— А отчего он-то умер, убил кто-то третий? — спросил Соколов.
— Третий здесь был. Только жрец, думаю, не убит, — эксперт откинул простыню и Соколов невольно отшатнулся: лицо трупа представляло собой жуткую злобную маску, отражавшую непереносимые мучения. Изо рта, как у вампира, выходили две засохшие кровавые дорожки. — Вот, похоже он пил из ритуальной чаши, в этот момент и окочурился.
— Что скажете, батюшка, — обратился к священнику Соколов.
— Очень похоже на правду то, что излагает Василий. Перед нами случай ритуального сатанинского жертвоприношения. Александр Иванович, — обратился батюшка к Соколову, — насколько я понял, у Коли нет ни родных, ни близких. Вы позволите нам, нашей общине, похоронить его тело?
— Конечно, батюшка! Только, боюсь, можем к среде не успеть.
— Ничего, вы постарайтесь, а там уж как будет.
Соколов посмотрел на судмедэксперта, и тот понимающе кивнул.
В полном молчании трое мужчин двинулись в обратный путь. Тишину нарушил священник. Когда машина остановилась около храма, на его глазах были слезы:
— Не перестаю удивляться дивному промыслу Божию! Эта история — невероятная, книжная — каким-то чудом началась и закончилась на моих глазах. Я не перестаю удивляться глубине божественной Любви! Он любит всех, каждая душа Ему дорога. И этот случай является прекрасным ответом на фразы типа: «Да как же его земля носит?!» Не наше дело, кого, за что и сколько терпит Господь. Бог ждет от нас покаяния, и, что действительно важно, чтобы Господь продолжал терпеть нас! — священник сказал это в пустоту — казалось, он не замечал присутствующих. В сильной задумчивости батюшка вышел из машины и, не попрощавшись, отправился к церковному домику.
Возвращение
24 февраля, вторник, Кипр
Глеб, Марина и отец Михаил устроили мне сказочные проводы. Прощальный обед плавно перешел в ужин. Была последняя неделя перед Великим Постом — всеми любимая масленица! Все дни недели по сути праздничные, а церковный устав позволяет есть все, кроме мяса. Вот и пекутся в изобилии блины, готовятся кулебяки, пироги, расстегаи и, конечно, рыба! Стол ломился от разнообразной снеди, но главным, конечно, была не еда, а удивительная атмосфера радости и счастья, царившая за столом. Почти все тосты были сказаны обо мне, я не переставал удивляться радушию этих замечательных людей. Иногда казалось, что эта простая русская семья каким-то фантастическим образом культивировала здесь — в отдалении от России — дивный уголок своей Родины с ее лучшими традициями, которые с такой любовью описаны Шмелевым и Никифоровым-Волгиным.
Самые глубокие слова сказал отец Михаил в конце застолья:
— Дениска, мы отпускаем тебя с чувством выполненного долга. Здесь, на Кипре, за столь короткое время с тобой случилось главное — ты стал частью Церкви Христовой! Именно так и никак иначе — ты веточка Виноградной Лозы, Которой является Сам Христос. Я не стану сейчас давать тебе долгих напутствий и наставлений — у нас было время поговорить и ты узнал многое. Но, смею заверить, что ты сейчас в начале долгого, трудного, но прекрасного пути. Иди по нему, не сворачивай в сторону и всегда помни о тех чудесах, которые на тебе явил Господь. Они есть пример и для всех нас — пример Божественной заботы и Любви, Его чудесных и неисповедимых путей! И самое удивительное в том, что подобные чудесные истории может рассказать практически каждая православная семья. Когда человек живет без Бога, он на самом деле Его не видит, человеку кажется, что подобные истории вымысел или какое-то самовнушение, но стоит лишь сделать махонький шажок к Богу, как открывается человеку сказка. Да, это сказка, куда мы все мечтали попасть в детстве! Мир, где есть добро и зло, но первое всегда побеждает второе, хоть часто приходится нелегко. Мир чистой любви и истинного благородства. Мир, только в котором и возможно высшее человеческое счастье! Не покидай этот мир, Денис, храни тебя Господь!
Кипр провожал меня дождливой погодой. Душа с нетерпением рвалась в Москву, где ждал меня отец. Однако душу не покидала грусть из-за расставания с этим прекрасным солнечным островом, который дал мне слишком много. Самолет набрал высоту, заложил вираж, и прекрасный зеленый клочок земли в обрамлении морской лазури предстал во всей красе. «До свидания, Кипр, я еще вернусь к тебе, и, надеюсь, это случится очень скоро».
* * *
Москва
Отец никак не мог обойтись без барских замашек и заказал для меня VIP-встречу в Шереметьево. У выхода с самолета меня ждал человек с табличкой «Денис Гришин». Все формальности заняли считанные минуты, и я оказался в крепких объятиях отца, на глазах которого были самые настоящие слезы.
— Дениска, сынок, слава Богу, слава Богу ты живой. Господи, сколько же времени прошло, сколько мы не виделись!
— Отец, ты не поверишь, но прошел ровно месяц.
— Как?! — удивленно уставился на меня отец.
— Вот так! Все мои неприятности начались 25 января, а сегодня у нас 25 февраля. Каким неоднородным бывает время!
— Да уж… Ну поехали, поехали! — мы вышли на морозный воздух, сели в поджидавшую «Toyota Camry» и понеслись в сторону Москвы.
Оказавшись в тишине салона автомобиля, я первым делом набрал номер Соколова:
— Александр Иванович! Здравствуйте! Я прилетел. Едем с папой домой.
— Здравствуй Денис, очень рад за тебя! У тебя на завтра есть какие-нибудь планы?
— Да какие планы могут быть у вчерашнего почти что трупа?! Весь в вашем распоряжении.
— Завтра я буду на похоронах одного удивительного человека, приезжай и ты, я тебе расскажу совершенно потрясающую историю, тем более, что она напрямую касается тебя.
— Приеду обязательно, говорите куда.
Соколов объяснил, как найти одинцовский храм. Мы попрощались.
— Ты куда собрался? — поинтересовался отец.
— Соколов завтра едет на похороны. Говорит, что умерший проходит по моему делу. Я хочу тоже съездить.
— А поехали вместе, — неожиданно заявил отец. — Эта машина с водителем в нашем распоряжении.
— Здорово! — обрадовался я и перезвонил Соколову, сказав, что мы будем вместе с отцом.
Следующий звонок я сделал в «Радомир».
— Серега, привет, ты на работе еще?
— А где же мне быть, если сотрудники-лодыри все разбежались! — радушно ответил директор. — Дэн, как ты, где ты?
— В Москве. Слава Богу, мои проблемы, кажется, окончательно решены.
— Слава Богу! Я так рад за тебя! Когда мы увидимся? Когда накрывать стол?
— Сергей, я прошу у тебя буквально несколько дней. Мне надо еще сделать несколько неотложных дел, и я весь твой!
— Договорились Дэн, делай свои дела и приезжай. Мы все по тебе очень соскучились.
— Па, а как там Стас? Не знаешь, он в Москве?
