Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 92
«Это лишь видение. Гийюда сторожит Гром. Я еще смогу его допросить».
«Уверен?»
Подняв взгляд, я увидел, что смотровая чаша, некогда выкрашенная белой краской, затем облупившаяся и ставшая серой, теперь потемнела. Над Белой площадью расцвел черный каменный бутон. И я уже знал, что в нем умирают зордалины. Отчаяние давно выжгло в них все человеческое. Пожиратели страдали, как не способен страдать никто из живущих людей. Я видел их боль, мог различить ее оттенки, как Тенуин видит тепло чужого тела. Понимал, что зордалины в последних судорогах приветствуют смерть. Тянутся к ней, как страждущий ребенок тянется к матери в надежде встретить утешение.
Я открыл глаза.
Никаких мыслей или чувств. Опустошение.
За окном пасмурный день.
Библиотека молчала. За ее стенами – шум дождя и тишина давно заброшенных руин. Ни смеха, ни песен, ни цокота копыт.
Я сидел на полу под столом. Спина затекла.
Осторожно поднявшись, увидел, что в библиотеке все осталось нетронутым: портреты и люстра висят, книги стоят, чернильница прикрыта колпачком. Ничего не упало, не разбилось. Ни малейшего следа от безумствовавшего здесь урагана.
Дверь распахнулась. Вбежал Тенуин. Он был явно встревожен.
– Что там? – Я вспомнил, что в прихожую кто-то ломился.
– Эрза и Миалинта. – Следопыт осматривал библиотеку, будто впервые в ней оказался. – Что тут было? Я слышал шум. Не мог открыть дверь.
– А Нордис? – спросил я.
Тен качнул головой. Заметив, что он неотрывно смотрит на стол, я обернулся. Книга… Ее листы сгорбились, пожухли. Выцветшие полосы строчек едва просматривались сквозь налет темной зелени.
– Получилось. – Следопыт подошел к книге. Бережно коснулся ее иссушенных и ломких страниц. – Теперь я вижу надписи.
– Получилось… – кивнул я с неожиданным для самого себя сожалением.
Странное чувство. Будто я упустил нечто важное, какую-то возможность, в сути которой просто не успел разобраться.
«Ты еще не готов». К чему? Я действительно говорил с тем человеком, так похожим на меня, или это было частью наваждения?
– Дом трясло? – спросил я.
– О чем ты?
– Понятно… Идем!
В зале никого не было. Только Вета. Она по-прежнему лежала с обнаженной спиной. Тихо постанывала. Не шевелилась. Ее даже не пришлось связывать. Но ни участь наемницы, ни то, что здесь произошло между ней и охотником, меня не интересовало. Я смотрел на ее красную сигву. На одиночную башню, обвитую змеем.
Мне уже доводилось видеть этот знак. Я его узнал.
Именно такие башня и змей были на попоне торговца, приехавшего в Кар’yн-Ай выкупить у моего отца браслет. Этот же символ украшал грудь Грет-Индита из дома Харконов – наемника белого флага, продавшего свою верность чужестранцу, а затем убившего моих родителей и всех жителей нашей нейлы…
Три года. Тысячи верст. Десятки смертей. И все это – под знаком красного легиона, который преследовал меня с того самого дня, как браслет слился с моей рукой. И я узнал об этом только сейчас.
В лагере на Старой дороге Тенуин находил клинки магульдинцев, однако на них был вытравлен несколько иной рисунок – башня, опоясанная цепью. Тогда я даже не попытался связать эти символы. И уж конечно никогда бы не подумал, что чужестранец прибыл к моему отцу под знаком Волчьей башни крепости Магуль Индр…
Все было предопределено. Меня будто нарочно заманили в Земли Эрхегорда. Я сам приехал сюда. Красным не пришлось за мной гоняться, если только они действительно тут замешаны. В совпадении символов я не сомневался и все же не мог придумать этому логичного объяснения.
Зачем магульдинцу ехать в такую даль и там выкупать браслет, пусть даже он когда-то действительно был составной частью лигура или пустышки? Зачем?! Ему бы только порадоваться, что кому-то удалось вывести браслет за границы Земель Эрхегорда. Разве не к этому стремятся красные? Разве они не хотят очистить свою ойгурию от мерзости?! И если магульдинцы действительно загнали меня сюда, почему не устроили засаду, не поймали еще на подъезде к Харгою?
Я слишком устал от круговерти происходящего и бесконечной путаницы мыслей.
«Интересно, Гийюд что-нибудь об этом знает?»
Огляделся. Магульдинца нигде не было. Хотел спросить о нем у Тенуина и тут увидел возле лестницы разодранную одежду и мотки веревки. Похолодел. Понял, что очередной сон не был простым видéнием. Подошел осмотреть одежду, чтобы убедиться. Кожаная рубашка с застежками в виде когтей орлеута. Кожаные штаны с толстыми рубцами и крепежами для ниоб. Их будто содрали большой когтистой лапой…
Я ужаснулся, представив, что Гийюд сейчас в самом деле висит на колонне Дикой ямы. Это означало одно. Магульдинец мертв. Если еще не умер, то умрет в ближайшее время. Значит, допросить его не удастся. Подумав так, я отчасти испытал облегчение – не хотел возвращаться за ним в Дикую яму.
– Что с девчонкой? – Из прихожей к нам вышла Эрза.
Никогда прежде не видел ее такой бледной.
– Какой девчонкой? – не понял я.
– Этой! – Эрза показала на неподвижную Вету.
– Пусть лежит.
– Нужно от нее избавиться.
– От себя избавься! – прогремел заходящий следом охотник.
Эрза промолчала в ответ.
– Нужен огонь. – Громбакх, не объясняя своих слов, схватил ближайший стул и с размаха ударил им о пол.
Вета от испуга вздрогнула, но промолчала. Стул оказался крепким, даже не треснул. Охотнику пришлось взяться за топор.
Я выглянул в прихожую, надеясь найти Миалинту. Входная дверь была распахнута. На комоде по-прежнему стояла клетка. Раньше в ней сидел парунок – птица, обученная доставлять красным послания Гийюда. Что бы там ни было в его последней записке, птица наконец улетела. Город действительно открылся.
Затем я увидел, что на веранде сидит Миа. Обрадовался, только сейчас вспомнив о том, как переживал за ее судьбу. Вышел расспросить о том, как все прошло. И увидел ее руку…
Когда Эрза привела Мию, Громбакх не стал задавать вопросов. Не ужаснулся, не удивился – сразу, будто давно продумал план действий на такой случай, побежал в соседний дом, где раньше ночевали магульдинцы. Там, в лекарском запасе, он еще в прошлый раз заметил кусок розовой глины. Понадеялся, что у красных не нашлось повода его израсходовать. Горячка[19] не лучшее средство, но сейчас оно могло оказаться спасительным.
Пока Тенуин ломился ко мне в библиотеку, охотник успел вернуться к Миалинте. Обмыл рану из бурдюка. Не обращая внимания на стоны, смочил культю настойкой цейтуса и, пока не срезая рукав, принялся обмазывать рану уже размягченной глиной. Миа потеряла сознание.
Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 92
