Разгладив постельное белье вокруг своих плеч, она огляделась по сторонам. Сегодня должен был состояться выезд на охоту, и Элиза была решительно настроена продолжать играть свою роль, ту, к которой ее подтолкнул Веллингтон. Ружье в ее руках — это уже было похоже на настоящий вызов.
Особенно когда человек, приказавший убить Гарри, находится на расстоянии выстрела.
Из тени ширмы возник Веллингтон, одетый в зеленый твидовый костюм; на ногах его красовались короткие брюки и высокие шерстяные носки. Его борода поблескивала в лучах утреннего солнца, и в какое-то мгновение он напомнил ей один из тех силуэтов, которые висят на стене почти в каждой семье: образец нормального англичанина. Было очевидно, что Веллингтон не знает, что она уже проснулась. Искусству притворяться Элиза научилась еще у себя дома, а потом этот навык оказался очень полезным для выживания в школе.
Таким образом, это дало ей возможность немного понаблюдать за тем, как Веллингтон на цыпочках ходит по комнате. Моменты, когда он не знал, что за ним следят, были просто очаровательны: он казался абсолютно расслабленным, даже когда стоял перед зеркалом и поправлял свой галстук. Забавно, если учесть ситуацию, в которой они находились.
Продолжая следить за ним сквозь ресницы, Элиза решила провести эксперимент. Сделав вид, что просыпается, она тихонько застонала и перевернулась на кровати — Веллингтон тут же напряженно выпрямился. Может быть, женщины его в принципе пугают, или это относится только к ней?
Она села на кровати в своей, как ей казалось, очень скромной сорочке, но он тут же отвел свой взгляд, словно она была совершенно голой. Фигура ее даже не была подсвечена сзади солнцем, и большинство мужчин постаралось бы в такой ситуации увидеть как можно больше. Гарри уж точно воспользовался бы такой возможностью.
«Нет, — сказала она себе. — Не думай о Гарри — не сейчас».
Веллингтон поправил воротничок своей рубашки и с явным подозрением посмотрел на нее через зеркало. Затем подошел к граммофону и поставил утреннюю музыку, чтобы заглушить их предстоящий спор. Можно было не сомневаться, что это будет именно спор, даже если поводом к нему станет припев «Луна зажгла над головой свой фонарь».
— Простите меня за прошлую ночь, мисс Браун. — Он слегка покраснел. — Никакая подготовка не предусматривала такую ситуацию.
Ее губы выгнулись.
—Да все нормально — первая в жизни оргия всегда кажется вызовом.
Стоит ли сказать, что для нее это тоже было впервые? Элиза попадала во множество интересных ситуаций, но ни одна из них не имела такого... размаха. Если бы рядом с ней оказался Гарри — что ж, тогда все могло быть по-другому. При этой мысли ее пронзил спазм боли из-за потерянных возможностей и не сделанных выборов. Жизнь приучила Элизу Браун к потерям, но, похоже, даже такой опыт не облегчал боль утрат.
Он прокашлялся.
— Меня заботил этот Дивейн. Он буквально слюной истекал... — Он замолк, подбирая нужное приличное слово. — Ладно, я просто думал, что вам не стоило проходить через все это. Наша добрая королева не стала бы требовать такого от леди.
На самом деле от одной только мысли, что руки этого извращенца могли касаться ее тела, Элизу уже начинало тошнить — к счастью, Дивейн был слишком занят племянницей своей жены. Тем не менее было бы весьма поучительно посмотреть на Веллингтона, когда тот дает себе волю. В разгаре страсти часто проявляется истинная природа человека.
Но пусть это останется еще одной тайной. Выскользнув из постели, она прошлепала босыми ногами к окну и выглянула наружу. Великолепный ясный день — идеальные условия для нечестивых действий любого рода. Несколько раз потянувшись, на что Букс также избегал смотреть прямо, Элиза стала готовиться к предстоящему дню. Синяки от прошлых ее лондонских похождений уже начали сходить, но она полагала, что до конца этого уик-энда их заменят новые.
— Это должно было сработать, — сказала она, уходя за ширму, чтобы пощадить его чувствительность. — Я получила предложение поужинать в «Ритце» сегодня вечером.
— С кем?
— Вы его не знаете, Велли. Кое у кого из нас есть личная жизнь и помимо министерства. — Она налила в таз холодной воды из кувшина и быстро умылась, после чего надела короткую нижнюю юбку, а затем легкий корсет. Элиза выставила из-за ширмы свою спину и обратилась к Веллингтону: А теперь будьте душкой и помогите мне, пожалуйста.
На этот раз он не колебался.
— Мне кажется; вы испытываете какое-то удовольствие, заставляя меня работать вашей прислугой, — раздраженно бросил он, туго затягивая ее корсет.
— Вы сами обещали, — ответила Элиза. — Но чтобы занять место Алисы, вам нужно превзойти ее в умении обращаться с кинжалами.
Несмотря на ситуацию, Веллингтон усмехнулся.
— Тогда я лучше оставлю победу за ней — думаю, что ваша горничная слишком грозный противник для меня.
Она решила не озвучивать свои предыдущие наблюдения. У Веллингтона был свой внутренний стержень, и Элиза считала, что в сравнении с ним ее молодая грозная Алиса вполне стоила тех денег, которые она ей платила.
— Ну хорошо. — Она надела длинную зеленую юбку поверх нижних, а потом облачилась в рубашку и шитый на заказ жакет. — Давайте начнем все заново и сделаем все, чтобы приноровиться к ситуации.
Элиза извлекла из-под кровати один из саквояжей, вынула оттуда длинную кожаную сумку, а затем развернула ее, словно скатерть. Передними во всем своем грозном великолепии предстало вооружение, которое она привезла с собой. Полагаться на то, что огнестрельное оружие им дадут местные хозяева, было бы шагом глупым, а возможно и фатальным. Ружье можно вывести из строя, чтобы оно в самый важный момент дало осечку. Она чистила и проверяла пару охотничьих ружей с такой дотошностью, как будто была рождена для этого. Веллингтон не помогал ей и даже не предлагал свою помощь — и это ей очень понравилось. Большинство мужчин, видя ее сноровку, начали бы комплексовать, но он старался не лезть в те вещи, в которых ничего не понимал.
Покончив с проверкой оружия, Элиза повернулась к Веллингтону.
— У нас с вами есть два «шарпа» девяносто второго года. Все уважающие себя джентльмены будут стрелять из такого только в следующем году, так что это должно произвести впечатление. Однако это не единственное наше оружие.
Плавным жестом она отбросила полу длинного твидового жакета и показала ему два пистолета, инкрустированных камнем поунэму. Охотничий костюм предоставлял намного больше возможностей спрятать их, чем чертово вечернее платье. Пистолеты идеально лежали на пояснице, и если Бартоломью не станет распускать свои руки, никто ничего не заподозрит.
И все же, если их разделят, у архивариуса тоже должен быть какой-то шанс защитить себя. Он даже не догадывался, как тяжело далось ей это решение, но тем не менее она выхватила один из своих драгоценных пистолетов и протянула его Веллингтону.
