Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 107
– Так точно, товарищ комиссар дивизии.
– Тогда обоим переодеться в немецкую форму, взять подходящие документы у Ашота, мотоцикл с горючим и патроны у начтыла, а потом на разведку, к Ильиных.
– Есть, товарищ старший лейтенант, разрешите выполнять.
– Даю вам время до обеда, не позже двенадцати вы должны быть здесь.
И ребятки, окрыленные (будто отрехлитрились «пред буллом»), улетели в окрестности Городка, в деревню Нюшкевичи, к Арсению, коренному гурану. А я пошел опять к отфильтрованным экс-пленным, надо, как говорится, побалакаты, чем воны дышать и що им зараз треба працюваты. Стоит их брать в отряд (на боевые места) или, если толка нет, то пусть в склады, санбат и т. д.?
Прибылов проверяет новых вояк через сооружение землянок, на всякий случай вокруг устроены четыре пулеметных гнезда, мало ли чего. А ребята работают, слышен стук топоров, крики, швырканье лопат, мат и другой рабочий шум. Вот двое бегут с носилками, видимо, землю выносят из будущей землянки.
– Бойцы, кто такие?
– Товарищ старший лейтенант, я красноармеец Симакин, а это красноармеец Абузяров, мы артиллеристы из УР-62[234], служили в многоамбразурном ДОТе «Лесистая горка».
– Как попали в плен?
– 21-го вечером приехали НКГБ-шники и арестовали командира ДОТа капитана Анисимова, с собой привезли капитана Кондратенко, его назначили новым командиром ДОТа. Затем еще до взвода красноармейцев прибыло на пополнение, по приказу самого Павлова, сказали, ну и документы у них, у лейтенанта и остальных, смотрел Кондратенко.
А потом НКГБ-шники, Кондратенко и эти новоприбывшие, вдруг оказались немцами, и пока мы спали, они обезоружили часовых и взяли ДОТ без выстрела. А ДОТ охранял железнодорожный мост и буквально рядом автомобильный, в результате этого немцы рванули вперед, не встречая сопротивления, разгромив пехоту в предполье. А мы проснулись уже в плену. Вот нас всех пригнали в этот лагерь, поначалу конечно, расстреляв евреев, коммунистов, комиссара ДОТа и одного грузина по фамилии Окруашвили, он, бедный, очень был на еврея похож.
– Понятно, и много вас тут с того ДОТа?
– Да нет, товарищ старший лейтенант, тут человек десять, нас разделили, остальных почему-то в другие места погнали. А почему, так немцы нам не докладали.
– Ну и что вы теперь собираетесь, разбегаться по домам или воевать?
– Товарищ старший лейтенант, после плена домой не пойдем, надо за это все отомстить клятым немчурам. Вы бы знали, как эти суки нас мучили, чем кормили, только месть, о другом у меня мыслей нет.
– Красноармеец Абузяров, вы тоже так думаете?
– Конечно, товарищ старший лейтенант, при мне немчура Абрашку Ванштейна пристрелила, а он моим другом был. Да и потом в лагере поиздевались тварюги, нет, месть немцам. Надо их отблагодарить за трупы лошадей, картофельные очистки, хлеб из опилок, брюкву и другие яства, которыми они кормили нас
– Ладно, бойцы, работайте, пойду я дальше.
В том же духе пообщался еще с двумя десятками бойцов, все очень обозлены на немцев, некоторые из них, по-моему, будут рвать любого, кто говорит на немецком, вне зависимости от настоящей нации, пола, возраста и т. д.
Настало время обеда, надеюсь, архаровцы уже возвратились, надо бежать к штабу, и я, добеседовав с танкистами, рванул к штабу. Действительно, вхожу в штаб, а там мило беседуют реабилитированный Онищук, Лечи-чеченец, Старыгин и какой-то незнакомый мужичок в штатском.
– Товарищи командиры, позвольте присоединиться к беседе.
– Садись, Виталий Игоревич, – и Старыгин показывает место рядом с собой, приятно.
– Так вот, Любимов, по сведениям от Ильиных, немцы очень активно перебрасывают войска и грузы по этому мосту, – и Старыгин показывает мост на карте, – рядом автомобильный мост, и по нему тоже до черта немцев прет. По сведениям Арсения Никаноровича, около трех дивизий прошли только за два дня. Но не это главное, главное там ДОТ «Лесистая горка», один из ДОТов УР-62, и он в полном порядке, и даже орудия там, причем с боеприпасами, немцы сегодня только начали вывозить боеприпасы. Мы планируем по совету Арсения захватить ДОТ, а в нем шесть 76-миллиметровых орудий, плюс шесть пулеметных амбразур с «максимками», а мы в рейд танки БТ с броневиками захватим, да в резерв их, в предполье. Взяв ДОТ, ударим по колоннам, переправляющимся через мост, обозначим нашу точку зрения на немецкую агрессию. Тут и немцы попрут на уничтожение ДОТа, а там их наша техника встретит, да с пехотным прикрытием, это вам не 22 июня в Бресте. Покажем гитлеровцам, чему в РККА нас учили, что может Красная Армия и почем фунт лиха.
– Товарищ полковник, а я сегодня среди новичков встретил ребят из того самого ДОТа, говорят, их тут около десяти. Может, применим их в бою, им-то ДОТ привычен.
– Ну, комиссар, ну, молодец, а то мы уж хотели искать планы ДОТа. А тут готовые бойцы, тогда в путь надо выйти сегодня же вечером, вечерком же захватить ДОТ, там немцев около взвода (это кроме охраны мостов), плюс полсотни наших пленных, таскают боеприпасы из ДОТа в грузовики, хорошо бы еще и грузовики захватить.
– Тогда после обеда надо подготовить тех, кто пойдет, и в 5 часов выходить, товарищ полковник.
– Это само собой, тут еще товарищ от Арсения, послушай его, очень завлекательные вещи он рассказывает.
И я перевожу взгляд на мужичка, что сидит слева от Лечи.
– Здравствуйте, пан комиссар, я Януш Прокопюк, житель местный.
– Здравствуйте, товарищ Януш. О чем вы хотели рассказать?
– Я, пан комиссар, когда-то тоже, как пан полковник, крепость Брест-Литовскую защищал, и тоже от немцев. Правда, в тридцать девятом. Я тогда в маршевом батальоне 82-го пехотного полка был, командовал нами поляк один, по фамилии Радзишевский[235]. А всей крепостью командовал генерал Плисовский[236], ох и сердитый пан был. Но не о нем речь, ну их, этих горделивых польских панов. Чуть раньше наступления немцев в крепость приезжал сам Рыдзы-Смиглы[237], с огромной толпой сопровождающих, много жолнежей с ним было. И много пушек там, машин и другой техники. Пробыв несколько дней в крепости, маршал куда-то отбыл вместе со своей свитой и охраной, поговаривали, что сбежал, то ли в Венгрию, то ли в Румынию.
А потом пришли немцы и нас побили, правда, и мы немало швабов побили. Потом я попал в русский лагерь для военнопленных. Оттуда меня сразу отпустили, как белоруса[238], и я поехал к родственникам в Сибирь. Их еще в 1915-м царское правительство эвакуировало[239], когда кайзер наступал. А мы на тот момент были в лесу, отец лесник, там и остались под германцем. Как только советские меня отпустили, я съездил в Сибирь, адрес знал, повидал там своего кузена, Михася, он там в начальники цеха на заводе выбился. Ну пожил у Михася и его матери, пани Галины (дядьку Анджея повидать не удалось, умер он), вернулся домой, а тут и война началась.
Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 107
