В помещение ворвался здоровяк в коротком белом халатике. Глаза его блестели, а голос дрожал.
— Там. Там в отделении. Сиделка за занавеской лежит. Мертвая. Ей голову проломили.
* * *
Каждое следственное звено, отрабатывающее определенную версию, придерживается своих взглядов на дело, и в этом нет ничего особенного. Помощник следователя с умным видом и знанием дела рассуждал так:
— Убийство банкирши — это вершина айсберга, но никто не догадывается, что скрывается под водой!
Капитан взял с разрешения Мамонова сигарету и закурил. Этот капитан знал толк в работе и получал самые сложные участки. В данном случае он занимался разбором профессиональной деятельности убитой. Закончив предварительный этап, он пришел с отчетом к начальнику. У капитана имелся один минус. Он был высокомерен. Со стороны картина выглядела так, будто Мамонов пришел к капитану с отчетом.
— Я могу понять вас в данной ситуации, — разглагольствовал капитан, пуская клубы дыма. — И рак может стать рыбой, если цепляться за любую ниточку. Но давайте взглянем на проблему объективно. Мне хочется улыбаться, когда в убийстве крупного банкира обвиняют члена семьи, соседа или партнера по преферансу. Ну право же, наивно. Прежде всего мы имеем дело с банкиром, а потом уже можно вспомнить, что у него есть семья и друзья, что это в данном случае — жена, мать, сестра, дочь. Бытовое убийство в таких случаях не выплясывается. На нашей практике их не было. В обеспеченных семьях любят и ценят своего кормильца. Они благополучны, а значит, не агрессивны. Здесь, как и в других случаях, проглядывается заказное убийство. Профессионально выполненная работа. Я не хочу навязывать следствию свое личное видение проблемы, но давайте взглянем на некоторые факты, которые требуют дальнейшей разработки.
Пять лет назад лопнул МЖБ-банк. Солидное заведение, солидные вкладчики и много рекламы. Директор успел улизнуть за кордон, его до сих пор найти не могут, чтобы задать ему пару вопросиков. Но почему-то в момент крушения империи никто не желал задавать вопросы руководителю отдела кредитования, который выдавал ссуды налево и направо. Теперь поезд ушел. Но отделом руководила Вера Бодрова. Как только банк лопнул, ее тут же приглашают в другой банк, не менее престижный. Не буду утомлять вас названиями, списочек прилагается к отчету. Но что интересно — ровно через год и второй банк терпит фиаско. Директор выкрутился и пошел на понижение, а Вера Бодрова — на повышение. И опять никто ее не побеспокоил, когда проверяли документацию, составляли опись.
Ко дню своей кончины она сменила пять мест работы в крупнейших финансовых учреждениях столицы и везде занимала ответственные посты, связанные с кредитованием и выдачей ссуд. Теперь заглянем в комод с грязным бельем. Банкир, удравший за границу, был любовником Веры. Это не афишировалось, пока тот жил в России и слыл образцовым семьянином. Когда он бросил семью, у которой конфисковали имущество, тогда тайное стало явным.
Итак, несколько разорившихся руководителей прошли через Верину постель. Ну а последние слухи кладут запрет на любые слухи. Банкиршу и после смерти боятся ее сотрудники. Покойницу оберегали такие влиятельные люди, что ее имя запрещалось произносить всуе! Она относится к категории неприкасаемых, как племя прокаженных. Ее нельзя уволить, понизить, выгнать или перевести на другую работу. В ее дела никто не вмешивается. Ее сотрудники до сих пор вздрагивают при упоминании ее имени. Как мы ни бились лбами о стену, мы ничего не добились. Но мы знаем другое.
Ни один из бежавших банкиров не унес с собой денег. Где же они? Банкиры — народ дисциплинированный, а значит, у них должен быть казначей. Кто хранит тайну золота? А почему не Вера Бодрова? Ну а если казначей нарушает правила игры? Не выполняет возложенных на него обязанностей. Тратит доверенные ему деньги. Либо рискует и открывает «черную кассу», бросает капитал на биржу, прокручивает и теряет или, того хуже, отказывается отдавать завоеванное. Банкиры без власти, беглые, не очень страшны, а она хорошо защищена. Почему бы не кинуть бывших партнеров? Вариантов еще много, и все они подходят под мотив убийства. Там, где замешаны большие деньги, человеческая жизнь ничего не стоит. Чем больше сумма, тем дешевле жизнь.
— Тут я с вами согласен, — задумчиво сказал Мамонов. — Хорошо. Я ознакомлюсь с бумагами, и мы продолжим наш диспут, капитан.
С легкой ухмылкой напыщенный помощник покинул кабинет следователя. Как ни крути, а он знал свое дело, и все его выводы имели право на существование.
Капитана сменил лейтенант, простой, суетливый, нетерпеливый, но дотошный. Здесь Мамонов вновь почувствовал себя начальником.
— Ну, был ты у Любимовых?
— Да. Тут много интересного. Кажется, мы вышли на финишную прямую. Родители меня впустили в комнату сына и разрешили покопаться в его вещах. Я старался быть аккуратным. И вот что я нашел.
Лейтенант положил на стол две бумажки.
— Это повестки из кожно-венерического диспансера. Последняя пришла накануне, перед его отъездом на юг. Там еще фотография была, но я не стал ее брать. Снимок сделан на даче. Даша сидит на мотоцикле вместе с Егором. Вряд ли ее можно приобщить к делу. Они же соседи. Что касается диспансера, то я тут же отправился туда. Диагноз подтвердился. У Егора сифилис. Он был на приеме, и у него взяли анализы. Егор ждал места в стационаре и дал подписку не вступать ни с кем в половой контакт. Но вместо больницы уехал на юг. Родители о болезни ничего не знают. Теперь цепочка замкнулась. Ян Белецкий торговал украшениями Веры Бодровой, тут нет сомнений. И его заразила Даша, которая подхватила сифилис у Егора.
— Да, Белецкий утверждает, что, кроме Даши, ни с кем в контакт не вступал. А главное, он ничего не знает о гибели судьи и его жены.
— Отпечатки, найденные в комнате девушки и на ручке «порше» в гараже судьи, совпадают. Эти же отпечатки обнаружены в «жигулях», которые купил за день до отъезда Егор Любимов.
— Похоже, она тщательно заметала следы после каждого преступления, но забывала о машинах. Или не так. Когда она выходила из автомобиля, она еще не планировала преступлений.
На столе зазвонил телефон. Мамонов снял трубку и услышал голос Рогова.
— У нас тут, как в кино, эпизод сменяется эпизодом. Есть вещи из области фантастики.
— Например?
— Никелированный пистолет «лепаж» той же серии, но номер кончается на 036, это последние три цифры. Похоже, у Коптева имелось два пистолета, и оба пошли в дело. Тот, которым в Белгороде убита Нина Соболевская и еще один прохожий в парке. Экспертиза это подтвердила. Еще одна новость. Марк Левин мертв. Известите прокурора, и надо получить санкцию на обыск офиса и квартиры. И последнее. Даша Бодрова в бегах. Ушла из-под стражи. Как тут выяснилось, ее самовольное путешествие ей дорого стоит, она заразилась африканской чесоткой. Говорят, страшная болезнь.
— Это еще не все. У девочки сифилис. Дон-Жуан из Прибалтики уже кусает локти в «Крестах».
— Черт! Да таких отстреливать надо!
