Эти не свойственные мне мысли заставили меня почувствовать, что я изменяюсь, но изо всех сил стараюсь этого не замечать. Возможно, мои глаза и были открыты, но на них по-прежнему была пара старых добрых розовых очков. Сколько раз я говорила себе, что моя жизнь снова будет такой же прекрасной, как раньше, стоит мне только вернуть деньги. Но почему-то я перестала в это верить – и еще меньше понимала, откуда взялось это чувство. Кика взяла на себя командование на кухне, разжаловав кухарок Граутов в поварят, готовила еду, следила за тем, чтобы мы были сыты, организовала бесперебойную подачу кофе и не ложилась спать, несмотря на отяжелевшие веки.
– Кика, иди спать, – сказала я.
– Нет! Я останусь.
Я как раз взялась за новую распечатку. Никки едва держалась, чтобы не уснуть, Говард глотал кофе, будто у него был стальной желудок. Внезапно мои глаза зацепились за одно слово.
– Нашла!
Все подняли головы.
– «Биокаст»!
– Теперь мы напали на след, – сказал Говард, подскакивая и заглядывая мне через плечо. – Я знал, что должна быть какая-то связь.
От дам из комитета мы узнали, что Гордон уговорил каждую из них вложить деньги в «шанс, который выпадает раз в жизни» под названием «Биокаст». Он сказал, что эти инвестиции настолько эксклюзивны, что они должны подписать соглашение о неразглашении. Однако, получив деньги, он терял к дамам всякий интерес. И хотя обманутая леди из Лиги избранных жаждет мести не меньше, чем любая другая, ни одна не готова принести в жертву свою репутацию, даже если замешаны деньги. Так что, когда в отчетах из «Биокаста» стали появляться огромные убытки, никому и в голову не пришло что-либо предпринять. Они думали: деньги потеряны, тайна сохранена, репутация спасена. Я понимаю их логику.
– Пора провести расследование в отношении «Биокаста», – сказал Говард.
На следующий день, довольно поздно, Говард вошел в кухню, где уже были мы с Никки и Кикой. Выглядел он усталым, но весьма решительным.
– Что ты нашел? – спросила я, пытаясь выглядеть спокойной.
– Фирма «Биокаст» зарегистрирована в Мексике и ведет операции только через банк в Нуэво-Лоредо. Но я не смог больше ничего выяснить. Почти невозможно получить подробную информацию, когда финансовые операции проводятся за границей. Кроме того, я не верю, что «Биокаст» реально существует.
– Не существует?
– Да. Но мне нужно найти доказательства. Так что я еду в Мексику, чтобы выяснить еще что-нибудь.
Запиликал мой мобильник. На дисплее высветилось: «Неизвестный», что последнее время часто случалось и означало очередное инкассационное агентство. У меня уже вошло в привычку игнорировать подобные звонки. Но тут зазвонил телефон Граутов. Никки подошла:
– Алло?
Послушав, она посмотрела на меня.
– Вы ищете Фредерику Уайер? – Она с сожалением улыбнулась и произнесла одними губами: – Сборщик долгов.
Я попыталась не выдать волнения, но Никки все заметила.
– Извините, вы ошиблись номером, – сказала она и повесила трубку.
Молчание (с оттенком смущения) установилось в комнате. Кика что-то проворчала. Говард выругался и направился вон из кухни, но я его остановила:
– Знаешь, я тут подумала про эту поездку в Мексику...
Он взглянул на меня.
– Я поеду с тобой.
Это сумасшествие, я знаю, но мне не хотелось думать о предательстве, скандалах или невыплаченных долгах и агентах, неподвластных моему обаянию. Я хотела думать лишь о том, как наладить жизнь. И хоть я и старалась не отчаиваться, было все тяжелее сидеть сложа руки и наблюдать, как мой муж ведет шикарную жизнь. Еще хуже было слышать о мышиной королеве. Самое время, чтобы уехать из города, даже если это всего лишь короткое путешествие в приграничный мексиканский городок.
– Как хочешь, – сказал Говард. – Я уезжаю рано утром.
На следующее утро на рассвете мы с Говардом в жутком автомобиле, которого я никогда раньше не видела, летели по шоссе.
Размышляя над своим положением, я подвела невеселые итоги своих проблем: репутация испорчена, деньги исчезли, художник не звонит. Это что касается минусов.
В колонке плюсов значилось следующее: репутацию свою я восстановлю, как только разберусь со всем этим; деньги вот-вот получу назад; встречусь с художником и заставлю его выслушать мои объяснения.
Все будет хорошо. Как может быть иначе? Все мои размышления о розовых очках, вероятно, были вызваны гормонами, или низким уровнем сахара в крови, или... Я не могла придумать действительно правдоподобной причины и рада была отвлечься: мы как раз доехали до границы и встали в длинную очередь. Пока что можно было не думать о неприятностях.
Наконец мы оказались в Мексике. Проехали по узким людным улицам через центр города, мимо желтого с белым фасада церкви Младенца Христа, высокая колокольня которой возвышалась над центральной площадью. У Говарда были какие-то путаные указания, куда ехать, но он чувствовал себя уверенно – видно было, что он здесь не впервые.
Чем дальше мы ехали, тем менее цивилизованным становилось все вокруг. Но я была слишком поглощена мыслью о том, что вот-вот совершится моя долгожданная месть, чтобы задуматься об этом. Но когда мы свернули на участок дороги, покрытый гравием, и Говард нажал на тормоз, мне стало как-то не по себе.
– Приехали.
Было почти одиннадцать утра, когда мы въехали в очень плохую часть города и остановились перед мрачным шлакобетонным строением, в котором почти не было окон. Солнце нещадно палило, раскаляя грязь и гравий, окружающие постройку. По виду здания вполне можно было подумать, что там находится организация, ставшая источником огромных убытков, которые, по словам Гордона, понес «Биокаст». Однако кто-то на этом все-таки кое-что зарабатывал, так как у фасада был припаркован новенький «линкольн».
В любом случае, успешный это был бизнес или нет, но на фронтоне висела броская вывеска «Биокаст», а сбоку располагалась стоянка для автомобилей сотрудников. Говард смотрел на вывеску так, будто не верил своим глазам. Самоуверенность, конечно, вещь хорошая, но у нее есть обратная сторона: таким людям ужасно сложно поверить в то, что они могут ошибаться. Видимо, сейчас, уставившись на вывеску «Биокаст», мой юрист переживал именно такой момент,.
– Похоже, что «Биокаст» все-таки существует, – зачем-то сказала я.
Он промолчал.
Я точно не знала, каким образом существование «Биокаста» может повредить мне, но по выражению его лица я поняла, что это так. Настроение от этого у меня не улучшилось, и я пожалела, что не осталась дома, осаждаемая сборщиками долгов.
Но Говарда невозможно было остановить. Он подъехал к «линкольну» и выключил зажигание.
