать вам, что три солнца, которые светили сверху, волшебным образом придавали сил. За все время, что я находился на Гиллиусе, я прошагал миллион километров туда и обратно. В моем мире из ботинок давно сочилась бы кровь. Но на Гиллиусе я спокойно шагал и мог улыбаться. Хотя последнее было излишним. Для заряда энергии и бодрости над этим работали три ярких солнца на светлой стороне и три могучие луны на темной. На светлой стороне Гиллиуса не было ночи. Один длинный и бесконечный день.
Мы немало прошли, прежде чем добрались до нужного места. Через леса, вдоль узкой реки, даже пришлось немного побегать. Так как солнце (вернее, три солнца) никогда не покидало небо и всегда находилось на одном и том же месте, я не мог определить, где восток, а где запад. Гиллы ориентировались по местности исключительно по территориям правления. Территория Флэи находилась сразу за территорией Варглов, правее от территории правления Пиргусов, после желтой реки. В местах, где правили леса и горы, – по их названиям. Левее от Зеленой горы, ближе к какому-то там дереву. Так же с озерами, речками, лужами. Все имело свое название. Я хотел нарисовать карту Гиллиуса со всеми местами, но у меня не вышло. Картограф из меня паршивый.
Мы поднялись на пригорку, и Югула раздвинул огромные листья, похожие на листья нашего лопуха, и мы оказались на территории правления Флэи.
Глава 39. Фор Лиус
Югула обладал неким шармом (которого мне никогда не видать). Девицы рядом с ним еще бы немного – и писали кипятком, если можно так выразиться. Он хорошо это знал и, предполагаю, часто включал в себе мачо. Когда мы проходили мимо скопления Флэи, девчонки смущенно краснели. Стоило ему улыбнуться (а признаться, его улыбка была ярче бриллиантов на королевской короне) – и любая доставалась ему. Неважно, была ли она с острыми ушами Флэи или с прозрачными крылышками Дрифов. Любая. Я боялся, что однажды он улыбнется волшебным ртом Галлее – и тогда все пропало. Но, думаю, он даже и не пытался.
Фор Лиус, или территория правления Флэи, была больше, чем чья-то. И не потому, что Флэи ходили со стрелами за спиной и обладали врожденным даром магии, а потому, что их было столько, что я по-прежнему не могу назвать точное количество жителей. Но все равно их было недостаточно, чтобы победить Антров. Я видел, как королева Агнэль метнула стрелу с расстояния трех километров и попала в самый центр мишени, и на мгновение подумал, что, возможно, Флэи и могли победить, но тотчас образ Кирко содрал кожу с морды Мантикоры, и мои мысли растворились в сомнениях. Стрелы королевы Агнэль оставляли за собой шлейф зеленого дыма, как оставляла шлейф вонючая сигарета моего друга Ивана, когда он шел. Но, в отличие от сигареты, зеленый дым ничем не вонял. И слава богу, потому что, учитывая, с какой периодичностью Агнэль метала оружие, от них можно было бы удавиться.
Под ногами трава была синего цвета. Синюшной, как борода у мужика из сказки Шарля Перро. Дух всего живого окутал всех осадками с неба зеленого цвета. Кажется, я уже говорил, что зеленый означал грусть.
Дома, где жили Флэи, напоминали мне пряничные домики тети Агаты. Но подойти и лизнуть их я не решился. Такие невысокие, с маленькими окошками, крыши немного скошены. Только труб для выхлопа дыма не было. Все дома стояли строго по одной линии и тянулись так далеко, что, мне кажется, последний дом никто никогда не видел. Однажды я пытался до него добежать, но плюнул на эту затею.
Югула проводил меня до места, где находилась королева Агнэль.
Я остановился перед обшарпанной дверью. Из-за нее доносились голоса, хором что-то выкрикивающие. Я огляделся. По обе стороны от меня глухим забором выстроились могучие деревья, которые служили ограждением территории, где королева Агнэль вела свои боевые тренировки под открытым небом. Тогда еще я не знал, что отвлекать от занятий ее не следует, иначе можешь нарваться на неприятности.
