— Ралинус сказал, вы приехали, чтобы встретиться со мной, — сказала Тамир, обращаясь к Силмаи как к старшей по положению среди ауренфэйе. — Вы проделали такой долгий путь только ради любопытства?
Женщина сдержанно улыбнулась, отщипывая маленькие кусочки сыра, за нее ответил Кайр:
— Было предсказано, что ты восстановишь права верующих, нарушенные узурпатором. Это дает нам надежду, что в Скале наконец прекратится преследование…
— Наш клан и клан Боктерса имеют теснейшие связи в Скале, и поэтому наши кирнари выслали навстречу тебе представителей, чтобы узнать всю правду, — внезапно вмешался Силмаи.
— Ничего подобного больше не будет, — заверила ауренфэйе Тамир. — Действия моего дяди против почитателей Иллиора были совершенно непростительными. А вы хотите восстановить связи с нашей страной?
— Возможно, — кивнул Кайр из Катме. — Но нашей первой задачей было удостовериться в законности твоих притязаний и выяснить, намерена ли ты почитать Светоносного, как это всегда делали твои предки.
— Я была свидетелем поступков моего дяди. И я никогда не уподоблюсь ему. Вся Великая Четверка почитается в Скале, а Иллиор — наш особый покровитель.
— Прости великодушно грубость Кайра, — сказал Солун, строго взглянув на соотечественника. Похоже, не только Тамир находила его слова обидными.
К ее удивлению, тот вдруг коснулся рукой своего лба.
— Я не хотел выказать неуважение. Твое присутствие здесь само по себе говорит о твоих намерениях.
— Мой клан был бы рад восстановлению связей со Скалой, — сказал Солун. — Среди нас еще живут те, кто помнит Великую войну, это дети тех волшебников, которые присоединились к великой королеве Герилейн и вместе с ней сражались с некромантами Пленимара. У нас в Боктерсе есть ее портрет. Аренгил прав. У тебя ее глаза, Тамир-а-Ариани.
— Спасибо тебе. — Тамир почувствовала, как вспыхнули щеки, и рассердилась на себя за то, что поддается влиянию этого человека. — Ты предлагаешь мне союз против моего кузена, принца Корина?
— Твои права на трон законны, — сказал Кайр.
— Неужели действительно придется сражаться с ним? — спросил Аренгил. — Корин ведь не такой, как его отец. И вы были друзьями.
— Он очень изменился с тех пор, как ты уехал, и далеко не в лучшую сторону, — пояснил Ки. — К тому же он связался с лордом Нирином. Помнишь старого Рыжего Лиса, да?
— Это тот волшебник Нирин, который собрал отряды Гончих? — спросил Кайр.
— Тот самый, — ответила Тамир. — Судя по донесениям, он крепко вцепился в Корина. Я пыталась связаться с кузеном, но он отказывается вести переговоры. Он объявил меня сумасшедшей или лгуньей.
— Определенно ты ни то, ни другое, — сказал Солун. — Так мы и сообщим Иасидре.
В этот момент что-то встрепенулось в тени над их головами, за пределами круга света, что падал от широкого каменного очага.
— Учитель, смотри! — воскликнул Витнир.
Уна вскинула голову.
— Летучие мыши? — испуганно спросила она.
— Думаю, нет. — Ралинус поднял руку, как будто подзывая к себе сокола. Крошечное крылатое существо слетело вниз и опустилось на его вытянутый палец, вцепившись в него тоненькими когтистыми лапками и обвив хвостом. — Посмотри, твое величество. Один из драконов Светоносного все-таки явился, чтобы приветствовать тебя!
Тамир чуть наклонилась вперед, всматриваясь и вовремя вспомнив о предупреждении не дотрагиваться до драконов. Дракон был прекрасен: безупречная миниатюрная копия тех огромных существ, которых она видела в манускриптах, на гобеленах и на стенах храмов вокруг Эро. Его крылья по форме напоминали крылья летучей мыши, но были почти прозрачными и слегка переливались радужным светом, как внутренняя часть створок раковины-жемчужницы.
— Я и не подозревал, что в Скале еще остались драконы, — сказал Аренгил.
— Они очень редки, но в последние годы вокруг Афры малыши стали появляться довольно часто. Должно быть, Светоносный послал их приветствовать новую королеву. — Ралинус протянул крошечное существо Тамир. — Хочешь взять его? Я уверен, он к тебе пойдет, если ты будешь держаться спокойно.
Тамир поднесла к дракону палец. Дракон на мгновение прижался к пальцу жреца, оскалив крошечные клыки и вытянув тонкую шею, как будто намеревался напасть. Его глаза напоминали золотые бусинки, длинные усы встали дыбом, и весь он был похож на драгоценную фигурку тончайшей работы. Тамир заметила каждую деталь, уже думая о том, как изготовить такого дракона из воска и серебра.
Она достаточно часто работала с соколами и ястребами, чтобы избегать резких движений и показывать страх. И она осторожно придвинула свой палец вплотную к пальцу жреца. Дракон нервно взмахнул крыльями, потом осторожно перебрался на новый насест, обвив хвост вокруг ногтя Тамир. Когти у него были острыми, как колючки чертополоха. Тамир ожидала, что тело дракончика окажется гладким и холодным, как у ящерицы, но вместо того ощутила обжигающий жар там, где животик дракона коснулся ее кожи.
Она медленно повернула руку — так, чтобы Витнир мог как следует рассмотреть дракона. Никогда прежде Тамир не видела такого счастья на лице мальчика.
— А он может выдыхать огонь? — спросил Витнир.
— Нет, пока не вырастет до определенных размеров, если, конечно, вообще выживет. Большинство малышей гибнет, даже в Ауренене, — сказал Солун.
— Они чуть крупнее ящерицы, — добавил Коррут. — Но со временем эти крохи меняются и становятся довольно опасными. Один из наших кузенов в прошлом году был убит ифиром.
— Что такое ифир? — спросил Ки, как и все, зачарованный крохотным существом.
— Молодой дракон ростом примерно с пони. Умы у них еще не сформировались, и они очень злобны.
— Ну, этот кажется вполне безобидным, — хихикнул Ки, наклоняясь, чтобы получше рассмотреть дракона.
Видимо, его движение оказалось слишком резким, потому что малыш внезапно подпрыгнул и цапнул Ки за щеку, чуть ниже левого глаза.
Ки с криком отпрянул, схватившись рукой за щеку.
— Проклятье, да он жалит, как змея!
Тамир сидела совершенно неподвижно, но испуганный дракон укусил и ее тоже и, взмахнув крыльями, улетел в тень, в тот угол, откуда явился.
— О! — вскрикнула Тамир, тряся пальцем. — Ты прав, кусает он больно!
— Да успокойтесь вы оба! — засмеялся Коррут.
Молодой ауренфэйе достал из сумки на поясе небольшой глиняный флакон и быстро капнул на оба укуса какой-то темной жидкостью.
Боль сразу утихла, но когда Коррут промокнул лоскутом излишек снадобья, Тамир увидела, что зубы дракона оставили на ее коже едва заметные следы. Сбоку на ее пальце, как раз под первым суставом, виднелись теперь четыре темно-синие точки. На щеке Ки осталась точно такая же метка, к тому же место укуса слегка распухло.
