Де Бифа отыскали на верхней галерее, вблизи самой громадной из прорех этой стороны, спускавшейся почти до подножия. И самой опасной, ибо как раз здесь в Стронг воткнулась Валгалла, накрыв защитный ров словно бы мостом. Выглядел граф мрачным, но решительным, и покрикивал на подчинённых с уверенностью, которую, возможно, не ощущал. Хотя и те уже не выглядели напуганными, видимо, вспомнив, что не богом единым… а уж тем более, не богом-самозванцем.
Соскочив с шестиногов, Светлан и Артур поднялись к графу.
– Чего ждать от Бройля, как думаете? – спросил тот. – Прежде он не отличался смекалкой. Но если, как говорите, он переменился…
– Ума-то у него не прибавилось – лишь Силы, – ответил Светлан. – Колдун, понятно, будет Бройля направлять, но с такими мозгами и он не намыслит много. К тому ж, Паук вовсе не был военным гением. Собственно, он и в остальном брал не так умом, как опытом. А уж этого добра у него!..
– Надейся на добро, готовься к худу, – пробурчал де Биф. – Что ж, не впервой. – Затем осведомился: – А вы что будете делать?
– Хотим испытать южан на прочность, – осклабился богатырь. – Сделаем вылазку ограниченным контингентом – то есть, ну очень ограниченным. А если выйдет, пощупаем и Бройля… Хотя я не жду лёгкой жизни, – мрачнея, добавил он. – Победа, конечно, будет за нами… но не сегодня. Вот такой я хреновый пророк, – заключил со вздохом. – Режу правду-матку, не глядя на её визг… или не слушая – что точнее.
С усилием Светлан заставил себя умолкнуть. Похоже, его опять обуяло желание говорить – как и всегда перед дракой. А ходить обуянным как-то несподручно… тем более, богатырю.
– По крайней мере, – сказал Роже, – вы покажете оробелым, как надо биться.
– Спектакль будет на славу, не сомневайся! – заверил Светлан. – Такого вы ещё не видели. Если втроём мы брали крепости, то уж впятером…
Он вновь оборвал себя, подумав: н-да, диагноз оказался верен. Так и есть: словесный понос – эдакий аналог «медвежьей болезни». Хорошо, что лишь аналог.
– Если удержите их от штурма – уже ладно, – молвил де Биф. – За ночь мы многое успеем сделать. И солдаты, надеюсь, придут в себя. Удачи вам.
Опережая Светлана, король произнёс:
– Хочу уведомить, любезный граф, что мой паж занемог и мы оставили беднягу отлёживаться в покоях.
– Я распоряжусь, чтоб его охраняли, – сейчас же сказал тот.
– Но имейте в виду, милостивый сударь: сей юноша мне столь же ценен, как вам – ваша супруга!.. Надеюсь, это не прозвучало угрозой? – спросил он у Светлана, когда де Биф удалился, прохладно кивнув.
– Скорее двусмысленно, – ухмыльнулся богатырь. – Хотя здесь этим не удивишь никого. Многие из местных вояк и по своей ориентации – спартанцы… если понимаешь, что это значит.
Улыбнувшись в ответ, Артур бросил взор на вражье войско, выстроившееся перед крепостью, точно на параде. Затем обозрел небо, почти не запятнанное облаками, и промолвил:
– Славная погодка, чтобы встретить смерть!
– Вот эти пораженческие мысли, мой король, выбрось из головы, – велел Светлан. – Мы сейчас в ответе не только перед собой. За нами вся страна, понимаешь!..
«Умрёмте же под Москвой», ага.
– Лучше скажи: весь христианский мир, – усмехнулся Артур. – Чего скромничать?
– А почему лишь христианский? – не стал скромничать Светлан. – К тому ж, миров вполне может оказаться два.
– Или больше, – прибавила Лора, как и все богатыри, не жаловавшаяся на слух.
– Или больше, – согласился он, поглядев на девушку с высоты.
Затем шагнул к краю обрыва и спрыгнул прямо в свою кабинку. Такое приземление любому коню сломало бы хребет, а шестиног лишь вздрогнул, слегка согнув лапы. И тут же выправился.
– Начинается выпендрёж, – пояснил Светлан, опускаясь в кресло. – Оказывается, помимо прочего мы должны повышать боевой дух защитников крепости. Прежде его было некуда девать, а теперь, видишь, не хватает!
Следом за ним сиганул Артур, демонстрируя многочисленным зрителям, что и его шестиног не хилый. Затем все четверо показали, как их звери умеют перебираться через завалы, где не прошла бы ни одна лошадь. А вот эти чудища будто не заметили препятствия, промелькнув над ним исполинскими пауками. Впрочем, они и по стене смогли бы взобраться, вбивая в камень алмазные когти. Им нет преград, вот именно.
Пробежав по островку, уже утратившему прозрачность, постепенно рассыпавшемуся на куски, будто его подтачивали вонючие воды, проникая сквозь бесчисленные трещины, пятеро всадников на четырёх скакунах вырвались в чисто поле, где их поджидали силы, превосходящие отрядец раз эдак в триста. Но если прикинуть, сколько латников сможет биться с богатырём, не слишком мешая друг другу, да учесть, что он не знает устали, то число не играет особой роли – хватило бы времени, чтоб перемолоть всех. Правда, при одном условии: противная сторона состоит из заурядов. Потому что, если нарвёшься там на батыра… или, не дай бог, нескольких… то счёт пойдёт уже не на минуты, а на литры крови – собственной.
Не доехав до южан с полкилометра, пятёрка затормозила, вглядываясь. Их строй вправду был строен – настолько, что даже отдавал мертвечиной, будто его составляли машины. Такое узришь разве на параде… или в компьютерных играх. При этом вооружены были кто во что, чем изумляли ещё больше: ну как при таком несходстве им удаётся сохранять цельность?
– Если б мы затевали нормальное сражение, следовало бы встретить гостей раньше, чем они выбрались на простор, – заметил Светлан.
– С чего это? – спросила Лора.
– Их главный козырь – строй, – объяснил он. – А удержать его в лесу намного трудней. Не думаю, что даже Пауку это под силу.
– И хорошо, что эта драчка – не из обычных, – молвила силачка. – Не люблю тесноты.
– Ну наконец настоящее дело! – произнёс Артур, зловеще усмехаясь.
– А тебе лишь бы помахаться!..
Впрочем, и у самого Светлана эта публика не вызывала симпатии. Кажется, здесь собрались все чистильщики королевства, ещё недавно наводившие трепет на местных незаурядов, но затем изгнанные из столицы и осевшие в пограничье. Хотя охота на ведьм пока не достигла настоящего размаха, напакостить они успели много, а теперь, кажется, мечтали о реванше. Или теперь за всех тут мечтал Паук?
Сам де Бройль, как и положено военачальнику, расположился на вершине небольшого холма, вместе со всем железом взгромоздившись на гигантского жеребца, завешанного бронёй настолько, что смахивал на небольшой танк. По бокам барона высились две исполинские фигуры, тоже закованные в металл. Вместо коней они оседлали рогачей – и вряд ли самая сильная лошадь смогла бы выдержать такой груз. Если первый гигант контурами походил на людей, то второй напоминал их весьма отдалённо: четыре конечности, голова, почти сливавшаяся с туловом, вертикальная осанка. А доспехи обоих ковались явно не в ближних королевствах.
